Силуэты на облаках - Сладков Николай Иванович - Страница 30

• Предыдущая
• 30/47
• Следующая

Только поднимут головы вверх — и тык в землю носом!

Но мамы о них заботятся. Под животы и бока стелют перышки и пушинки. Пушинка к пушинке, перышко к перышку. Ни живот не натрёшь, ни бока не наломаешь, хоть через голову перекатывайся и тыкайся носом хоть тысячу раз!

И вдруг нахожу гнездо, в котором яички на голых камнях лежат! Ни листика, ни травинки, ни перышка, ни пушинки. Одни камешки, жёсткие да гранёные.

В таком гнезде не разбалуешься, через голову не перекатишься. Носом тыкнешься — тоже в камень! Будто не мать перинку стлала, а злая мачеха.

Вылупились в каменном гнезде птенцы — каждый со своею перинкой! В пуху с головы до ног, будто знали, что им на голых камнях лежать. Не унывают: головки уверенно держат, глаза смотрят весело, ножки не расползаются. Хоть сразу наперегонки! Люлька таким не нужна. Чуть обсохли — и ходу. Прощай, каменное гнездо! А спать в пути захотел — постелька всегда с собой: живот подстелил, пуховой спиной накрылся. Мать зуйчиха будет сон сторожить. Никому в обиду не даст. Потому что мать она, а не мачеха.

Лосиха бросила против меня своих верных разведчиков: глаза, уши, ноздри. Разведчики своё дело сделали: глаза поймали движение, уши уловили шорох, ноздри — запах. Теперь разведчикам отдыхать, ногам — работать!

Хочешь жить — мух лови. Хочешь муху поймать — сеть плети. Паучишка только тем и занят, что сети плетёт. А это — ой как не просто!

Сплёл между деревьями — ветер сеть разметал. Сплёл между кустами — роса на сеть осела, все нити порвала. Соткал сеть внизу, между травинок — и тут не уцелела! Ёжик бежал, колючками зацепил, сеть порвал и самого чуть не заколол.

Другой бы, может, после бед таких вовсе перестал бы сети плести. А паучишке что делать? Хочешь жить — мух лови. Хочешь муху поймать — сети плети.

Опустился паучишка на самую землю и поселился в пустом птичьем яйце! Ворона яйцо расклевала, белок и желток выпила, а пустую скорлупку бросила. Вот дом так дом — всем домам дом! Ветер не дует, дождик не мочит, птицы и звери внимания не обращают: кому выеденное яйцо надо? Паучишка и рад: не мешают дело делать, сеть серебряную плести, мух сетью ловить.

Две птички сплетали гнездо — круглое, как яичко.

Две птички маскировали его — мохом, лишаями, паучиными коконами. Две птички поочерёдно высиживали яички — кругленькие, как горошинки. Две птички тревожились у гнезда. Всегда и везде они было вдвоём. Две длиннохвостые синички. Неотличимые и неразлучные.

И вот у парочки вылупились птенцы. И тут у гнезда объявился третий! Тоже длиннохвостая синичка: чужак или чужиха. А ведёт себя, как свояк.

Будто и он гнездо сплетал. Будто и он маскировал. И яйца высиживал, и тревожился. Нос свой короткий в гнездо суёт, птенцов пауками и мухами угощает. И парочка моя его терпит!

Горихвостки бы третьего до смерти заклевали, дятлы бы из леса прогнали, дрозды бы хвост выщипали. А эти — хоть бы что!

Три птички у гнезда стали жить. Дружной троицей улетают, дружно в ветвях перекликаются, дружно насекомышей ищут. Дружно к гнезду летят и, один за другим, птенцов кормят. Птенцы быстро растут. В окошко выглядывают. Ждут папу с мамой. И третьего, неизвестного.

Кто же он, этот третий?

Может, несчастный, который своих птенцов потерял и вот к чужим прибился? Такое у птиц бывает. Может, это сын их или дочь прошлогодние? И такое у птиц бывает, А может, родственник или знакомый, что сам гнезда не свил? Кто его знает, на лбу у него не написано.

