Дорога к мечте - Нестерина Елена Вячеславовна - Страница 15

• Предыдущая
• 15/24
• Следующая

Ещё!

Читать ещё!

Скорее!

С этой мыслью девочка подхватила принесённый Тусей пакет и помчалась домой.

И вот она на кухне за столом, вот суп, который приходится есть, скорчившись над книжкой, — чтобы не отвлекаться. Хотя мама запрещала читать за едой. Но мамы не было дома!..

Дочитывала Агриппина уже в метро. И за столиком в кафе, где она поджидала папу, который задерживался, она снова и снова пролистывала книжку, перечитывала те места, которые особенно запомнились.

Это что же — папа не прав? Раз с таким презрением высказывается о таких хороших произведениях? Обсмеивает жанр. Но ведь это — просто книжки, не коммерческие заляпухи, как ещё более презрительно назвала их однажды знаток-мама. Книжки настоящие! А ничего подобного даже в конкурсы участвовать не берут. Вернее, их наверняка присылают, но даже для прочтения детским жюри что-то не особо отбирают — ведь Гране же они никогда не попадались… Разве это справедливо? Тусклое творчество каких-то училок берут — а такое нет!

Граня вспомнила выступление нафталинового писателя на вручении премии «Золотая заплатка» (Граня посчитала, что теперь тоже имеет право глумиться)… Он говорил, что у нас нет детской литературы, что вот она только в клювиках этих вот победителей начнёт на нашу грешную землю доставляться… А вот же книжка — Граня посмотрела на год издания — четыре года назад вышла. Но о ней никто не знает!

А папа что ж, получается, ругал то, что даже не прочитал? Не может быть! Он всегда готовится, всегда знает, о чём говорит! А тут, значит, гордо сообщает, что его дочь до такой гадости вообще никогда не опускается, потребляет лучшее!..

Граня позвонила Тусе. Поинтересовалась, что она думает по этому поводу. Туся предположила, что папа выполнял определённый пиар-заказ. Граня возмутилась. Но, уже завершив разговор с Тусей, подумала, что, может, и правда. Выполнял… Но папа же такой независимый! Нет, не может быть!!!

А что, если их с мамой епархии объединились? И в один голос стали утверждать, что это плохо? Но зачем?..

В дверях кафе показался папа. Граня демонстративно выложила на столик сине-розовую книжечку с изображением парочки: длинноногая тонюсенькая девочка прыгает с высокого камня, а парнишка внизу протягивает руки — ловит её. Блёстки, сердечки, прочие умильные вытребеньки, совершенно не относящиеся к сюжету этой замечательной, даже, можно сказать, героической повести. Но это же просто декоративные элементы — никто же не ругает сумки, кошельки или заколки за обилие украшений! Книжку приятно брать в руки, встречать по одёжке… Внутри-то у неё всё ещё лучше!

Обо всём этом Граня хотела сказать папе. Но он, всего минуту радостно посидев с ней и успев заказать кофе-чая-калачей-эклеров, вдруг подскочил на стуле, услышав телефонный звонок, приложил трубку к уху и принялся сначала сдавленно, а потом всё злее и злее, раздражённее и отчаяннее ругаться с кем-то. Граня услышала имя «Светочка». Так звали папину новую жену. Хоть Граня старательно не прислушивалась, но понять смысл разговора было несложно — они ссорились. И так, как это делают давно недовольные друг другом люди.

Закончив говорить по телефону, папа махом выпил кофе, закинул в рот друг за другом несколько эклеров и калач (Граня не стала есть ничего мучного, чуть отпила чаю и в напряжении ждала начала их беседы).

— Что, Грушаня? — устало спросил папа. — Какое у тебя дело? Говори чётче и быстрей.

Никакой книжки он так и не заметил. Граня даже приставила её к сахарнице — обложкой с названием к папе, постучала по ней пальцами.

Папа услышал стук пальцев по обложке, перевёл на неё взгляд.

— Что читаешь? — не дождавшись ответа на первый вопрос, без особого интереса спросил он у Грани.

— Прочитала уже, — тут же ответила Граня. — Роман о любви для девочек. Понравилось. Очень.

— Хорошо, — кивнул папа.

— Что — «хорошо»? — Граня не поверила своим ушам.

