Коварство мыльных пузырей - Аверкиева Наталья "Иманка" - Страница 13

• Предыдущая
• 13/25
• Следующая

– Давай поднимемся ко мне домой. Надо отцу договор отдать, а то мне надоело его в руках таскать, – сказал он. И я без каких-либо задних мыслей пошла за ним.

В квартиру он меня не пригласил. Попросил постоять на лестнице, сказал, что быстро. Матвей действительно вернулся через несколько минут.

– Пошли, что ли, туда, – кивнул в сторону подоконника.

Я послушно последовала за ним. Ведь там можно было сесть. Ветров как-то совершенно не заботился о моем физическом комфорте на встречах с ним. Кое-как взобравшись на подоконник, я с наслаждением почувствовала, как в ногах затеплилась жизнь.

– Расскажи о себе, – попросил он, положив мне руку на коленку. Его ладонь была теплой, что отлично чувствовалось через тонкие колготы.

– А что тебе рассказать?

– Ну, например, как прошел твой день?

Да, уж об этом тебе точно знать не надо. Еще спроси, как прошла моя ночь, отчего у меня до сих пор глаза красные и веки припухшие.

– Да нормально он прошел, как обычно, – замялась я, всячески увиливая от неприятной темы. – На тренировку опять не попала, а так хотела. Вот у меня там есть подружка, я тебе говорила, Лариска…

Его рука поползла по моей ноге под юбку. Я замолчала, как завороженная наблюдая за движущейся конечностью. Матвей как-то грубо притянул меня за шарф к себе и впился в губы, протискиваясь слюнявым языком сквозь зубы. Я сначала так обалдела, что даже забыла о сопротивлении. Но когда его рука нагло ухватила меня за грудь! Ооооо! Вот тут я не стерпела. Я со всей дури, с размаху врезала ему по морде и спрыгнула с подоконника.

– Ты чего, олень комнатный, вообще мозги высморкал? – заорала я на всю лестницу.

– Ты идиотка?! – кричал он в ответ, ощупывая разбитый нос.

– Только тронь меня еще раз!

– Да пошла ты! – швырнул он в меня веником, который стоял около мусорки.

Романтик, черт бы его побрал!

Ну, я и пошла. Точнее, рванула вниз по лестнице.

Всю дорогу домой меня трясло не то от гнева, не то от пережитого надругательства, не то от холода. Как он мог?! Да как он посмел?! Да что он вообще себе позволяет! Лапать меня! Да он в своем уме? Ахмед никогда не позволял себе лапать меня! Вот олень-то комнатный! Вот гад! Вот извращенец! Как он вообще посмел подумать о таком?! Я все расскажу Ахмеду. Он его за меня порвет. Хотя нет, не буду… Как я объясню Ахмеду, что делала поздно вечером на другом конце города с посторонним парнем. Нет, Ахмеда в это дело впутывать не будем.

– Варя! Помоги! SOS! Help! – кричала я в трубку, торопливо перебирая ногами и постоянно оборачивась.

– Ярочка, Яра! Птица! Что случилось! – испуганно кричала она.

– Ты представляешь, этот баклан недоделанный меня лапать начал! – возмущалась я.

– Да ты что? Надо было сразу ему кулаком в глаз!

– Ну вот мне приятно, что мы мыслим с тобой одинаково, – улыбнулась я. – Я ему так врезала и говорю: «Ты совсем больной?», а он мне говорит: «Ну и вали отсюдова». Я и ушла.

– Правильно! – горячо поддержала меня Варвара. – Так их всех! Все нервы они нам выматывают, противные! Так им и надо!

Угу, Варька, значит, опять с Поэтом что-то не поделила, а то сейчас бы убеждала меня в кристальных помыслах Матвея.

– Нет, ну какой гад, а! Как он мог! Птица, он ничего тебе не сделал?

Я усмехнулась:

– Не, главное, чтобы я нос ему не сломала. А то, кажется, слишком сильно ударила.

– Так ему и надо. А ты сейчас что делаешь? Кажется, задать вопрос глупее и нельзя.

– Я? Не поверишь, мужественно убегаю. Варя засмеялась.

– Держись там, мысленно я с тобой.

В переходе наша связь оборвалась. Я грустно вздохнула и повесила трубку. Ахмеду, что ли, позвонить? Интересно, он уже с Мартином погулял или нет? Было бы так здорово, если бы он был на нашем месте. Немного подумав, я решила пройти через пустырь. Конечно, опасно и очень страшно, но вдруг там Ахмед ждет меня.

Ахмеда не было. Видимо, уже погулял с собакой. Без меня.

