Украинский фашизм: страшная правда - Гордеев Д. А. - Страница 11

[4] являвшийся одновременно помощником Шептицкого и генеральным викарием Львовской епархии.

Установленные в семинарии строгие порядки и нравы, прививавшие идеи национализма, ненависть к стране Советов, послушание и покорность отцам униатской церкви, воспитывали достойных слуг католицизма. Один из выпускников этой семинарии говорил: «В семинарии господствовали иезуитские порядки — подслушивание, доносы. Главное, к чему стремились святые отцы-наставники, — сделать из нас послушных слуг католической церкви, посеять в наших душах лютую ненависть к Советской власти, к советскому народу. Немало воспитанников этого учебного заведения стали добровольцами дивизии СС «Галичина», ряд преподавателей-профессоров — военными капелланами, другие ушли в оуновские банды.»

Проявив послушание и покорность, Иван Гриньох после окончания семинарии был направлен Шептицким в Австрию для углубленного изучения закона божьего. Периодически посещая Берлин, он познакомился с Е.Коновальцем, А.Мельником и другими функционерами ОУН, которые привлекли его к работе в свою пользу на территории Западной Украины. В это же время он попал в поле зрения германской разведки, однако представители абвера ограничились тем, что поручалось Гриньоху по линии провода ОУН, имея возможность в любое время через руководителей берлинского оуновского центра включить его в активную шпионскую работу в пользу Германии.

В 1932 г. Иван Гриньох возвратился во Львов, доложил его святейшеству об успешном окончании учебы и 11 сентября получил место настоятеля церкви Рождества Христова в г. Галиче Станиславского воеводства (ныне Ивано-Франковская область. — А.Ф.). При этом Шептицкий не забыл произнести слова: «Иди, сын мой, верой и правдой служи нашей церкви. Господь милостивый увидит твои старания и послушания, пошлет радости и блага». Одновременно он получил в пользование земельный надел около 30 гектаров.

Исполняя духовные обязанности, Гриньох с первых дней пребывания в Галиче включился в активную националистическую деятельность, создал организацию «Пласт», вовлекал в нее молодежь. Свою деятельность постоянно согласовывал и координировал с Бандерой — руководителем т. н. краевой экзекутивы ОУН. О своих церковных и мирских делах периодически докладывал митрополиту Шептицкому и получал от него соответствующие наставления.

В мире запахло порохом. Руководители ОУН всех рангов с нетерпением ждали германо-польской войны, надеясь за долголетнюю и верную службу фашизму получить из рук фюрера независимость западно-украинских земель, провозгласить на них «самостоятельную соборную Украину» и занять соответствующие посты. С началом военных действий Германии против Польши отец Гриньох бросает свою парафию в Галиче и устремляется во Львов, чтобы не опоздать к дележу портфелей будущей «самостоятельной державы».

Известие о том, что Красная Армия перешла Збруч с миссией воссоединении украинских земель в единой Украинской ССР, главари ОУН восприняли как гром среди ясного неба. Рухнули все надежды и иллюзии. В их рядах началось замешательство. Преданные германскому фашизму, они сразу подались на территорию оккупированной Польши. Бежал с ними и Иван Гриньох. Добравшись до Кракова, он разыскал там бывших своих сподвижников по оуновской деятельности и включился в активную националистическую работу. Вскоре его связали с представителем абвера, и он начал выполнять задания германской разведки по подбору и заброске на советскую территорию шпионов и диверсантов. Чтобы скрыть от окружения свою связь с германской разведкой, он значился священником краковской церкви Честного Креста, где периодически отправлял богослужения. Так продолжалось до весны 1941 года.

Чтобы воссоздать сложившуюся в тот период обстановку в Кракове и представить действительные взаимоотношения между оуновцами, с одной стороны, и германской разведкой и вермахтом — с другой, достаточно привести только отрывки из свидетельств очевидцев и непосредственных участников этих событий.

