Бумеранг (СИ) - Ан Юли - Страница 34

- Нет, это дурдом какой-то! – взревел Александр. - Мама, что за средневековье ты нам здесь пропихиваешь?! Ты же в советской школе учительницей работала! И ещё в партии состояла!

- Саша, угомонись, - осадила его Томочка. – Я чувствую, что мама права.

Олег поднялся с места, прошёлся по комнате и бросил кепку на стол. Он покосился на Аллу Леонтьевну и опять присел в ногах матери.

- Мам, послушай, - склонившись к ней, он тихо заговорил. - Может быть, действительно съездишь в Москву, а? Хочешь, я с тобой поеду?

- Хорошо, съездим, но сейчас пойди и найди бабу Фросю.

- Мам, ну какая, нафиг, баба Фрося! Она уже давно из ума выжила.

- Хочу её видеть, - твёрдо произнесла мать и отвернулась к стене.

- Томочка, - поспешил Александр на подмогу к её сыну, - я понимаю, что мама с возрастом начала чудить, но ты-то чего?

Тамара развернулась и, не проронив ни слова, посмотрела на него в упор. Её взгляд говорил о многом: и что она возмущена его неуважением к матери, и что у неё нет желания обсуждать эту тему, и вообще, что она от всего чертовски устала.

Через час баба Фрося уже сидела рядом с Томочкой и скрипучим голосом монотонно вещала. А та, уточняя для себя важные детали, спешно что-то записывала за старушкой.

Наконец, составив список всех необходимых вещей для исцеляющего церимонии, Томочка подозвала сына и отправила его в магазин за покупками. Олежка хмыкнул, но озвучивать своих мыслей не стал, наткнувшись на строгий взгляд матери.

Баба Фрося и Томочка ещё долго о чём-то шептались, склоняясь к самому уху друг друга. Но, наконец, пожилая женщина закончила все свои разъяснения и засобиралась домой. Хозяйка отблагодарила древнюю старушку и проводила её до калитки.

Томочка от общения с бабой Фросей немного приободрилась, и на её щеках даже появился еле заметный румянец.

Весь следующий день Тамара носила у себя на груди коробок спичек, как велела ей баба Фрося. А за пятнадцать минут до полуночи она попросила Александра принести ей воду с Хопра:

- Санечка, только не забудь зачерпнуть по течению реки.

- Я помню, ты мне уже десять раз об этом сказала.

- Вот и хорошо, - произнесла она, похоже, больше для себя, чем для Александра, который уже скрылся за дверью с пластиковым ведром.

Томочка поставила в ванной комнате большой таз, а рядом с ним на табуретке разложила необходимые предметы для ритуала. Там лежали: нож, новый кусок ткани и блюдце с солью. Затем она ещё раз проверила всё по списку и, обнаружив недостающую вещь, поспешно достала из-за пазухи коробок спичек. Томочка приложила его к остальным предметам ворожбы и мысленно отметила: «вот теперь я к ритуалу готова».

Наконец, на пороге появился Александр с полным ведром воды. Не скрывая своего скептицизма, он с иронией на лице поставил перед Тамарой ведро и прикрыл за собой дверь ванной комнаты.

Оставшись одна, Томочка шёпотом произнесла:

- Ну, с Богом, - и перелила воду из ведра в таз.

Следуя инструкциям бабы Фроси, Тома вытащила три спички и чиркнула ими о коробок. Крестя ими воду, она робко произнесла:

- Во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Аминь.

И бросила горящие спички в таз. Та же участь постигла следующую троицу спичек. Томочка продолжала жечь и бросать спички в воду, сопровождая их заклинанием. Это продолжалось до тех пор, пока в коробке не осталась последняя чиркалка, которую она просто зажгла и отправила в таз за её предшественницами.

Первая часть ритуала была завершена. Она перевела дыхание и «во имя Отца и Сына, и Святого Духа» густо посыпала воду крест-накрест солью, а затем двумя поперечными линиями разрезала её ножом. Мельком заглянув в свои записи, Томочка спешно скинула с себя халат и совершенно голой полезла в тот же таз.

Теперь ей понадобился кусочек ткани, который, как назло, осталась лежать на табуретке. Не имея точных инструкций на случай: «можно ли дважды входить в таз с водой?», она, балансируя в корыте, с трудом дотянулась до куска ткани. Тома облегчённо вздохнула, перекрестилась и обмакнула лоскуток в холодную воду из Хопра.

