Давно пропавший - Моррелл Дэвид - Страница 34

• Предыдущая
• 34/50
• Следующая

– Мисс Гарнер?

– Миссис.

– Извините. Преподобный Хэнли не говорил, что вы замужем.

– Я вдова.

– И об этом он не сказал...

– Незачем было.

Ее манера речи заставила меня смутиться.

– Спасибо, что согласились увидеться со мной.

Седые волосы. Платье в синий цветочек. На коленях – мобильный телефон.

– Вы хотите узнать о Лестере Денте?

– Я буду благодарен за любую информацию, которую вы мне предоставите.

– Преподобный Хэнли позвонил и рассказал о вашей жене и сыне. У вас есть их фото?

Помедлив, я достал бумажник.

– Всегда при себе.

Она долго смотрела на снимок.

Отец Кейт сделал его, когда мы ездили к родителям жены в Дуранго. За нашими спинами высились великолепные скалы Меса-Верде. Мы целый день лазали по ним. На фотокарточке я, Кейт и Джейсон стоим перед полуразвалившимся старинным зданием. Мы в джинсах, ярких рубашках... и улыбаемся в объектив. На заднем плане на фоне старой каменной стены видна размытая тень, похожая на фигуру человека, хотя поблизости нет никого. Джейсон впоследствии уверял, что это призрак одного из первопроходцев, живших здесь сотни лет назад.

Призраки. Не хотелось думать, что я смотрю на призраков.

– Замечательная семья.

– Спасибо, – только и смог сказать я.

– Как много в нашем мире страданий...

– Да.

От нахлынувших чувств у меня сдавило горло.

– Миссис Гарнер, вы узнаете этого человека?

Я протянул ей фото.

Ей было больно смотреть на него. Она кивнула и отвернулась.

– Это Лестер. Я долгие годы старалась забыть о нем. И сейчас хочу этого.

Я решил, что женщина пытается спровадить меня.

– Вы действительно считаете, что мой рассказ вам поможет? – спросила она.

– У меня нет выбора.

– Накажите его!

– Простите?

– Считается, что мы должны прощать людей, причинивших нам боль, но я хочу, чтобы вы покарали его.

– Поверьте, миссис Гарнер, если мне представится такая возможность, я это сделаю.

Она стиснула руками подлокотники кресла.

– Было время, когда я могла ходить. И всегда первой являлась на воскресную службу...

Такой поворот в разговоре озадачил меня.

– Когда-то у меня имелось навязчивое стремление приходить в церковь раньше всех. Теперь я спрашиваю себя, не покарал ли меня Господь за грех гордыни.

– Что бы с вами ни случилось, вины Божьей в том не было. Виноват был Лестер Дент.

– Он сидел на верхней ступеньке церковной паперти, прислонившись спиной к двери, – рассказывала миссис Гарнер. – Голова опущена, но, даже не видя лица, я могла точно сказать, что не знаю его. Одежда изорвана, поэтому я сразу подумала, что с ним случилось несчастье. Потом мне пришло в голову, что юноша вполне может находиться под действием наркотиков. Но не успела я решить, что делать – бросаться ему на помощь или убегать прочь, – юноша поднял голову и посмотрел на меня. Взгляд был ясным, и я поняла, что наркотики здесь ни при чем. Его глаза переполняла боль. Я спросила, не ранен ли он. "Нет, мэм, – ответил юноша, – но я ужасно устал и голоден".

После паузы женщина заговорила вновь:

– К тому времени начали подходить другие прихожане. Появился преподобный. Однако никто не мог сказать, что знает юношу. Мы спросили у него имя, он ответил, что не помнит. Спросили, откуда он пришел, но мальчик не знал и этого. По дырам на одежде и едва зажившим ожогам на руках мы решили, что с ним случилось нечто ужасное и он находится в шоке. Преподобный хотел увести его к себе домой и накормить, но юноша возразил: "Эти люди ждут начала службы".

Миссис Гарнер посмотрела на меня и вздохнула.