Глава 7

– Ты просто молодчина! Я так волновалась, ведь ты недотепа! Не бойся, если что-то будет непонятно, спрашивай у меня. Что с тобой?

– У меня коленки трясутся.

Состояние великой разбитости размазывало меня по кровати, словно нож – размягченное масло по хлебу. Адреналин к вечеру убрался обратно туда, где он обитает, а вот осадочек, как говорится, остался… Как-то глупо я поступила. Парень решил меня поцеловать, а я ему кулаком в нос. Хм, некрасиво. Не по-женски это. С другой стороны, меня еще никто так бесцеремонно не хватал за грудь. Хотя меня вообще еще никто не хватал за грудь, если быть до конца объективной. Я чувствовала, что во мне разговаривают две Ярославы. Одна – правильная – говорит, что порядочные парни не пристают к девушкам, не лапают их и не лезут противным слюнявым языком в рот. Другая – не совсем правильная – ругается с первой, что-де он привык к нормальным девушкам, которые не дерутся из-за поцелуев. «А что, – пожимала вторая плечами. – Вон Ахмед не лез к тебе целоваться, и где он теперь?» – «Ахмед был порядочным до мозга костей! А тебе только поцелуи подавай!» – дула губы первая. Прям не Ярослава Первая, а Варя Вторая. Что же мне делать? Позвонить-таки Ахмеду? Но что ему сказать? Не рассказывать же про Матвея. На хоккей позвать? Нет, как я с Ахмедом появлюсь у Матвея? Они же подерутся, мне придется их разнимать, и еще неизвестно, на чью сторону я могу встать. Я опустила ногу и попала прям на пекинеса. Лордик недовольно заворчал, перевернул толстую тушку на спинку и снова захрапел. Черт, в этой квартире шагу не ступишь, чтобы в кого-нибудь не вляпаться! Ферри спал с кошкой в обнимку. Я не могла рассмотреть, с которой из трех. С самой мелкой, наверное. Они очень сдружились. Я даже иногда думаю, что теперь Ферр наверняка считает, что он кот. Просто вот такой крупный, дурной кошак, который вместо «мяу-мяу» орет «гав-гав».

– Яри-и-и-ик, – заканючил Стасик, едва переступил порог комнаты.

– Что? – обернулась я, устало глядя на брата.

– Мама сказала, что ты должна меня помыть, – гнусавил он.

– А почему мама тебя сама не помоет? – вторила я таким же гнусавым голосом, противно растягивая слова.

– А потому что она читает книгу, – захныкал брат. – А завтра в школу. И мама сказала, что, если я не вымоюсь, меня утащит Мойдодыр. Он так и говорил, что надо мыться по утрам и вечерам, а нечистым трубочистам по попе даст.

– Стыд и срам, – тяжко вздохнула я, поднимаясь, стараясь заодно не раздавить Лорда.

Пекинес недовольно поистерил, пощелкал зубами и ушел под кровать. Вот бы так и пнула этот кусок войлока. Что за гад? Лежит на моей ноге, еще и огрызается, когда прогоняешь!

Стасик снова заскулил, что боится Лорда. Иногда я думаю, что кому-то очень сильно не повезет в этой жизни, когда она получит Станислава Антоновича в личное пользование.

Уложив брата спать через час, я проверила почту, посмотрела сообщения на телефоне и с грустью констатировала, что ни один из моих мужчин мне не звонил, не писал и никому я не нужна. Какой-то человек-пустое место, честное слово. Ну и ладно! Займусь обратно спортом и не буду забивать себе голову всякими глупостями.

Варька выпорхнула из подъезда, сияя, словно отполированная ледышка, аж в глазах закололо.

– Помирилась? – спросила я наобум, вспоминая наш последний разговор.

– Да мы не ссорились. Так… У Кира было плохое настроение. Ты как?

Я продемонстрировала чуть припухшую кисть.

– Надо набить руки, а то вон видишь – чуть что и опухло.

– Ярик, ты же девушка, – покачала она головой, а глаза блестят, улыбка игривая. – А чего это ты сегодня не в юбке?

Типа подколола?

– Ляжки мерзнут, – буркнула я.

– Аааа, – с загадочным видом протянула Варька. – Я думала, что все, передумала быть Птица человеком.

Я хотела ответить ей грубо, но лишь одарила презрительным взглядом.

– Не переживай, Ярик. Прямой удар – кратчайший путь к цели. Сама подумай, он же теперь тебя на всю жизнь запомнит, потому что сомневаюсь, чтобы его хоть кто-нибудь в жизни бил по лицу за поцелуй.

• Предыдущая
• 13/25
• Следующая