Академия. Вторая трилогия - Бир Грег - Страница 82

• Предыдущая
• 82/323
• Следующая

Вольтер запрыгал по головам прохожих. И никто ничего не заметил! Каждая голова оказалась прочной, немного скользкой платформой.

Итак, получается, что вся эта улица — не что иное, как одна огромная декорация! Толпа все валила мимо, вроде бы не повторяясь, но Вольтер обратил внимание, что какая-то пожилая женщина с хозяйственной сумкой уже несколько раз прошла в одну и ту же сторону.

Было что-то страшное и сверхъестественное в том, чтобы смотреть на людей, докричаться до которых так же невозможно, как до далеких холодных звезд. Ну, нет, звезд-то в Империи предостаточно.

Откуда он это знает?

Знание разворачивалось изнутри Вольтера, захватывало и укутывало теплым плащом.

Внезапно он вздрогнул. Это не раздражение, это волна холодных мурашек прокатилась по всему его телу. Нет, внутри его тела!

Он бросился вниз по улице, немилосердно хлопая себя по бокам. Физические движения должны стимулировать его подсознание, заставить справиться с затруднением. Но ничего не изменилось.

Кожу саднило от наплывов жгучей боли. Она плясала по телу Вольтера, как огни святого Эльма — природное явление, родственное шаровым молниям (по крайней мере, такое объяснение выдало ему подсознание, хотя он даже и не просил…)

— Библиотека! — закричал он. — К черту! Мне нужно…

Ваши великолепные астрономы могут вычислить расстояние до любых звезд, их температуру и составляющие-Но разве астрономы могут определить настоящие их имена ?

Голос звучал, хотя ни одного слова вслух произнесено не было. Он отдавался не в ушах, а в мозгу. Вольтера охватил ужас от этого безгранично чуждого, спокойного и серьезного голоса. Он похолодел.

— Что за шутки?

Вопрос повис в воздухе.

— Кто ты, черт возьми?

Жанна назвала темную чуждую бесконечность — Это.

Он заторопился дальше, но ощущение, что повсюду на него пялятся чьи-то глаза, не проходило.

Марк внимательно слушал, как спокойный голос компьютера воспроизводил сводки о новых происшествиях, вызванных разгулявшимся компьютерным вирусом.

Уровень производительности сборщиков упал до сорока шести процентов обычного уровня. Доклады о новых поломках продолжали поступать. Чтобы отыскать причины повального компьютерного бедствия, правительство доставило ремонтных тиктаков с региональных станций обслуживания. Но вместо того чтобы заниматься ремонтом, эти железные болваны выстроились перед сломанными тиктаками и принялись размахивать конечностями и скандировать заклинания на каком-то диком языке, что ни в коем разе не предусматривалось их программой.

После нескольких подобных инцидентов всем слоям тренторианского общества стало ясно, что тиктаки пришли в полную негодность. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Но могла ли случайная ошибка в программировании вызвать однотипное поведение всех роботов?

Лингвисты старались вникнуть в их лопотание, отыскивая какую-либо связь с настоящими или исчезнувшими языками. Безуспешно.

Прочитав это сообщение, Марк покачал головой. «Все с ума посходили», — проворчал он. Картинки на его сим-экране вихрились, как сорванные осенним ветром желтые листья.

«Обеспечение всего мира продовольствием под угрозой. Свежие фрукты исчезли начисто, есть только перегнившие овощи». Он скосил глаза на пакет саморазогревающегося супа. «Как меня это достало!»

Скрываться — само по себе гадко. Плюс ко всему — Ним загнал их в угол. А он никак не может отыскать Вольтера и Жанну.

«Меня тошнит от этих помоев, которые выдают по карточкам!» Он столкнул картонку со стола. Суп забрызгал и без того загаженный пол комнатки.

Вольтер смотрел, как Марк злобно топчет картонку с пищей из полуфабрикатов. Он умел проникать в чужие коммуникационные системы, хотя это и требовало некоторых усилий. Теснота и покалывание. Но ведь должен же он как-то выбираться из своих холодных абстракций в настоящий и опасный мир.

