Мы в пятом классе - Матвеева Людмила Григорьевна - Страница 33

• Предыдущая
• 33/51
• Следующая

А Звёздочка и Паша сладко спят и ни о чём не знают. Серёжа гладит их, Звёздочка тихо мурлычет во сне.

И тут Серёжа решает: надо узнать, кто его настоящая, родная мама. Выяснить во что бы то ни стало, завтра же с утра. Как он станет это выяснять, Серёжа не думает. Он думает: если очень постараться, то всё можно узнать. И завтра утром он очень постарается и найдёт свою родную мать. Она, бедняжка, потеряла его, своего родного ребёнка, десять лет назад в магазине или на вокзале и с тех пор не находит себе места, плачет, убивается. Разве это шутка потерять своего сына, кудрявого маленького мальчика.

Утром Серёжа возьмёт самую большую сумку, с которой ездили к дальним родственникам Никаноровым в деревню Большие Полянки. Возьмёт он с антресолей сумку, постелет в неё мягкую серую подстилку, а на подстилку положит Звёздочку и Пашку. Они там удобно улягутся, сумка очень большая.

Он придёт к своей настоящей матери и позвонит у двери. Вот она открывает дверь и смотрит на него очень пристально. Кого-то он ей напоминает. Кого же? Кого? Она никак не может вспомнить, несчастная женщина. Они не виделись десять долгих лет. Мать будет всматриваться в Серёжины дорогие черты. А он — в её доброе, мягкое, очень грустное лицо, на котором появится в те минуты проблеск надежды. Серёжа недавно прочёл книгу «Принц и нищий», поэтому в его воображении всё получалось очень ярким и складным, и сердце его ныло от предвкушения.

Так будут они стоять друг против друга, и он будет знать, что эта женщина — его мама. А она ещё пока ничего не будет знать.

Потом он скажет: «Здравствуй, мама. Ты узнала меня?»

Она, конечно, побледнеет. Потом страшно обрадуется и зарыдает на его груди. Потом перестанет рыдать и начнёт бегать вокруг него и приговаривать: «Какая радость! Какое счастье!»

И тогда он скажет:

«Только я не один. Я могу остаться с тобой, мама, если ты соскучилась и разыскивала меня всю жизнь по разным детским комнатам милиции, вокзалам и магазинам. Я тоже скучал, но я не сразу понял, что я твой сын. Теперь я хочу быть, наконец, с тобой. Но только при одном условии…»

Она замрёт и станет ждать, какое это будет условие. Серёжа не станет долго мучить её — она и так намучилась за десять долгих лет. Он сразу раскроет сумку, ту самую, большую, с которой ездили в деревню к Никаноровым. И тут его настоящая мать увидит кошку Звёздочку и котёнка Пашку. Она только взглянет на них и сразу же воскликнет:

«Какая прелесть!»

Она возьмёт Пашку на руки и поцелует его в тёмную мордочку. Потому что настоящая Серёжина мать не может не любить животных.

Потом она и Звёздочку поцелует и тоже скажет:

«Какая прелесть, кошка с голубыми глазами. Первый раз вижу такую необыкновенную красоту».

Серёжа уже видит, как его родная мама нальёт кошкам супу, положит мяса…

— Ещё новости! В постель сию минуту!

Мать стоит над ним, она даёт ему чувствительный подзатыльник, потом берёт его крепкой рукой за плечо, толкает к постели. Он ложится, натягивает одеяло и думает: «Здорово она меня стукнула. Нет, всё-таки, наверное, она моя родная мать».

Потом Серёжа пригрелся под тёплым одеялом. Тогда вдруг пришла мысль: «А вдруг мама до завтра забудет? Бывает же так — сегодня человек что-то сказал, а завтра забыл». С этой тёплой надеждой Серёжа засыпает. Он спит очень крепко, ему снятся кошки. Они бегают по комнате, прячутся под диваном, выпрыгивают оттуда тёплые, взъерошенные.

Серёжа проспал всего минуту, так ему кажется, а проснулся и сразу услышал голос:

— У меня не кошачья ферма!

Этот голос был не во сне. Мама стояла одетая, шторы были отдёрнуты, сияло солнце. Было воскресенье. Мама уходила на работу — продавщицы овощных магазинов работают и в воскресенье.

Мама ничего не забыла.

Кричит под окном Людка:

— Таня! Эй, Кузнецова! Выходи скорее!

— Иду!

Таня рада. Наконец и у ней есть подруга. Раньше не было, а теперь есть.

На днях Людка подошла к Тане и угостила её ириской. Ни с того ни с сего.

— Таня, а Таня! На? тебе ириску.