Бывший военный референт краевого провода ОУН Иван Михалинюк, известный в оуновском подполье под кличкой «Крицяный»: «…Вспоминаю 1939 г., когда в Кракове собралось немало украинских националистов, бежавших из Западной Украины или прибывших из Германии и других стран. Была создана целая система разных украинских бюро, комитетов и лагерей, в которых находились украинцы. Во главе этих институций (учреждений — А.Ф.) стояли известные руководители ОУН Осип Бойдунник, Роман Сушко, Владимир Кубийович и много других немецких слуг, имевших непосредственный контакт с представителями немецкой военной разведки «Абверштелле-Краков» полковником Бизанцем и майором фон Тарбуком. По их заданию Сушко, Кубийович, Бойдунник подбирали соответствующих членов ОУН и, опутав их националистической пропагандой, направляли на ул. Бемскую, 26, на конспиративную квартиру «Абверштелле». Оттуда разными путями члены ОУН, уже как немецкие агенты, шли на Украину с целью ведения шпионской и диверсионной работы, а также для подготовки кадров, которые с началом войны выступили бы против Советской власти. Таким образом, украинские националисты принимали непосредственное участие в подготовке немцами нападения на Советский Союз».

Жена члена главного провода ОУН — Юлия Луцкая, выполнявшая в 1939–1941 годах задания Бандеры и других руководителей ОУН: «Осенью 1939 г. руководители ОУН приняли решение об организации активной подрывной деятельности против Советской власти. В целях сохранения своих кадров провод ОУН, начиная с осени 1939 г., стягивает националистические силы на территорию генерал-губернаторства. В конце 1939 г. я, находясь на Волыни, получила указание нелегально перебраться в Краков, где установила связь с руководством ОУН. Украинские националисты издавна были агентурой Германии. Поэтому не вызывает никакого удивления тот факт, что немцы дали пристанище в 1939 г. украинским националистам, содержали ОУН на свои средства, вооружали и поощряли оуновцев к борьбе против советского государства… ОУН считала немцев своими союзниками в борьбе против Советской власти, и все мы мечтали получить из рук немцев «самостоятельную Украину». Поэтому в довоенное время и в начале войны ОУН пыталась всякими методами доказать свою преданность немцам, помогать им в борьбе против СССР… ОУН гордилась сотрудничеством с немцами, которые, по мнению националистов, были способны разгромить СССР, на что мы все надеялись.

В 1940 г. в Кракове Бандера вел переговоры с представителями немецких кругов. В результате было достигнуто соглашение об активной помощи немцам. Однако следует заметить, что и далее ОУН поддерживала контакты только с вермахтом, а не с правительственными кругами, что свидетельствует о том, что немцы не придавали серьезного значения ОУН. Только военные службы временно стремились использовать организацию для борьбы против Советского Союза».

Как свидетельствуют последующие события, вплоть до капитуляции Германии, оуновцы и в дальнейшем являлись послушными исполнителями воли фашистов.

В марте 1941 г. Бандера, получив указание от шефа абвера Канариса и прикрыв его решением главного провода ОУН, создает мобилизационный отдел по формированию батальона «Нахтигаль», именовавшегося в среде оуновцев легионом имени Коновальца. Отдел возглавили Н.Лебедь и А.Луцкий — члены главного провода ОУН. Совместно с сотрудниками абвера они приступили к формированию батальона, куда отбирали наиболее подготовленных членов ОУН. Их направляли на учебу в Бранденбург, где под руководством немецких инструкторов они овладевали техникой стрельбы из разных видов оружия, подрывным делом, основными навыками рукопашного боя, приемами ведения разведывательно-подрывной деятельности. Вскоре батальон насчитывал около 1000 человек и состоял из четырех рот. Непосредственное руководство формированием осуществляли немецкий офицер Альбрехт Харцнер, «полномочный представитель абвера» Теодор Оберлендер и правая рука Бандеры — Р.Шухевич. Командирами рот и взводов стали приближенные к Бандере члены ОУН Василий Сидор, Александр Луцкий, Юрий Лопатинский, Иван Панькив и другие.