Истории мудрого странника - Кукуллу Амалдан - Страница 19
- Предыдущая
- 19/47
- Следующая
– Значит, ты хочешь знать: есть ли на свете человек без горя? -переспросил он пахаря. – Тогда слушай... Я поведаю тебе о себе... Я купец из далекой приморской страны. Всю свою жизнь живу тем, что езжу в другие страны, закупаю там товары, ну, скажем, фарфор, хрусталь, шелка, табак, порох и многие другие товары, и все это перепродаю в своей стране. Казна моя, как догадываешься, не из бедных была и есть. Но раньше меня не радовало это богатство. Жена не могла родить мне сына. Каких только не приглашал я лекарей из других далеких стран, сколько не тратил денег, никто не мог помочь моему горю. Уже голова моя стала лысеть, а к пятидесяти годам я совсем полысел, а ребенка у нас так и не было. Но однажды одни люди посоветовали отправиться мне в далекую страну Чиме-Чина и купить у падишаха этой страны три яблока из его сада. Отправился я в эту страну; много мук и трудностей испытал в пути. Когда проезжали пустыню, поднялся такой ветер, какого в жизни своей не видывал, не знавал. Караван мой заблудился и потерялся в этой проклятой пустыне. Три дня и три ночи дул этот страшный, злой ветер, гоня барханы песка. На четвертый день ветер стих, будто его совсем и не было. Поднялся я с земли, отряхнул с себя песок, протер глаза, посмотрел направо, потом налево, а от каравана моего и следа не осталось. Кинулся искать, туда побежал, сюда побежал, а караван свой так и не нашел, а тут еще во рту пересохло, пить хочется, умираю. Такое в пустыне, говорят, бывает... Вот и со мной случилось... Лег я тогда в песок, схватился руками за голову, плачу и все на свете кляну. «Ну, – думаю, – смерть моя пришла»... Сколько я так лежал – не помню. Помню, что кто-то поднял меня, напоил водой, в чувство привел... А это были купцы, которые тоже шли в страну Чиме-Чина за товаром. Рассказал я им, кто я, что со мной случилось, куда и зачем шел. Пожалели они меня и взяли с собой.
Прибыл я в страну Чиме-Чина, предстал перед падишахом и рассказал ему о своих невзгодах и мучениях и попросил у него три яблока от бесплодия.
«Цена этим трем яблокам очень большая, тебе не по карману будет», – ответил он мне.
Я ему говорю: «Любую цену назначай, я готов заплатить, только бы был у меня наследник... Все у меня есть, но нет наследника, кто бы взял в руки мою казну».
«Если так просишь, то полмешка золотыми», – назвал цену падишах.
Послал я в свою страну гонца. Написал в письме жене все как есть и велел передать через этого гонца мешок золота.
Привез гонец мешок золота, заплатил я ему за труд, затем полмешка отдал падишаху страны Чиме-Чина. Купил у него эти три яблока, а на оставшееся золото накупил немного разных дорогих товаров и направился лицом к родным местам.
Не стану утруждать твою голову, человек правды, а скажу, что съели мы с женой эти яблоки, и у нас родился сын небывалой красоты. От радости ни я, ни жена места себе не находили, радостью полнились наши до этого печальные сердца. По такому случаю устроил я пир небывалый. Семь дней и семь ночей гостям не было конца... Нанял я семь нянек, чтобы за сыном смотрели, вовремя кормили, сказки рассказывали, а когда вырос и грамоте научили. Так они за ним смотрели, так его растили и холили, что и за падишахским сыном так не смотрели. Кормили его вкусными обедами, рассказывали ему интересные сказки, ни на миг его одного не оставляли, все, что есть лучшего, – все для него делалось. Так он рос, не зная ни в чем отказа. И вот снова отправился я за товарами в страну Чиме-Чина. Думаю: «На старости лет приумножу свою казну». Пристал ко мне сын и говорит: «Я уже взрослый, хочу мир посмотреть». Не стал я ему отказывать, душа не пошла на это. Думаю: «Пусть едет со мной!»
Взял я его с собой. Едем, а он обо всем увиденном расспрашивает меня. Хоть и четырнадцать лет ему, все же интересно знать, что к чему и для чего. Всему радуется, целует меня, обнимает за то, что я его с собой взял.
А когда мы прибыли в страну Чиме-Чина, он так и прикусил от удивления палец. Красота там какая! А дома будто на картинках нарисованы. Все разные, расписные!.. Вот он и удивлялся всему.