Таня взяла, развернула, сосёт ириску, а сама размышляет. Вот Людка, маленькая, шустренькая. Сама захотела к Тане подойти, сама выбрала её, Таню, в подруги. А чем плохая подруга Людка? Мало книжек читала? Ну и что? Глупости часто говорит? А пускай. Зато она добрая, Людка. Вот, пожалуйста, догадалась принести в школу ириски, угощает Таню. А Таня, хоть и очень умная, не догадалась же принести Людке что-нибудь, ни разу Людку ничем не угостила. Таня впервые в жизни задумалась о таких вещах и решила, что иногда ум — не самое главное.

Потом Людка пришла к Тане домой и сказала:

— А давай с тобой пластинки слушать.

Они включили проигрыватель, гремела музыка. Это было замечательно. Одной слушать музыку — совсем не то. А с Людкой слушать Тане очень понравилось. Людка пританцовывает на месте. Людка говорит:

— «Бони М» — это класс.

Потом Людка говорит:

— «АББА» — это класс.

Не очень тонкие суждения? Ну и что? Зато Людка весёлая, быстрая, всегда знает, чего хочет. С ней хорошо и легко — с Людкой.

Таня принесла в класс пакетик апельсиновой жвачки, которую папа подарил ей вчера.

— Апельсиновая — самая вкусная, — сказала Людка и разделила жвачку пополам, половину — себе, половину — Тане. Настоящая подруга. Таня мечтала о такой подруге всю жизнь.

Правда, когда Таня что-нибудь рассказывает, Людка не дослушивает до конца.

— Да ладно тебе, — говорит Людка и морщит свой маленький острый носик. — Больно ты умная. Давай лучше я тебе расскажу кино. Про любовь. Умрёшь и не встанешь.

И Людка провожает Таню до самого дома и рассказывает фильм. Она рассказывает путано и бестолково, часто повторяет слова «класс», «блеск». Ну и что? Всё равно интересно. Тане жаль, что она не смотрела этот фильм. Вчера его показывали по телевизору, а мама прогнала Таню спать, и пришлось уйти. Людку никто не прогоняет. Она сама кого хочешь прогонит, энергичная, напористая Людка.

Вчера Людка сказала Тане:

— У меня летом была большая любовь. В лагере. Он был в нашем отряде. Но всё кончилось тяжёлым разочарованием. Понимаешь? — Людка шмыгает носиком. — Он, оказывается, непостоянный, и ему понравилась Лилька из второго отряда. А я люблю только постоянных. А ты?

— Постоянство — хорошее качество, — отвечает Таня. Она не любит говорить об этом.

Но Людка не отстаёт.

— Таня, а Максим постоянный? Как по-твоему?

— Ну откуда я знаю? — Таня краснеет.

Людка грозит коротким пальчиком.

— Ой, хитрая. Скрытная ты. А я хитрых не люблю. Я простая и простых люблю.

Тане неловко перед Людкой. Людка с ней откровенна, а она с Людкой нет.

— Я не хитрая, Людка, я просто не знаю.

— У меня от тебя, Таня, совсем секретов нет. Хочешь, я тебе про штаб расскажу? Пожалуйста. Вот там, на чердаке, Олька Савёлова устроила штаб. Чтобы мальчишки не знали. И там сейчас идут репетиции, Олька пьесу сочинила, представляешь? Умора. И всё время трясётся: «Девочки, девочки, это тайна, дайте клятву». Клятву? Пожалуйста, хоть сто.

— И ты в этой пьесе играешь? — Таня спрашивает, а самой неприятно — как будто подслушала чужой секрет. Но Таня чувствует, что Людка таких тонкостей не понимает, ей не хочется обижать Людку.

— Играю, — с готовностью рассказывает Людка. — Знаешь, я кто? Королева, меня все называют «ваше величество». Даже Олька Савёлова. Представляешь? Тебе что — неинтересно?

— Почему? Интересно.

Не хочет Таня обижать Людку. Хорошая девочка Людка.

Сегодня Людка кричит под окнами:

— Таня! Выходи скорее!

Бабушка качает головой:

— Некультурно под окнами кричать, людей беспокоить. Неужели трудно подняться и пригласить?

Да мало ли что скажет бабушка. Не всё на свете понимает бабушка.

Таня быстро одевается, выбегает во двор. Людка ждёт у песочницы, там весенняя грязь. А Людка стоит аккуратненькая, с бантиками. Славная такая. У Тани, когда сырая погода, всегда брюки забрызгиваются. И волосы растрёпываются сразу, если ветер. У Людки ничего не заляпывается, не растрёпывается, не выбивается. Аккуратная, складная девочка Людка.

• Предыдущая
• 33/51
• Следующая