Прощение подлинное и мнимое: Книга гордости и стыда - Лууле Виилма - Страница 45
- Предыдущая
- 45/71
- Следующая
Стыд усиливается, если человек стыдится за своего партнера. Партнерские отношения бывают разные: семейные, бытовые и сексуальные. Человек и его тело также являются между собой равноправными партнерами, нуждающимися друг в друге. Если мы стесняемся собственного тела, то умерщвляем свою чувствительность по отношению к нему. Мы проявляем заботу о других и пренебрегаем собственным телом.
Чем больше человек стесняется собственного тела, тем меньше к нему прикасается. Не говоря уж о том, чтобы прикасаться к нему с любовью. Прикасаться к телу разрешается воде, губке, банному венику, мылу, полотенцу, но не руке. Исключение составляют лицо, шея и, возможно, еще какой-нибудь участок тела, выставляемый на всеобщее обозрение. Рука пускается в ход, лишь когда возникает болезнь.
Если человек стыдился бы того, что не любит самого себя, то научился бы себя любить. Поскольку же он гордится тем, что любит ближних, и поскольку не ведает, что гордость есть бесстыдство, то когда-нибудь его стыд всплывет наружу. Измученная чувством стыда женщина желает, чтобы муж любил ее зримо и ощутимо. Это значит, что муж должен бы свести на нет стыд жены, но это невозможно. Подавляемый любыми способами стыд всплывает на поверхность при всяком удобном случае, чтобы дать знать о проблеме своего пленения, тогда как женщине при этом кажется, что это она сама является пленницей – пленницей своего мужа. Для женщины это позорно. Принимая потребности мужа за желания, она хочет от них освободиться. Затем желает от них избавиться. Духовное отчаяние, оборачивающееся отчаянием душевным, реализует свое желание на физическом уровне. Вследствие этого женщина лишается груди. Для иной женщины сама мысль об этом настолько постыдна, что она скорее умрет, чем позволит удалить себе грудь.Женщина подманивает мужчину, подобно тому, как самка подманивает самца в мире животных. Сама стесняется своих действий, однако их не прекращает. Неудивительно, что женский род именуется бесстыжим. Если мужчина, желая приглушить стыд, перед посещением женщины принимает спиртное, для женщины это позор. Так хороший человек берет на себя позор ближнего, чем убивает себя, – главное, чтобы казаться еще лучше.
Один человек стесняется одного, другой – другого. Незаметно между людьми вырастает стена смерти. Чем дольше люди ищут друг друга, чтобы обрести душевную близость, тем толще делается стена, которая умерщвляет все святое. Любовь все более превращается в смерть, с которой каждый день ведется как бы последний бой. Никто не догадывается, что лучше было бы высвободить стыд.
Прекрасным средством для развития чувствительности к прикосновению и снятию стыда являются танцы. Кто стесняется танцевать с партнером на паркете, тот стесняется танцевать с партнером также и в постели.Существуют группы, организации, где люди занимаются познанием себя и где при встрече и расставании принято обниматься. Это выручает из беды немало людей, которые поначалу ощущали себя истуканами в чужих объятиях. Если Вы кого-то обнимаете, знайте, что этот человек ощущает скрытый смысл Вашего объятия. Дружеское, сердечное объятие согревает душу, тогда как собственническое объятие всегда вызывает протест.
Оценивание отягощает. Пристыживание убивает.
Обожествление и порицание, оно же великое посрамление, являют собой две грани единого целого. Сознавая, что двух богов быть не может, современный человек начинает обожествлять работу. Из поколения в поколение работе придается все большее значение, тогда как все прочее человеческое задвигается на задний план. Труд все больше становится делом чести и совести, а рождение детей и их подготовка к жизни неизбежно становятся делом все более постыдным. Даже если такое отношение отрицается, для семьи и детей остается все меньше времени, что доказывает несостоятельность прекрасных фраз, превозносящих значение семьи.