– Понимаю, звучит слишком красиво, чтобы быть правдой. Но вас там не было. Все, кто пришел в то утро в церковь, были так озабочены судьбой юноши, так тронуты его словами, что почувствовали проявление Божьего промысла среди нас. Мы ввели его во храм. Я села рядом и вручила ему Библию, но юноша не стал открывать ее. Я решила, что он слишком слаб, чтобы молиться. Вообразите мое удивление, когда все прихожане стали громко читать Писание, а юноша принялся декламировать его наизусть! Помню, что преподобный говорил в своей проповеди о сострадании к несчастным. Он сделал паузу и посмотрел прямо на юношу. Потом все говорили, что это самая трогательная проповедь за долгое время и мы давно не слышали такой. Преподобный забрал юношу домой. Он попросил меня и еще двоих прихожан о помощи. Мы приготовили большое угощение. Собрали для несчастного чистую одежду. Он все делал медленно, словно во сне.

Женщина снова умолкла. Я терпеливо ждал.

– Всех мучил вопрос: кто же он? Что пережил? Откуда пришел? Доктор осмотрел юношу, расспросил, но тот так ничего и не вспомнил. Начальник полиции тоже ничего не добился и запросил полицию штата, не известно ли им о пропавшем юноше, под описание которого может подойти наш подопечный, но там тоже ничего не знали.

Естественно, подумал я. Логанвилль в Огайо, а пожар произошел в Индиане. Полиция Огайо, вероятно, решила, что прибытие юноши в Логанвилль – недостаточно серьезное событие для того, чтобы затевать расследование за пределами штата. Даже если бы они его начали, усилия полиции Индианы могли оказаться бессмысленными – пожар был чисто местным происшествием, а полиция штата такими мелкими делами не занимается.

– Многие прихожане предлагали юноше жить в их доме, – продолжала миссис Гарнер. – Но преподобный решил: раз я его нашла, то имею право заботиться о нем, если пожелаю. Мой муж был чудесным человеком. За пять лет до того мы потеряли сына. Он умер от рака, – женщина как-то странно всхлипнула, – наш единственный ребенок. Если бы Джошуа был жив, то был бы примерно того же возраста, что и юноша, найденный мною на пороге церкви. Я не переставала твердить себе, что Бог послал нам его не просто так, а...

Миссис Гарнер умолкла, не в силах произнести следующего слова.

– В качестве замены?

Она кивнула. В ее глазах стало еще больше печали.

– Вот еще одна причина, по которой я понесла наказание. Тщеславие. Якобы Господь выделил меня среди прочих, одарив особым благоволением... Но тогда я не смогла противиться мысли, что случилось нечто чудесное, что мне послан второй сын. Я рассказала мужу о своих чаяниях, и он моментально согласился. Если я хочу, чтобы мальчик жил у нас, пока все не образуется, – что ж, прекрасно. Муж очень любил меня, и...

Ее голос дрогнул. Она слегка повернула кресло и теперь смотрела мне прямо в глаза.

– Юноша стал жить в нашем доме, а власти тем временем пытались установить его личность. Он страшно исхудал. Мне пришлось много дней посвятить стряпне, чтобы несчастный мальчик поправился. Выпечка, жареные цыплята, яблочные пироги... Ожоги зажили, но в раны на ногах и руках попала инфекция, и их приходилось перевязывать, часто меняя бинты и накладывая мазь. Мне было нетрудно это делать – ведь это походило на заботу об утраченном некогда сыне. Я ухаживала за ним с удовольствием. И не переставала думать о том, что же с ним случилось.

Миссис Гарнер судорожно вздохнула.

– Я оставляла книги и журналы на столике возле его постели, чтобы он мог развлечься. Некоторое время спустя заметила, что он к ним не притрагивается. Спросила, не принести ли других, если эти не нравятся, но он словно не услышал вопроса, и тут я поняла, что юноша не умеет читать.

Я присел на ограждение веранды.

– Но вы говорили, он наизусть цитировал Библию.

– Любой отрывок, который попросите.

– Тогда не понимаю...

– Я попросила его прочесть надпись на пачке кукурузных хлопьев. Предложила прочитать заголовок из газеты. Он не смог. Положила перед ним карандаш и бумагу. Он не сумел написать ни одного слова. Юноша был совершенно неграмотен. А что касается цитат из Библии, то существовало единственное объяснение: кто-то заучивал с ним Писание наизусть – со слуха, заставляя запоминать читаемые ему отрывки. Когда я поняла это, то содрогнулась. Что же ему довелось пережить?

• Предыдущая
• 34/50
• Следующая