Омывая своё тело, она тихо приговаривала, импровизируя по ходу обряда:

- Водица, водица, смой с меня всю порчу и заговоры. А также унеси с собой все сглазы, которые налипли на меня. И верни весь этот негатив всем тем, от кого он пришёл, всем тем, кто сглазил меня вольно или невольно. Исцели меня от недуга. Да будет так! - бросив тряпку в таз, она опять перекрестилась. - Во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Аминь.

Томочка облачилась в халат и вышла из воды. Она с трудом подняла с пола таз, в котором плавали жжёные спички с использованной тряпкой. Стараясь не расплескать воду, она направилась к входной двери.

Александр догнал её у калитки.

- Тома, ты куда? Давай я тебе помогу.

- Саш, будь добр, подожди меня в доме. Я здесь, рядом… так надо. Я скоро вернусь.

К счастью, цель похода Томочки была недалеко. Всего в нескольких десятках метров от её дома был перекрёсток, именно к нему она держала свой путь.

На улицах было тихо, и в редких окнах горел свет. Тамара успешно добралась до нужного ей места и с облегчением выплеснула воду со всем её содержимым.

На сегодня ритуал был окончен. А сколько их ещё оставалось провести, на этот вопрос даже баба Фрося затруднялась ответить. Их могло быть и три, и пять, и даже девять, как утверждала древняя старушка - всё зависело от тяжести порчи. Она только вскользь упомянула Томочке: «ты, дочка, сама поймёшь, когда тебе будет уже хватит». Но сейчас Тамаре не хотелось задумываться ни об этом, ни о чём бы то ни было другом. Апатия всецело и полностью завладела её существом. Она вернулась домой и сразу прошла в спальню.

Следующий день прошёл спокойно, если не считать, что днём, когда Александр заехал на обед, он опять сорвался из-за ерунды на мать.

Алла Леонтьевна, не проронив в ответ ни слова, спустилась во двор.

- Саша, как долго это будет продолжаться? – опять вступилась за неё Томочка.

- А чего она лезет, куда её не просят?! Чего она достаёт меня своими бесконечными расспросами? Она ни то что помочь, она даже понять ни черта не может! А всё туда же…

- Что ты такое говоришь? Ты, вообще, слышишь себя? Мать любит тебя и всё, что связано с тобой, её интересует и беспокоит.

- Зачем?!

- Что, зачем?

- Зачем беспокоиться? Что, нельзя просто жить, и не вникать в те вещи, которые её попросту не касаются! Зачем сгущать краски и отравлять своим идиотскими волнениями всем жизнь?!

- Не кричи на меня. Сначала ты повышаешь голос на мать, а теперь уже и со мной не церемонишься. Это называется распущенностью и подобного рода отношения ни к чему хорошему не ведут!

Томочка выскочила из дома, так и не пообедав. Она отправилась в свой институт, а по дороге её всю трясло от негодования.

«Что же с ним не так? То он такой щедрый, галантный и предупредительный, то «на ровном месте» становится несдержанным и таким базарным. Прям, как бес какой в него вселяется!» - размышляла она.

- Бес, - тихо произнесла Тома и на мгновение зажмурилась.

Она вспомнила его обнажённым; ноги у него были покрыты обильной растительностью, тогда, как торс, был абсолютно лысым. И, что удивительно, именно сейчас она вспомнила, что на голове у Александра она как-то нащупала два уплотнения.

Тогда она ещё пошутила, сказав ему:

- О.., я ещё изменить тебе не успела, а у тебя уже рожки пробиваются.

Тогда они посмеялись, но сейчас ей стало от таких воспоминаний как-то не по себе. Она отмахнулась от пришедшей ей на ум неожиданной мысли и потянула на себя массивную дверь учебного заведения.

Вечером, когда она вернулась домой, было всё как обычно, а точнее, все делали вид, что ничего не произошло.

Но, улучив момент, Алла Леонтьевна всё же подсела к Томочке и поблагодарила её.

- Спасибо вам, Тамара Геннадьевна, но прошу вас, не портите, пожалуйста, из-за меня свои отношения с Сашей. Видно, я была недостаточно хорошей матерью и что-то упустила в его воспитании, вот… теперь и расплачиваюсь за это.