Каким бы сдержанным либо, наоборот, агрессивным ни был превратившийся в рабочую машину человек, он говорит одно: «Кто не работает, тот ничего не имеет». И он прав. Действительно, не имеет. Он мог бы отдавать, но не умеет этого делать. Рабочая машина любит исключительно работу. Если работы нет, человек из сдержанного делается агрессивным. Чтобы этого не произошло, он придумывает себе всякие занятия. Хотя бы будет перетаскивать кучу земли с одного места на другое. Рядом с ним может находиться любящий человек и ждать, когда тот поймет, что его любят, но так этого и не дождаться. Так чувство любящего человека оборачивается ненавистью, и человек-машина может самоуверенно утверждать, что его и не любят вовсе. Ему кажется, что как семья, так и общество ждут от него только выполнения работы.
Чем больше человек работает, тем он бесчувственнее и равнодушнее к чувствам окружающих. Чрезмерное усердие в работе превращает женщину в рабочую скотину и мужчину – в машину. Если жена желает нравиться сверхдобросовестному мужу, если считает правильным лишь мужской образ мыслей, если делает все, чтобы превзойти себя, то она не умеет быть женщиной. Сверхдобросовестная женщина не порождает жизнь, а разрушает ее. Она является машиной, которая не рожает детей, и вещью, которую муж использует по своему желанию.
Чувство долга обращает любовь в ненависть.
Все, что делается из чувства долга, превращается в трудовую повинность. Например: что произойдет, если женщина рожает, поскольку обязана рожать? Можно быть уверенным в одном – у нее случится разрыв промежности. О других патологиях я говорить не буду. О разрыве промежности я заговорила потому, что беременные женщины спрашивают, как этого избежать. Чем в большей степени роды являются для женщины работой, тем масштабнее разрыв промежности. Чем сильнее испытываемая женщиной безнадежность, тем в большей мере роды воспринимаются женщиной как огромный страшный труд, и в итоге промежность у нее разрывается вплоть до прямой кишки. Теперь у женщины влагалище и прямая кишка, вместе взятые, являют собой огромное страшное зияние, опасное для жизни.
Был такой период, когда гинекологи и акушерки были обязаны разрезать промежность всем роженицам, поскольку считалось, что промежность рвется у всех рожениц. Прямая рана заживает лучше, потому что ее легче зашить. Старые акушерки помнят старые добрые времена, поэтому попасть под присмотр такой акушерки – везение для роженицы. Времена меняются, и протест как рожениц, так и медперсонала против этого приказа позволяет его не придерживаться, однако вместе с тем промежность у женщин, включившихся в соревнование по добросовестности, подвергается все большей опасности, какой бы умелой ни была акушерка. Какие боли приходится терпеть бедной женщине впоследствии, равно как и утрату чувствительности, – об этом знает только она сама. Если она не стесняется поделиться своей бедой с мужем, то с великим удивлением обнаруживает, что муж и слушать ее не желает. Почему? Он не желает ощущать себя виноватым. Женщины! Вместо того чтобы выдумывать обвинения, начните высвобождать свой стресс, и промежность у Вас заживет.
Муж из разряда рабочих машин является наилучшим, хоть и самым немилосердным, наставником для жены из разряда рабочих скотинок. Он учит, что человеку нужно быть самим собой и любить в первую очередь себя. Кто любит, тот проявляет внимание и заботу. В любом человеке-автомате найдется хотя бы столько человеческого, чтобы он когда-нибудь смог распознать любовь ближнего. Поскольку на это может уйти не одно десятилетие, то большинству людей не хватает терпения вырасти, подготовиться, созреть к этому времени. Кто допек себя страданиями до предела выносливости, тот пускается наутек и, возможно, до конца жизни не находит себе подходящей пары.
Чем рабочая машина умнее, тем дольше сохраняет свою форму и красоту. Рабочая скотинка, напротив, быстро утрачивает форму, особенно если работа носит рутинный, будничный характер. В итоге наступает такой момент, когда у мужа-трудоголика спадает с глаз пелена, и он обнаруживает, что жена у него страшилище. Как я этого раньше не видел! Он не сознает того, что глядит на результат собственной работы, на оставленную после себя кучу мусора.
- Предыдущая
- 45/71
- Следующая