Все, что захочешь (СИ) - Смирнова Наталья - Страница 2
- Предыдущая
- 2/30
- Следующая
Сидел я так, сидел, звонков ждал. Вот козлы! Какого ценного работника теряют! Там ведь не резюме, а конфетка, пальчики оближешь. Ладно, буду сам звонить. Взял газету с вакансиями и сел прозванивать по телефонам. Через час тыканья по телефонным кнопкам и стандартного разговора я понял, что всем нужен специалист обязательно с опытом работы. Где этот опыт работы взять, если я только-только выпустился? Они издеваются что ли? Ладно. Это меня просто не видели. Пойду я по офисам, покажусь людям на глаза, свою ослепительную улыбку применю. Это же безотказно действует.
На следующее утро я отправился по выписанным из газеты адресам. Потратил на посещение офисов полдня. Красота моя к моему же глубочайшему изумлению не возымела особого действия. Странно. Требовался опыт работы. Хотя бы год. И красный диплом не аргумент, хоть тряси им перед надутыми и чопорными офисными лицами до опупения. Суки! Убью всех на фиг. Уже ни на что не надеясь, я зарулил в последнее в моём списке пристанище для бывших студентов. В объявлении было написано, что в офис требуются работники – коротенько так. Господи, сбереги от сетевого маркетинга!
- Извините, - я приоткрыл первую же попавшуюся под руку дверь, - вы не подскажете, где мне узнать о вакансиях вашей компании?
- По коридору направо, - солидная женщина поправила очки и внимательно меня оглядела.
- Спасибо, - благодарно ответил я и тихо прикрыл кабинет. Вежливость, и ещё раз вежливость. Мама учила меня быть хорошим мальчиком.
Я двинулся в указанном направлении, прошествовал мимо пустующего стола секретарши и через минуту читал на красивой деревянной двери табличку «Директор».
- Можно? – постучался я, чуть приоткрыл дверь и просунул в образовавшийся проём голову.
- Можно.
Нацепив на себя по привычке ослепительную фирменную улыбку, я зашёл в кабинет и эффектно продефилировал к столу, за которым сидел молодой презентабельный мужчина.
- Вам необыкновенно повезло! – бодро начал я свою вступительную речь, которая тут же родилась в моей голове и показалась до неприличия гениальной. – Я маркетолог с красным дипломом и выбрал вашу компанию, чтобы предоставить свои услуги.
Я решил, что все обломы у меня сегодня случились, и терять в данном случае мне уже нечего. Нужно попытаться убедить сидящего мужика в счастливой случайности, что внезапно упала ему на голову.
- Садись, - тихо и серьёзно произнёс директор, не реагируя на мою неотразимость и сногсшибательное обаяние. – Рассказывай. Опыт работы, где раньше работал.
- Вам повезло вдвойне! – воскликнул я, не отступая от своей фикс-идеи сразить наповал главу этого замечательного офиса. – Я только ваш.
- Значит, опыта работы нет? – меня буравили чёрные холодные глаза. Почему-то неприятно засосало под ложечкой, а фикс-идея показалась уже не такой гениальной, как прежде.
- Ну, нет. У вас наберу. – Жвачка вдруг завязла в зубах. От волнения я стал её усиленно жевать, резко двигая челюстью.
- Выплюнь, - жёстким голосом приказал мне мужик. – В мусорницу.
Я беспрекословно аккуратненько сплюнул белый комок себе на ладонь и скинул его в мусорку, стоящую возле ног. Что-то мне подсказывало, что сердить этого мена нежелательно.
- Знание компьютера? – начал допрос директор, положив руки на стол и чуть наклонившись в мою сторону. Цепкий взгляд прошёлся по моему лицу и остановился на глазах. Улыбка совсем покинула меня, испарившись в неизвестном направлении, оставив без привычного атрибута. Я почувствовал себя безоружным и обнажённым; казалось, что меня полностью просканировали и уже вынесли вердикт, записав в личное дело.
- Уверенный пользователь.
- Печать?
- Слепой метод.
- Коммуникабельность?
- Абсолютная.
- Ненормированный рабочий день?
- Готов и к такому.
Вопросы сыпались градом, не давая опомниться. Не хватало ещё яркой лампы, направленной мне в лицо, как бывает при допросах с пристрастием.
Молодой мужчина откинулся на спинку офисного кресла. Я, наконец, выдохнул и чуть расслабился. Похоже, что основную часть собеседования я прошёл.
- Диплом покажи.
Я с гордостью протянул корочки. Сколько я пахал днями и ночами, кропя над конспектами, строча рефераты, заучивая билеты к экзаменам и кропая дипломную работу как апофеоз всей учёбы, чтобы их получить. Пока досконально изучали мой диплом и вкладыш, я разглядывал моего возможно будущего начальника. То, что у него были чёрные глаза, я уже отметил. Они были до того тёмными, что почти сливались со зрачками. По логике вещей к таким глазам должны прилагаться чёрные же волосы. А вот и фиг вам! Волосы были светло-каштановые, коротко стриженные - классическая мужская стрижка. Нос крупноватый, вообще черты лица крупные, губы полные, твёрдый тяжёлый подбородок. Широкие тёмные брови, на одной из них шрам. Видимо, когда-то разбили. Густые чёрные ресницы. Насмотревшись на мужчину, чей типаж полностью совпадал с моими представлениями об истинно мужской красоте, я бесцельно уставился на его руки. Вот это настоящие мужские руки! Они были красивыми, с широкими ладонями, и сильными - это чувствовалось сразу. Пальцы длинные, ногти правильной овальной формы, аккуратно подстриженные и ухоженные.
- Ну, что ж, - мужчина протянул мне диплом. – У меня есть место секретаря-референта.