— Только любви нет… — обращаясь то ли к Гране, то ли к самому себе, произнёс папа. — Что читай про неё, что не читай…

Вот это да! Такого от своего весельчака папусика девочка никогда в жизни не слышала. Или он по-прежнему шутит? Только теперь вот в такой скорбной форме?

Папа вздохнул и пронзительно посмотрел в сторону.

— Грушок, не томи. Есть дело — говори. — Папа снова повернулся к Гране, и она отметила его потухший взгляд.

Вчера на передаче он совсем не таким был! Весёлым! Неужели это только на публику? А на самом деле он вот такой грустный… И ещё кто-то завидует медийным личностям…

Гране стало очень жалко папу. Личная его жизнь явно не ладилась. Все проблемы были явно из-за этой самой личной жизни… Вот вам и молодая жена — Свете было где-то около двадцати двух лет, папа женился на классической восемнадцатилетней красавице. Только не модели, а студентке института иностранных языков. «Не женитесь на курсистках!» — хихикая, пела мама, узнав о его свадьбе и предвещая этому браку недолгую и несчастливую жизнь.

А вдруг папа теперь опять к ним с мамой вернётся?! Разведётся со Светой — та себе молодого найдёт, нового. Ведь папа был для неё старый — только сам этого не понимал.

«Звёзды не стареют!» — заметила как-то подруга Бет. Они говорили тогда о том, почему среди этих самых звёзд так часто старые на молодых женятся. Граня вспомнила тогда ситуацию с папой и согласилась. Папа и правда — молодой и вечный, всем пригодится такой знатный мужчина, так что супруге Свете наверняка с ним просто замечательно.

А сейчас что думать?..

— Папа, у тебя всё хорошо? — неуверенным голосом поинтересовалась Граня и попыталась заглянуть отцу в глаза.

Папа улыбнулся — во всё своё сдобное лицо, и сказал:

— Обязательно будет.

Он не вдавался в подробности, не стал узнавать, что за структуры шоу-бизнеса занимаются мюзиклом про Гильгамеша, одобрительно кивнул, когда Граня сообщила, что она поёт в хоре, а не скачет по сцене бешеной мартышкой. Подписал, практически не читая, листок, который подсунула ему дочь. И пообещал, что будет забирать её после спектаклей поздними вечерами. Забирать — и привозить домой.

У Грани мелькнула надежда: раз будет привозить её домой, так, может, он и сам станет домой приезжать? А там и вернётся к ним с мамой?

Она даже попыталась озвучить это — но папа так вздрогнул и выпучил глаза, что надежда умерла жалким зародышем. Ясно…

Папа рассчитался с официантом, Граня скинула ему расписание своих поздно заканчивающихся репетиций и спектаклей. Попросила ничего не говорить об этом проекте маме. Папа пообещал.

— Я приглашу тебя на спектакль! — с трудом обхватывая необъятного родителя, горячо заговорила Граня, не сдерживая слёзы, которые быстро впитывались в чёрное папино пальто, — только не на премьеру, а как разыграюсь получше, ладно? Придёшь?

— Приду, Грушенька, — кивнул папа.

— Не зови меня больше Грушенькой, — попросила Граня о том, о чём давно хотела его попросить.

— Тебе не нравится? — удивился папа, уже, кажется, мысленно улетевший отсюда по своим делам.

— Очень не нравится! — оторвавшись от пальто, замотала головой Граня. — Называй Граней. Ну и Агриппиной… Конечно.

— Договорились.

— Пока.

Глава 6. Шевели батонами!

Счастливый полноценный участник команды Агриппина Артёмовна Градова влетела в гримёрную. Только что она подписала в бухгалтерии договор — и теперь он приятно, осязаемой приметой настоящей взрослой жизни лежал в рюкзаке. Расписку от папы у Грани тоже забрали и сказали появляться возле бухгалтерии теперь только в день зарплаты.

— Девочки, быстрее давайте определяйтесь! — ручкой хлопая по листу А-4 с каким-то списком, звонко кричала на всю гримёрку Марта Мраморова. — Граня, ты тоже давай быстрей мне говори, сколько тебе на премьеру билетов.

— А сколько можно?

• Предыдущая
• 15/24
• Следующая