Пробыли мы там две недели, а он, бедный, возьми и заболей: губы опухли, на теле появились язвы. Стала его лихорадка бить. Каких только лекарей я не звал на помощь. Даже лекарей самого падишаха привел. И все напрасно. За три дня превратился он в сухой хворост и умер... Вай-вай, что я перенес тогда!.. На теле своем живого места не оставил. Голову о камни и стены бил, тело и руки искусал, исщипал. Вот смотри! – Купец снял с себя папаху и показал свою в шрамах лысую голову. – Шутка ли, – продолжал он, -не было сына у меня на старости лет, наконец родился, и вот тебе: когда вырастил, выучил, человеком сделал, хотел казну свою завещать ему... – а он умер...
Похоронил я сына своего там. Поставил ему памятник из трехцветного мрамора, огородил его золотой оградой, оплакал, слез в глазах не осталось. Собрал свой караван и вот возвращаюсь домой. Бедная старушка моя еще ничего не знает об этом. Узнает, тут же Богу душу отдаст... Вай-й! Родился сын мой от яблок той земли и в ту же землю ушел... Теперь вот и скажи, человек правды, есть ли у меня горе или нет?
Бедный пахарь вздохнул сочувственно, покачал головой и сказал:
– Да, дорогой купец, горе твое непоправимое.
Вытер купец с глаз слезы и говорит:
– Эй, человек правды, разве только у меня и у тебя горе? Не обошло горе и падишаха... Есть у него красавица дочь... Красоте ее цены нет. Длинные косы, румяные щеки. Одна улыбка миллион стоит. А она больная. Вот уже много лет болеет... Живот у нее огромный. Говорят, что в ее животе змея живет... Каких только лекарей не приглашал Чиме-Чин падишах, и никто не может вытащить из живота змею... Говорят, что змея на мед и молоко выходит из своей норы. Пробовали так сделать, а змея не выходит. Что ест дочь падишаха, тем и змея питается... Пробовали уморить змею голодом. Тогда змея сосет ее кровь. Что только, говорят, не пробовали делать, чтобы спасти девушку... И ничего не помогает... Разве это не горе?..
Пахарь кивнул головой и говорит:
– Да, спору нет, это все тяжкое горе.
Вскоре купец поднял свой караван, попрощался с пахарем, и они расстались.
«Не может быть, чтобы на целом свете не было человека без горя, – сказал про себя пахарь. – Пойду-ка в какой-нибудь большой город. Может быть, хоть там найду человека без горя!»
Много дней и ночей шел пахарь. Много раз развязывал свой хурджун, стелил скатерть! Много раз мочил в родниках и речках свою шапку, чтобы голове было прохладно. Но, наконец, увидел он вдалеке город с каменной резной стеной и высокими башнями. Когда пахарь ступил в этот чудный город, то услышал дробные стуки барабана.
«Свадьба! – догадался пахарь. – Жених и невеста!.. Вот у кого не будет горя!» – решил он и поспешил в ту сторону, откуда доносилась музыка.
Дошел он до того дворца, где играли свадьбу, и видит: огромный двор, а во дворе разбита палатка, а под ней сидят гости и едят изысканные обеды и пьют вина янтарные.
Недолго пришлось стоять пахарю у раскрытых ворот и смотреть на это развеселое зрелище. Люди, сидевшие за свадебными столами, увидели его и догадались, что этот человек пришел сюда издалека, так как одежда и чарыки на нем были в пыли и изорваны.
– Добрый чужестранец, почти нас и нашу свадьбу, посиди с нами, отведай наших угощений, – сказали они пахарю.
Пахарь пожелал благополучия и счастья молодым, но к столу не подошел.
– Я не коснусь ваших угощений до тех пор, пока вы не проведете меня в комнату молодых... Хочу им задать один вопрос и услышать ответ, – сказал пахарь.
Не смогли жители этого города отказать старику. Провели пахаря в комнату молодых и оставили там вместе с женихом и невестой.
– Благополучия и счастья вам, дети мои, – сказал пахарь и поклонился. – Сам я житель далекого горного аула, – продолжал он, -а отправился в дорогу лишь для того, чтобы узнать одну правду жизни...
Жених перебил пахаря и говорит:
– Если я могу помочь тебе в этом, то пожалуйста.
- Предыдущая
- 19/47
- Следующая
