Самурай. Трилогия - Оловянная Ирина - Страница 17

Больше ничего не происходило. Мы откопали бластеры и ждали, ждали, ждали.

«Синие ястребы» — боевые катера с кальтаниссеттовским гербом на борту — прилетели в половине десятого. Дальше было неинтересно: капитуляция лодки, которую хитрый проф, оказывается, запер в бухте — правдоподобная имитация подводной системы залпового огня была создана трудами синьора Арциньяно, перепрограммировавшего систему сканирования дна; эвакуация на одном из боевых катеров.

— Эй, ребята, вам не надоело здесь жариться?

Ребятам надоело.

Беспорядка около гостиницы, в холле и в ресторане было гораздо больше, чем вчера утром во время тревоги. Сопроводив носилки с Паоло к врачу и выслушав заверения, что с ним все будет в порядке, мы включились во всеобщую суматоху.

— Ну и влетит же мне! — сказал Алекс.

Мы расхохотались: в жизни не слышал ничего смешнее. Бедолаге влетело: его трясли и тискали в четыре руки под громкие причитания: «Если ты еще когда-нибудь…» Что тогда будет, осталось невыясненным — зацелуют насмерть, надо полагать.

Проф подошел ко мне сзади, развернул и прижал к себе. Я опустил голову: гомеровские герои могут лить слезы хоть ведрами, это их дело…[17]

Нет, сегодня слишком много нежностей на одного маленького, непривычного к ним Энрика! Ларису не остановили ни моя грязная физиономия, ни бластер, впившийся ей в бок.

— Теперь, наверное, все разъедутся, — проронила Лариса.

— Да уж, лежать на этом пляже еще долго никому не захочется. Какой у тебя мейл?

Мы обменялись адресами. Вскоре Ларису позвала мать: синьора Арциньяно срочно отзывали в Нью-Палермо. Они уезжали. Но мы же живем в одном городе!

— Ты не хочешь разоружиться? — поинтересовался проф.

— Нет, но придется, — ответил я.

— Я тебя утешу: в номере есть ванная, а в ней горячая вода.

Вот так всегда! В самый волнующий момент! Все же отмываться я пошел.

Глава 16

Мы с профессором уехали в Нью-Палермо только на другой день. Тоже по вызову. Зачем-то мы понадобились «великому полководцу» синьору Мигелю. Впрочем, ирония неуместна. Читая новостные ленты за последние дни, я не мог не восхититься красотой его военных операций.

Синьор Мигель выиграл (как раз когда мы с ребятами сидели на скале) большое авианосное сражение против объединенного флота трех кланов, Джела, Трапани и Кремоны — может быть, такого на Этне никогда и не случалось (историю-то никто не знает), — ловко сыграв на внутренних противоречиях этой непрочной коалиции. Кроме того, он сорвал все (а их было несколько) планы захвата заложников — вроде того, что враги пытались реализовать на Липари. Десантный корабль, который направлялся к нам со стороны города, был захвачен, и в результате остроумной радиоигры экипаж лодки убедили в том, что их действия поддержат с другой стороны острова. Вот почему они провели так удивившую меня лобовую атаку. Когда же они поняли, что с ними играют, оказалось уже поздно, и они двадцать часов бились в стенку, которой не было!

Сейчас победитель диктовал свои условия. И в отличие от этого идиота Тиглатпаласара[18], был весьма умерен.

Мне показалось, что я знаю, чем заняты по крайней мере восемьсот терабайт на диске в компе синьора Мигеля.

— Опять поедем в резиденцию, — сообщил мне проф за завтраком.

— Новая работа?

— Да.

От привычки напускать туману на самые простые вещи проф так и не избавился. Неважно, как именно мне придется сунуть голову в пасть льва (на гербе Джела изображен лев), я узнать всегда успею.

Уже знакомый вагончик метро; зверское сканирование на входе; знакомая гостиная.

Синьор Мигель поднялся нам навстречу.

— Поздравляю, — сказал он профу, пожимая ему руку, — подлодка нам не помешает, а метод просто великолепен. В вашем стиле. С боевым крещением, Энрик, — добавил он, пожимая руку уже мне.