Я потрясённо вылупился на начальство, остановив свой взгляд на синем галстуке в мелкий горошек.
- Я не секретарь, а маркетолог.
- Поработаешь год, наберешься опыта, тогда переведу маркетологом. А пока могу предложить только это.
Это получается, что я должен сидеть на месте секретарши-блондинки?
- Мне надоели глупые девицы с длинным когтями, хочу, чтобы у меня секретарём был парень. Ну, как, согласен?
Мне ничего не оставалось, как кивнуть головой. По крайней мере, год мне обещают. А это как раз тот опыт, что требуется для устройства на работу. Придётся быть секретарём, деваться некуда. Я уже попрыгал сегодня по офисам с глупой, как я теперь понял, надеждой найти место, соответствующее моей профессии.
- Завтра к восьми утра. – Шеф встал из-за стола. Он оказался чуть выше меня, но плотнее. – Юрий Владимирович, надеюсь, что ты пунктуален. Я – Михаил Алексеевич.
Я пожал протянутую мне твёрдую горячую ладонь, получив через неё энергетический заряд и ощутив уверенность её хозяина.
- В восемь часов пять минут на моём столе должен быть горячий кофе. Работу я тебе положу перед монитором. Все звонки записывай. У нас дресс-код. – Босс окинул меня придирчивым взглядом. – Брюки, рубашка, галстук. И никаких жвачек. Мне не нужна корова перед дверью моего кабинета. Уяснил?
- Да.
- Всё. Приказ будет готов сегодня же. Трудовой договор тоже. Завтра распишешься в отделе кадров. Книжка трудовая есть? Заведут, - успокоил меня шеф, заметив моё отчаянное мотание головой. – Иди. И занеси документы в отдел кадров.
- До завтра.
Я выскользнул из кабинета и вздохнул полной грудью, благодаря Бога за свою удачу. Ну, что же, секретарь – это не так печально на самом деле. Хорошо, что не дворник. Только позже я понял, как мне невероятно повезло. Мои сокурсники работу месяцами искали. А я получил рабочее место буквально на второй день после выпуска. Не зря мне мама говорила, что я родился в рубашке. Так, а ведь мне нужна рубашка и брюки. И удавка, что носит название «галстук». Что делать? Придётся у матери деньги просить. Вот ненавижу я это дело. Хочу уж сам зарабатывать. Попрошу у неё до аванса, отдам и успокоюсь.
Ура! У меня начинается трудовая жизнь. Я готов доблестно служить нашей компании и нести гордое звание офисного работника – секретарь-референт.
Пари
Проснулся я утром рано – будильник обещал побудку только через полчаса. Всю ночь я плохо спал, ворочался во сне с боку на бок и сбил простыню, чего за мной уже давно не наблюдалось; мама даже завязки на мои простынки перестала пришивать, ребёнком я скручивал их под собой в тугой узел. Похоже, что сказывалось моё дикое волнение – всё же первый рабочий день. Вообще, все окружающие считают, что у меня железные нервы и что такое волнение, я знать не знаю и даже не слыхивал никогда об этом. На самом деле это не так. Просто, когда я волнуюсь, то на меня нападает затяжной ступор, лицо становится как непроницаемая маска, а если у меня ещё и жевачка во рту, то я ей отвратительно чавкаю. Создаётся впечатление, что мне на всё насрать с Пизанской башни. Физия у меня в это время совершенно наплевательская. Это просто бесит мою маму. Когда она на меня орёт, то я ещё и зевать начинаю так, что скулы выворачивает (видимо, защитная реакция такая) и тупею буквально на глазах. Мать тут же выходит из себя и вопит про мой пофигизм, обзывая меня ужасным эгоистом. Типа, я её не жалею и люблю только себя. Но мне её очень жалко, вот честно, я же её люблю, только это совсем не отражается на моей физиономии. Вот какие телодвижения нужно совершить, чтобы мама почувствовала мою сыновью любовь? Когда скандал достигает своего пика, она садится и плачет. И тогда я начинаю тоже плакать: мне жалко нас обоих. Мама постепенно успокаивается и говорит, что раз я ещё умею плакать, то не всё потеряно. Целует меня в макушку и называет добрым мальчиком. Вот где логика? Так и пойми этих женщин. Раз в месяц у нас случается такой выплеск эмоций, и всего-то из-за ерунды: мама терпеть не может мои ношеные трусы и носки, которые я сбрасываю под кровать, ну, полотенце могу на пол бросить после того, как вытрусь после душа, ещё кровать убирать не люблю. Мамуля всё это называет срачем и свинарником. Какая ей разница? Комната ведь моя, мне её идеальный порядок, за который она борется с маниакальным упорством, на фиг не нужен. Когда захочу, тогда и уберу. Мать вот так пошумит-пошумит, а потом в доме тихо, мирно и спокойно. До следующего раза. Вы только не думайте, что я неряха и плакса. Нет. Просто я не вижу необходимости убираться каждую субботу, достаточно и одного раза в месяц, а плакать я могу только при маме. И то, от безысходности. Она ищет во мне опору, которую ей не дал мой отец. Они давно развелись. Папочку я не видел с семи лет. Лет на десять он про меня вообще забыл. А на день моего восемнадцатилетия вдруг вспомнил и позвонил поздравить. С какого дуба он рухнул? Я сказал в трубку «спасибо», вымученно помычал, принимая стандартные пожелания о счастье в личной жизни и здоровье (где он был, когда мне требовалось недешёвое лечение?), и мысленно послал его на хер. Как вы помните, я воспитанный; вслух отправить родителя в интересное путешествие мне не позволила тактичность, впитанная с молоком моей мамы. Больше папаня меня не беспокоил.
- Предыдущая
- 2/30
- Следующая
