Тайна замка Вержи - Михалкова Елена Ивановна - Страница 72

• Предыдущая
• 72/95
• Следующая

«Эй, лягушоночек! Что это ты там делаешь?»

«Баюкаю тебя, мама. Твое тело все холоднее, оно тяжелеет, мне трудно держать тебя».

«Так отпусти меня».

«Не могу. Я только нашла тебя, как же мне тебя отпустить?»

Арлетт перестает улыбаться. «Не говори мне того, что собираешься сказать, – хочет крикнуть Николь. – Не смотри на меня своими прозрачными виноградными глазами с такой жалостью! Молчи, мама, молчи, дай мне просто допеть мою песню, держа тебя на руках, пока ты не отогреешься!»

Но старуха качает головой.

«Прости, дитя мое. Смерть нас не спрашивает».

Николь вздрогнула и открыла глаза. Накидка, которую она сделала для Арлетт, сползла, открыв рану в ее груди.

Некоторое время девочка без всякого выражения смотрела на запекшиеся потеки крови, а потом дико, по-звериному взвыла и упала рядом с мертвой матерью.

– А-а-а!

Маркиз де Мортемар, схватив резной дубовый стул, с размаху ударил им об стену. Брызнули осколки дерева, а тяжелая отломившаяся ножка пролетела в опасной близости от лица Гуго де Вержи. Граф даже не поморщился.

Весь обратный путь от логова ведьмы Мортемар ехал молча, но едва войдя в залу, принялся с нечеловеческой силой крушить и ломать все, что попадалось под руку. Слуги в ужасе разбежались. В маркиза словно дьявол вселился. Он трясся и рычал, с искусанных до крови губ срывались невнятные выкрики. Разбив стулья, Мортемар одним ударом кулака проломил сиденье скамьи и схватился за край стола, намереваясь швырнуть его в окно.

Граф де Вержи отошел в сторону.

Маркиз уперся снизу ладонями в столешницу и попытался приподнять огромный стол. Гуго помнил, как в свое время шестеро слуг вносили его в залу, но даже не попытался остановить Мортемара. Он лишь молча смотрел.

На лбу маркиза вздулись синие жилы. Страшно выкатив глаза, он издал низкий рык и одним неимоверным усилием отбросил стол к стене.

Но на это ушли его последние силы. Пошатываясь, Мортемар подошел к груде расколоченных стульев и грузно осел на пол.

Только тогда граф де Вержи нарушил молчание:

– Вина, ваша светлость?

Маркиз перевел дух. Не дожидаясь ответа, Гуго вышел за дверь, где стояли навытяжку слуги, со страхом прислушиваясь к наступившей тишине.

Напившись, Мортемар смочил платок и прижал его ко лбу.

– Почему она это сделала, Гуго? – сипло спросил он.

Это были первые слова, сказанные Жаном Лораном с той минуты, когда они вскочили на коней, оставив за спиной пожарище. Граф де Вержи внимательно взглянул на него.

– Я не знаю, ваша светлость, – солгал он.

– Никто из них… Никогда… – Маркиз впервые на памяти графа выглядел потрясенным. – Почему эта?

Гуго про себя выругался, внешне сохраняя бесстрастность.

Они были так уверены в своем превосходстве! У Гуго первый раз зародились слабые сомнения, когда старуха, полоскавшая за домом белье в корыте, оторвалась от своего занятия и оглядела рассыпавшийся по поляне отряд. На старикашке, который привел их, она ненадолго задержала взгляд, но не проронила ни слова. Бывший викарий и без всяких слов вдруг взвизгнул, попятился и бросился бежать, петляя, как заяц. Гуго обернулся и незаметно кивнул начальнику охраны, державшемуся в отдалении.

Он тщетно искал страх в глазах ведьмы – и не находил. Старуха, несомненно, знала, кто перед ней. Но – он готов был поклясться в этом – она их не боялась.

Колдунья их ждала.

Тут бы ему и задуматься! Но он был слишком поглощен мыслями о камне. Победа была так близка, что все они утратили осторожность и решили, будто старуха в их власти. В руках ее не было ни посоха, ни оружия, а в то, что ведьма может остановить их силой заклинаний, Гуго не верил.

– Где девка? – крикнул Мортемар, спрыгнув с коня.

Старуха по-птичьи склонила голову набок. По сухим губам скользнула улыбка.

