Железный Шурик - Млечин Леонид Михайлович - Страница 14
- Предыдущая
- 14/91
- Следующая
Что касается самых видных политических и государственных деятелей, то они так и остаются видными деятелями. Мы их перевели на работу заместителями председателя Совета министров. Так что я не знаю, сколько у меня теперь заместителей, — раздраженно пошутил Сталин.
И тут вождь неожиданно обрушился на Молотова и Микояна. Они пытались оправдаться. Но Сталин не захотел их слушать.
Разделавшись с Молотовым и Микояном, Сталин сказал, что нужно решить организационные вопросы, избрать руководящие органы партии. Он достал из кармана френча собственноручно написанную бумагу и сказал:
— В президиум ЦК можно было бы избрать, например, таких товарищей…
Он назвал длинный список. К удивлению членов ЦК прозвучали фамилии сравнительно молодых партработников, скажем, Леонида Ильича Брежнева, которые сами не ожидали выдвижения. Никто с ними перед пленумом не беседовал.
Прозвучала и фамилия руководителя комсомола Николая Михайлова. Он тоже получил повышение, стал членом президиума и секретарем ЦК. По распределению обязанностей среди секретарей ему поручили «руководство работой в области пропаганды и агитации» и включили в состав постоянной комиссии по внешним делам при президиуме ЦК. Через неделю его утвердили еще и заведующим отделом пропаганды и агитации и поручили ему общее руководство отделом школ.
Николай Михайлов вошел в когорту сравнительно молодых руководителей, которыми Сталин, судя по всему, собирался заменить старую гвардию. Но вождь через полгода ушел в мир иной, и Михайлов в марте пятьдесят третьего лишился высокой партийной должности…
После избрания Михайлова возник вопрос, кто сменит его в ЦК ВЛКСМ?
Сталин предполагал поручить комсомол своему зятю Юрию Жданову, сыну покойного члена политбюро Андрея Александровича Жданова. Юрий Андреевич был на год младше Шелепина. В сорок первом он закончил Московский государственный университет, получил диплом химика-органика. Но по специальности поработать не удалось. Проницательные кадровики сразу разглядели в сыне влиятельного отца политические таланты. Во время войны Жданова-младшего зачислили инструктором в политуправление Красной армии, которы руководил Александр Сергеевич Щербаков, выдвиженец Жданова-отца.
В сорок пятом Юрий Жданов вернулся ассистентом на химический факультет университета, где защитил кандидатскую диссертацию. В сорок седьмом, в двадцать восемь лет, он стал заведовать отделом науки управления пропаганды и агитации ЦК партии. Его отец был тогда фактически вторым человеком в партии. По распределению обязанностей между секретарями ЦК Жданов-старший курировал управление пропаганды и агитации, то есть сын работал под руководством отца.
Такая династия вполне устраивала вождя. Он благоволил к младшему Жданову. Юрию Андреевичу сошла с рук даже скандальная история с «народным академиком» Трофимом Денисовичем Лысенко. Летом сорок восьмого на всесоюзном семинаре лекторов молодой Жданов покритиковал гениального мистификатора Трофима Денисовича Лысенко.
Выступление младшего Жданова не было самодеятельностью. В идеологическом подразделении ЦК давно выражали недовольство Лысенко. На него жаловались видные ученые-биологи, которые доказывали, что деятельность Лысенко идет во вред сельскому хозяйству. Ни один из обещанных им чудо-сортов пшеницы так и не появился. Зато он успешно мешал другим биологам внедрять свои сорта, выведенные в результате долгой селекционной работы.
Сталин разозлился. В своем кабинете он разносил руководителей идеологического ведомства:
— Вы что, не знаете, что на Лысенко держится все наше сельское хозяйство?
Сталин зловеще сказал:
— Так этого оставлять нельзя. Надо примерно наказать виновных. Надо поддержать Лысенко и развенчать наших доморощенных морганистов.