Вольтер следил за Марком по двум параллельным каналам: через Марка, сидящего перед сим-экраном, и через множество компьютерных сетей, по которым Марк принимал последние сведения.

Таким образом, он быстро узнал о Тренторе все, что знал и Марк, все величие и ничтожность этой планеты. Незабываемое ощущение, словно ты одновременно находишься в разных местах. И он почувствовал (или считал, что почувствовал) глубокую озабоченность и тревогу Марка.

Он мог рассматривать Марка с разных сторон, управляя его головизором как своим собственным. Слушая его нытье и ругательства, Вольтер в то же время мгновенно вытянул всю информацию о сломанных тиктаках, а на заднем плане — тщательно отфильтрованные передачи о временных неполадках на некоторых уровнях.

Он узнал, что каждый киловатт солнечного света, захваченный Трентором, превращается на фотофермах в еду. Собственно, на крышах всех зданий Трентора располагались серые белковые плантации мерзкого вида. Но основной источник жизни планеты находился глубоко под землей: термарии преобразовывали энергию кипящей магмы. Да, впечатляющее зрелище — огненные массы, которые направляют горгоно-подобные тиктаки (неудачное сравнение, машины были огромны и громоздки). И все-таки Вольтер не мог найти объяснения беде, разразившейся на всех уровнях могущественного Трентора.

Вольтер заинтересовался местной политикой, этой игрой, которой забавлялись посредственности. Может, стоит выждать и поглубже вникнуть в проблемы Трентора? Нет, у него есть более важное дело.

Познание себя. Это значит — «каждому — свое», как говорила его мудрая матушка. Если бы она могла видеть его сейчас, занятого невозможными задачами в лабиринте, недоступном никакому восприятию!

Неожиданно он почувствовал укол памяти — боль, резкая ностальгия по давно минувшим временам и местам, которые, как он знал, давно развеяны прахом по ветру… в мире, который эти люди утратили. Земля, сама Земля погибла! Как они могли допустить такое?

Вольтер справился с охватившими его злостью и горем и принялся за работу. Всю свою жизнь, пока он кропал пьесы и испытывал судьбу, он всегда находил утешение в работе.

Просканировать внутренний план — вот его задача. Дикая фразочка.

Где-то внутри заработала тестовая программа, которая знала, как создавать окружающие его формации, внешние рамки. Он должен это сделать, хотя на лбу уже выступили капельки пота, а мускулы сжались, готовые противостоять… но чему? Вольтер не видел никакой опасности.

Он поделил задачу на этапы. Часть его понимала, что происходит на самом деле, хотя в целом Вольтер воспринимал только последовательные связки между причиной и следствием.

Его смышленое "Я" просмаковало весь процесс до мелочей. Забравшись в чей-то компьютер, Вольтер тайком произвел расчеты. Такой фокус, конечно, продержится лишь до первой проверки, и тогда откроется, что кто-то занимал добавочное машинное время… его выследят, загонят в угол — и кровожадный палач уже тут как тут.

Чтобы избежать всего вышеперечисленного, Вольтер распространил себя на N платформ, где N значительно превышало десять тысяч. Когда частичка сима обнаружит приближение выслеживающих программ-хорьков, сможет ли она свободно ускользнуть от преследования? Программа-исполнитель пояснила, что степень вероятности этого обратно пропорциональна компьютерному пространству, которое занимает эта частичка. Впрочем, для первичного Вольтера такое объяснение мало что значило.

Маленькие частицы убегают быстрее. Значит, в целях безопасности имеет смысл раздробить весь симулятор, включая себя («и Жанну», — напомнила программа; да, они ведь связаны тонкими, но прочными нитями) на множество осколков, что Вольтер и сделал. Осколки разместились на миллионах платформ — на всех, до которых только смогли дотянуться.

Медленно, постепенно внешнее окружение обрело форму и сгустилось вокруг Вольтера.

Теперь он мог своим дыханием вызвать ветер, способный сгибать стволы деревьев… благодаря нескольким гигаблокам оперативной мощности, которые оказались на мгновение свободными, пока сотрудники знаменитых банков скрепляли подписанный договор рукопожатием.

• Предыдущая
• 82/323
• Следующая