Жан Лоран пошел на нее – огромный, раздувшийся от ярости. Казалось, он способен легко снести с лица земли и ведьму, и ее лачугу. Его уверенность в своем могуществе была столь заразительна, что слуги, после встречи на кладбище дрожавшие при одном только упоминании о колдунье, двинулись за ним без тени колебаний.

Он был словно орудие небес, посланное избавить мир от дьявольской силы. Он был острие меча, которым ангел расправился с чудовищем, сверкающий наконечник стрелы, готовый пронзить сосуд скверны. Рыжие волосы пламенели в лучах, словно сам господь благословил его на эту битву, возложив невидимый сияющий венец.

– Где она? – прогремел Мортемар.

– В земле, – спокойно сказала старуха, не пытаясь притворяться, будто не понимает его. – Хочешь найти ее – покопайся в брюхе могильных червей.

Жан Лоран остановился. Ведьма невозмутимо скрутила в жгут свою тряпку и выжала досуха.

– Что ты делаешь? – не удержался Гуго, подозрительно разглядывая белье в ее руках.

– Где камень? – перебил Мортемар. – Отдай его мне, и умрешь легко.

Ведьма усмехнулась:

– Про камень можешь забыть. В реку я его бросила.

– ВРЕШЬ!

От крика у Гуго заложило уши. Лошади, привязанные к деревьям, испуганно заржали и забились, пытаясь освободиться.

Ведьма тихонько засмеялась. Она была единственной, кого не застал врасплох оглушительный рев Мортемара.

– Горло-то не содрал? – сочувственно осведомилась она. – А то ко мне лечиться приходи. Я уж с тебя много не запрошу, так и быть.

В ответ на ее смех маркиз тоже растянул губы в улыбке.

– Шутить любишь? У нас говорят: живем-то мы шутя, а умираем взаправду.

– Верно, – вздохнула старуха. – А лучше было б наоборот.

Насмешливые зеленые глаза остановились на Гуго, и в этот миг он с небывалой остротой ощутил, что они вовсе не хозяева положения. Необъяснимое чувство! За их спинами двадцать человек с обнаженными мечами, да и сам Мортемар способен легко свернуть ей шею без всякого оружия. Не станет же она отбиваться голыми руками!

– Ты спросил, что я делаю, – мягко улыбнувшись, сказала ведьма, обращаясь к нему. – Не хочу после себя грязное оставлять. Уходить надо из чистого дома.

Она помолчала и добавила спокойным голосом, лишь немного повысив его:

– И знайте: кто надругается над моим телом, тот будет проклят на веки вечные!

Солдаты начали переглядываться: от угрозы, непонятно к чему относившейся, им стало не по себе.

– Взять ее, – сухо распорядился Мортемар.

Улыбка исчезла с губ старухи, взгляд скользнул над их головами и устремился куда-то вверх, за вершины дубов, где в густую небесную синеву окунались тысячи отсвечивающих золотом листьев, словно множество крошечных солнц. Лицо ведьмы стало строгим и отрешенным, и тогда граф наконец все понял.

Он метнулся к ней, но опоздал. Из рукава ведьмы вылетело, сверкая и блестя в лучах, короткое лезвие, и этим лезвием она молниеносно ударила себя с размаха в сердце.

Сперва ничего не произошло. У Гуго даже успела зародиться безумная надежда, что это лишь очередная насмешка глумливой старухи. Но затем колдунья без единого стона рухнула на колени, постояла, качаясь из стороны в сторону, и повалилась на землю как сноп, а они стояли вокруг ее тела, онемев, не желая верить, что она так легко и просто обманула их и сбежала туда, откуда уже не даст им ответа ни на один вопрос.

Живем мы шутя, а умираем взаправду. Но старуха своей смертью сыграла над ними такую злую шутку, какую вряд ли доводилось ей выкидывать при жизни.

Конечно, они перевернули все в поисках камня. Мортемар сорвал с петель дверь, расшвырял полки, обнюхал каждую щелочку в стенах. Он своими руками вспорол брюхо несчастной козе и рылся в ее внутренностях, когда кто-то из слуг робко напомнил, что ведьмы обладают умением скрывать клады в живых зверях.

Все напрасно.

– Ты знаешь!

Гуго де Вержи вздрогнул. Он глубоко погрузился в свои мысли и не сразу смог перенестись из лесного пожарища в разгромленную залу.

• Предыдущая
• 72/95
• Следующая