Вырастили птенцов три дружные птички. Да не мало, а целую дюжину!

Дятел — мастер на штуки.

Может дупло выдолбить. Ровное, круглое, как пятачок.

Может станок для шишек смастерить. Втиснет шишку в него и выколачивает семена.

Есть у дятла и барабан — звонкий упругий сучок.

Надолбится, набарабанится — захочет пить.

На этот случай есть у дятла питьевое колечко. Его он тоже делает сам.

На землю дятел спускаться не любит: коротконогий он — неловко ему на земле. Не летает он и на водопой — на речку или к ручью. Пьёт как придётся. Зимой схватит снежку, летом слизнёт росинку, осенью — капельку дождя. Дятлу немного надо. И только весной — дело особое. Весной дятел любит пить берёзовый сок. Для этого и делает дятел питьевое колечко.

Колечко, наверное, видели все. Даже на берёзовых поленьях. Дырочка к дырочке на берёзовой коре — колечком вокруг ствола. Но мало кто знает, как дятел делает это кольцо. И почему оно сделано не как-нибудь, а всегда кольцом… Я стал следить и понял, что дятел… и не думает делать кольца!

Он просто дырочку в берёзе пробьёт и слизнёт капельку сока.

Немного погодя опять прилетит: ведь на дырочке набухает сок. Сядет так, чтобы удобно было слизнуть, слизнёт набухшую каплю — вкусно. Да жалко, сок из старой проклювинки тихо течёт. Дятел чуть голову вбок отведёт и пробивает новую дырку.

Ещё прилетит — садится уже под новую дырочку, старая-то заплыла. Выпьет из новой сок — рядом свежую дырочку продолбит. И опять ни выше, ни ниже, а сбоку, где, не трогаясь с места, удобно клювом достать.

Дел весной много: дупло, барабан, станок. Охота и покричать: прямо в горле всё пересохло!

Потому то и дело летит на берёзу — горлышко промочить. Сядет, лизнёт, добавит к ряду проклювинку. Так и получается на берёзе колечко. И ничто другое получиться не может. Жаркая идёт весна.

Кольцует дятел берёзы. Нижет колечко к колечку., Мастер дятел на штуки.

Кукушка кукует громко. Её далеко слышно.

Чтобы громко кричать, надо широко разевать рот.

Так кукушку и рисуют: чуть приспущенные крылья, чуть приподнятый хвост и широко разинутый рот.

И даже чучела в музеях делают так.

Всё это верно: и что крылья опускает, и что хвост задирает и даже поводит им из стороны в сторону. Только неверно, что разевает клюв. Кукует кукушка с закрытым ртом. Лишь горло вздувается и перья на нём топорщатся.

Трудно поверить, что громко кричать можно и не открывая рта. И как ещё громко!

Узнать про это помогло мне фоторужьё. Я прицелился и… узнал. Без него до сих пор верил бы чучелам и картинкам. Ружьё на многое открывает глаза. Ведь, чтоб снять, нужно прицелиться, то есть очень зорко всмотреться.

Теперь даже смешно представить кукушку с разинутым ртом. А ну-ка, откройте пошире рот и крикните громко «ку-ку». Ага, ничего не вышло!

«Ку-ку» получится только тогда, когда губы будут сжаты и вытянуты в трубочку. Вытянуты, как деревянная дудочка, как костяной рожок. Как клюв кукушки.

Жила-была на лесной поляне бабочка. Крылышки у бабочки яркие, как цветочные лепестки. Все любовались ими.

Умела бабочка себя показать: крылышки всегда держала вразлёт.

Но появилась в лесу птица мухоловка. Она села на сухой сучок и стала высматривать.

Бабочку мухоловка не трогала. Это была простая серая мухоловка, которая ловит только мух. Но бабочка, на всякий случай, перестала раскрывать яркие крылышки. Она стала складывать их так, что из двух ярких крылышек получался один бурый листик.

Подолгу сидела бабочка неподвижно, изо всех сил стараясь быть похожей а простой привялый листок.

• Предыдущая
• 30/47
• Следующая