Паханы, авторитеты, воры в законе - Кучинский Александр Владимирович - Страница 65

ЦРУ и ФБР молва приписывает ряд ликвидации, совершенных их спецбоевиками. Но спецслужбы подозреваются в политических ликвидациях. За каждой подобной акцией стоит конкретная группа лиц, разыгрывающая многоходовку и получающая в конечном итоге экономический или политический эффект.

По российской же легенде «Белая стрела» устраняет «объект» лишь по идейным соображениям, не корысти ради, а для всеобщей пользы. То есть, своими методами помогает выполнять государственную программу борьбы с преступностью. Вы можете представить себе должностное лицо, которое бескорыстно отдает приказ убить человека? Я — нет.

15 декабря 1994 года в девять вечера в подмосковном поселке Жостово началась боевая операция по захвату вора в законе Паши Захарова, однофамильца балашихинского законника. После продолжительного наблюдения за его особняком бойцы кунцевского РУОПа пошли на штурм. Двенадцать автомобилей одновременно подъехали к двухметровому ограждению, и полсотни бойцов с короткими автоматами окружили обитель вора.

Из оперативной справки ГУВД г. Москвы:

После отсидки Цируль старался блюсти имидж завязавшего вора. Он возвел трехэтажный особняк, напоминающий цитадель — глухой бетонный забор, пулеустойчивые стекла, огромные металлические ворота с электроприводом — и, казалось, полностью окунулся в домашние хлопоты. Захаров выращивал цветы, много читал, открыл для себя прелести классической музыки. Он игнорировал воровские сходки и держался в стороне от склок между пиковыми и славянами. За последние девять лет карательные органы не смогли уличить законника Цируля в криминале.

Тем не менее, поступали агентурные сообщения, где Захарову отводилась роль лидера банды, которая обложила данью ряд частных фирм Москвы и Подмосковья, торгует оружием и наркотиками, отстреливает конкурентов. Полагали, что его братва похищала коммерсантов и пытала их, требуя за свободу крупные суммы. Однако дальше оперативной информации дело не двинулось. Все девять лет за Цирулем шла «наружка», прослушивались телефонные разговоры, вербовались лица из окружения вора, но усилия спецслужб оказались напрасными.

В середине декабря РУОП решил лично наведаться в тихую обитель Паши Цируля, где якобы должны собраться главари уголовных формирований, а попросту, планировался сходняк. По команде бойцы спецназа со всех сторон дружно перемахнули бетонный забор и подступили к дому. Дальнейшие события получили такой резонанс, что породили множество слухов и домыслов. На свет родилась версия, что штурмовой бригаде приказали стрелять на поражение при малейшем сопротивлении. Таким образом, спецслужбы намеревались физически устранить вора в законе.

В момент ареста Цируль не сопротивлялся. Он лежал под капельницей и принимал через вшитую в шею трубку какое-то лекарство: врачи обнаружили у Захарова злокачественную опухоль легкого. Процесс ареста и обыска истолковывался далеко не однозначно, и его интерпретация зависела от источника информации. Роза Захарова, жена Паши, вспоминала о событиях того вечера так:

Захарова привезли в один из кабинетов ГУВД и там обыскали. В подкладке утепленного плаща был найден пистолет «ТТ». Увидев оружие, Цируль сразу же заявил о коварном подлоге. Его поместили в изолятор временного содержания и спустя два дня предъявили обвинение по статье 218, части 1-й — незаконное хранение огнестрельного оружия.

При первой же встрече со своим адвокатом Цируль сообщил: «Меня сильно били» и даже указал на своего обидчика — офицера РУОПа, который находился в кабинете. Арестованный едва стоял на ногах, а на его лице действительно красовались следы побоев. Адвокат Московского юридического центра Игорь Мюллер направил прокурору Москворецкого района ходатайство, где писал:

Районный прокурор разрешил освободить Захарова под залог, но следователь и РУОПовцы все же отвоевали право держать вора в законе под тюремным замком. На очередное свидание со своим защитником Цируль не пришел. В талоне вызова стояла пометка начальника ИВС: «Гр. Захаров В. П. не доставлен на беседу к адвокату 20.12.94 г., так как заявил, что не сможет самостоятельно передвигаться в связи с отказом ног».

За освобождение Паши Захарова из-под стражи развернулась серьезнейшая борьба. Милиция принимала «отказ ног» за обычное притворство, адвокаты же доказывали тяжкий недуг. В ход шли справки и постановления, доказывающие правоту обеих сторон. Мытищинский горсобес удостоверяет инвалидность Паши Цируля, но Бюро судебно-медицинской экспертизы департамента здравоохранения Москвы опровергает это заключение.

Подследственного помещают в стражный корпус горбольницы № 20. Врачи больницы, обследовав пациента, выдают адвокату справку под номером 9955. Их диагноз, подписанный заведующим 2-го хирургического отделения Александром Цесаниди, мог напугать кого угодно:

Справка вместе с ходатайством вновь отправилась к следователю и прокурору:

На следующий день за трое суток до Нового года в больницу за Цирулем прибыли бойцы РУОПа. Они зашли в палату, взяли пациента под руки, и поволокли в коридор. Дежурный врач и медицинские сестры с удивлением взирали на эту процедуру: такого видеть им еще не приходилось. Захарова уложили в багажник автомобиля и увезли в неизвестном направлении. Вместе с ним отбыла и медицинская карта. Столь странную перевозку зэка РУОПовцы объяснили его особой опасностью. Боевики Цируля могут отбить своего «крестного папу» при обычной транспортировке в автозаке. Учитывалось даже вооруженное нападение на изолятор, где находился патриарх уголовного мира. Цируля поместили уже не в ИВС Петровки, а в СИЗО Лефортово.

После этих событий жена Захарова обратилась за помощью в редакцию «Известий». Корреспондент газеты Аркадий Желудков встретился со следователем Евгением Жуковым, принявшим в производство уголовное дело № 110052. Жуков был немногословен: «Я расследую дело, и действия сотрудников РУОПа меня не касаются — это компетенция руководства ГУВД и прокуратуры, надзирающей за исполнением законности». Капитан Ракогон, проводивший арест в Жостово, высказался резче: «Таким, как Захаров, не место в нашей жизни».