Пятнадцатого июля политбюро приняло решение:
«В связи с неправильным, не отражающим позицию ЦК ВКП/б/ докладом т.Ю. Жданова по вопросам биологической науки, принять предложение Министерства сельского хозяйства СССР, Министерства совхозов СССР и Академии сельскохозяйственных наук имени Ленина об обсуждении на июльской сессии Академии сельскохозяйственных наук доклада акад. Т.Д. Лысенко на тему „О положении в советской биологической науке“, имея в виду опубликование этого доклада в печати».
Юрию Жданову пришлось написать покаянное письмо Сталину. Оно появилось в «Правде» седьмого августа, в последний день сессии Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук, которая стала триумфом Лысенко.
Юрий Жданов писал:
«С первого же дня моей работы в отделе науки ко мне стали являться представители формальной генетики с жалобами на то, что полученные ими новые сорта полезных растений (гречиха, кок-сагыз, герань, конопля, цитрусы), обладающие повышенными качествами, не внедряются в производство и наталкиваются на сопротивление сторонников академика Т.Д. Лысенко…
Ошибка моя состоит в том, что, решив взять под защиту эти практические результаты, которые являлись «дарами данайцев», я не подверг беспощадной критике коренные методологические пороки менделевско-моргановской генетики…
Сознаю, что это деляческий подход к практике, погоня за копейкой…»
Сталин не случайно заставил молодого Жданова каяться публично. Это был удар по репутации Жданова-старшего, от которого вождь хотел избавиться.
Будущее Юрия Жданова тоже рисовалось в мрачных тонах. Но тридцатого августа Андрей Александрович умер, избавив Сталина от многих проблем, и его отношение к младшему Жданову сразу изменилось к лучшему.
Более того, весной сорок девятого Светлана Сталина с благословения отца вышла замуж за Юрия Жданова. Впрочем, династический союз оказался недолговечным. Попав в семью главного партийного идеолога, Светлана была потрясена обилием сундуков, набитых «добром», и вообще сочетанием показной, ханжеской «партийности» с махровым мещанством. Этот брак быстро развалился.
Светлана писала отцу:
«Что касается Юрия Андреича Жданова, то мы с ним решили расстаться. Это было вполне закономерным завершением, после того, как мы почти полгода были друг другу ни муж, ни жена, а неизвестно кто, после того как он вполне ясно доказал мне — не словами, а на деле — что я ему ничуть не дорога и не нужна и после того, как он мне вторично повторил, чтобы я оставила ему дочку.
Нет уж, довольно с меня этого сушеного профессора, бессердечного «эрудита», пусть закопается с головой в свои книжки, а семья и жена ему вообще не нужны, ему их вполне заменяют многочисленные родственники.
Словом, я ничуть не жалею, что мы расстались, а жаль мне только, что впустую много хороших чувств было потрачено на него, на эту ледяную стенку!»
Но молодой Жданов не утратил расположения тестя, поэтому ему прочили большую карьеру. В пятьдесят втором году его утвердили заведующим отделом естественных и технических наук и высших учебных заведений ЦК, на Х1Х съезде, как и Шелепина, избрали членом ЦК КПСС.
После разговора с вождем Юрий Жданов приехал в ЦК комсомола знакомиться.
Семичастный вспоминал:
— Нас собрали. Жданов говорит: «Товарищ Сталин просит меня стать первым секретарем. Расскажите, что вы делаете». Мы один за другим рассказали, чем занимаемся. Жданов взмолился: «Ребята, милые, я в этом ничего не понимаю и не могу вами руководить. Я сейчас же пойду к Иосифу Виссарионовичу и откажусь».
Юрий Андреевич, кабинетный человек, предпочел остаться в аппарате ЦК партии.
Когда Жданов отказался, Сталин, видимо, спросил Михайлова, кого бы тот рекомендовал на свое место. Николай Александрович, надо понимать, и назвал кандидатуру Александра Шелепина. Наверное, имело значение и мнение Маленкова, который Шелепина поддерживал.
Сталин вызвал кандидата в комсомольские вожаки к себе на дачу. Это была их первая и единственная встреча. Сталин усадил Шелепина на стул, а сам шагал по кабинету и задавал вопросы. Время от времени подходил к Шелепину, нагибался и заглядывал ему в глаза. Смотрел внимательно. Он же верил, что никто не смеет лгать ему…
- Предыдущая
- 14/91
- Следующая