— Спасибо, но я не могу считать это первым боем. Слишком много было всего…

— Все предыдущие были в кресле.

— Для меня это, ну… не важно, что ли.

Синьор Мигель убрал свою неестественную улыбку:

— У меня есть для тебя работа, очень важная и очень сложная.

— И очень срочная? — спросил я.

— По счастью, нет.

У меня отлегло от сердца: сложная работа быстро не делается.

Синьор Мигель включил изображение на большом экране. Это была фотография какого-то небоскреба.

— Узнаешь?

— Нет, я же не бываю в городе.

— Это новое офисное здание корпорации Вальгуарнера. Восемьдесят этажей, новейшая тепловая защита от прослушивания, тройное сканирование, датчики напряженности на каждой стене, двойной плотности сеть против минироботов, и это еще не все. В этом здании есть одна вещь, которая мне очень нужна.

— Объем, вес, местоположение? — Я решил быть профессиональным и деловитым.

— Чип, размерами пять на пять миллиметров, приклеен к стене в одной из комнат на четвертом этаже.

— Сигнализация?

— Никакой, это наш человек оставил.

— Известно, в какой комнате?

— Известно даже, на какой стене. Но наши аналитики не смогли придумать способ провести туда, скажем, мини-робота, даже если бы там не было сети против них. Вот здесь, — синьор Мигель протянул профессору компакт-диск, — все, что мы знаем об этой крепости.

* * *

Дома проф перекачал себе на комп «досье небоскреба» и бросил компакт-диск мне:

— Хватит приходить на готовенькое, иди думай! Вечером обсудим.

Ну ничего ж себе! Да я уже год мечтаю, чтобы мне позволили принимать участие в разработке маршрутов — и вот, пожалуйста, я, оказывается, нахально «прихожу на готовенькое». Ладно, обижаться некогда, тут думать надо.

Следующие два дня я безвылазно просидел за компом, изучая систему охраны здания, так что профессор силком отправлял меня тренироваться.

Еще через несколько дней я наметил маршрут первого выхода и отправился посоветоваться с Мышем. Засидевшийся без дела Храбрый Парень был готов идти хоть в кошачий приют, так что советчик из него оказался никуда не годный. Неважно, лишь бы на рожон не лез.

Наутро мы с Мышем были готовы к работе. Меня опять облепили датчиками — проф не оставляет попыток как-нибудь понять природу моего дара. Они мне почти не мешают, а специальный усилитель упрощает Контакт и делает связь надежной.

Ну, пошел! Беготня по канализации не доставляет удовольствия ни мне, ни Мышу, зато она может быть опасной — мы с Парнем пережили там уже немало приключений. Отбиться от одной крысы — дело нехитрое, но крысы редко встречаются поодиночке. Тогда нас спасает скорость и сообразительность: ни одна крыса, например, не поверит, что можно пролезть сквозь металлическую вибрирующую спираль или пойти туда, где так явственно пахнет кошками.

На этот раз до цели мы добрались почти спокойно — две мелкие стычки в местах, где нам приходилось покидать идущие высоко вдоль стен кабели, не в счет. Одна из крыс просто испугалась раскрытого веером мышиного хвоста.

От пучка света убежать нельзя, но пока бластер повернется… Круто! У них, что же, ни одной крысы в здании нет? Оп, его дублируют. Вверх — уничтожать собственный силовой кабель ни один дурак не будет, наверняка у бластеров стоят ограничители. То место, где Мыш только что стоял, и то, куда он мог бы отпрыгнуть, по мнению устроителей этой засады, уже обуглились. Ладно, пойдем поверху. А зачем крысам транспортер? А, понял, в конце там мясорубка — создают запас фарша на случай осады? Или как?

С Мыша явно хватит. Надо уходить. Отступление, не триумфальное, но необходимое.

Дома бедный, обиженный Мыш залез на мое плечо и свернулся там, накрывшись хвостом.

«Мыш, знаешь, чего я боюсь?»

«Ну чего?»

«Щекотки. Ты хоть усами не шевели, а?»

Проф был не слишком доволен компании Мыша за обедом. Я рассердился:

— Как что-нибудь опасное — так Мыш…

— Вряд ли ему подойдет то, что едим мы, — примирительно сказал проф.