Рынок тщеславия - Милованов Максим - Страница 63

• Предыдущая
• 63/65
• Следующая

Некоторое время Глушенкова и Панфилов молчали. Прервал тишину Анатолий:

– А что связывало Романа Белица и Елену Самохину?

– Ничего! – ответила Глушенкова.

– Но ведь у него должен быть мотив, чтобы убить ее?

– Разве у ружья, стреляющего в оленя, имеется мотив?

– А кто же охотник?

– Дроздова Татьяна Степановна!

– Что-о?.. Не может быть! Они же были подругами!

– Мир, в котором живет Дроздова, исключает такое понятие, как дружба! – возразила Валентина. – Согласно жизненной теории нашего общего знакомого по фамилии Кульков, подобные люди называются «актерами». Это самая опасная разновидность людей, они способны обрядить свою истинную сущность в какое угодно обличье. Дроздова умело пряталась под маской добродетели!

– И все равно не могу поверить! – признался Панфилов.

– Я тебя понимаю, Толя. Скажи мне кто-нибудь сутки назад, что такая милая женщина, как Татьяна, – убийца, я бы только посмеялась! Но факты есть факты…

Выражение лица Панфилова давало понять, что изложить факты было бы не лишним.

– Давай, Толя, вспомним, кто именно подарил Насте этот яркий и очень запоминающийся фиолетовый комбинезон?

– Дроздова… Но это еще ничего не значит…

– А что, если она купила не один, а два одинаковых комбинезона?.. Как только мне пришла в голову подобная мысль, я отправилась на станцию Игумново, в гости к Антонине Петровне и Насте. Там я внимательно осмотрела комбинезон с карманом. Я почти не сомневалась, что такая женщина, как Татьяна Дроздова, не может подарить второсортный товар, а значит, обнаружить место покупки будет нетрудно. Я угадала. Комбинезон оказался фирменный. Производитель – фирма «Бенеттон» – всю свою продукцию реализует исключительно через сеть фирменных магазинов. Один из них нашелся буквально в ста метрах от дома, где живет Дроздова. Нагрянув туда с визитом, я обнаружила великолепную отчетность и кассовые ленты аж за последние три года. Изучив ленты за конец июня и начало июля прошлого года, я обнаружила покупку двух комбинезонов одного артикула, размера, цвета и цены за сутки до смерти Елены Самохиной. Любезный менеджер по имени Ян вспомнил, что эти комбинезоны приобрела их постоянная клиентка, живущая в доме со шпилем.

– Но ведь и это еще ничего не значит! – не сдавался Анатолий.

– Ох уж это мне скромное обаяние буржуазии!.. Ты, случайно, не припомнишь, как Елена Самохина познакомилась со всеми своими подругами?

– Помню. С Антониной Петровной – на рынке, с Вероникой – во время работы в НИИ, а с Дроздовой, кажется, в Институте переливания крови.

– Правильно! – кивнула Валентина. – С Татьяной Елена Самохина познакомилась в Институте переливания крови, где в то время арендовал помещение «Кабинет анонимной психологической помощи», в котором Дроздова работала ассистенткой. Кстати, весьма удачное решение: разместить кабинет психологической помощи в здании, где полным-полно онкологических больных. В числе клиентов оказалась однажды и потерявшая всякую надежду на выздоровление Елена Самохина. Заплатив немалые деньги, она пришла на прием к врачу-психотерапевту, чтобы поделиться своим горем. Однако ее встретил не сам врач, а его ассистентка. Самохина поначалу даже и разговаривать с нею не хотела, но слово за слово – и разговор завязался. Затем была еще одна встреча, и еще одна. Так постепенно профессиональное общение переросло в дружбу.

– Ну и что же в этом плохого? Мало ли случаев, когда взаимоотношения между больным и врачом перерастали в дружбу, а то и в любовь?

– А я и не говорила, что в этом есть какой-то криминал! Я хотела заострить твое внимание совершенно на другом факте, но немного увлеклась… Попробуй-ка угадать с первого раза фамилию психотерапевта, к которому мечтала попасть на прием Елена Самохина?

– Белиц? То есть я хотел сказать, Казаков!..

– Да.

– Белиц с Дроздовой были знакомы с детства. Они учились в одном классе. Пару часов назад я разговаривала с бывшей классной руководительницей тогда еще Ромы Казакова и услышала рассказ о том, как тот был безумно и безнадежно влюблен в Таню, тогда еще Калигину. А она не отвечала ему взаимностью. После школы их пути надолго разошлись. Следующая встреча состоялась, когда обоим стукнуло по тридцать пять. Казаков-Белиц на тот момент работал в захудалой больнице на должности психиатра. Встреча с Дроздовой перевернула его жизнь… Мало того, что он наконец-то был «допущен к телу» обожаемой женщины, так еще и карьера пошла в гору. Благодаря таланту и предприимчивости своей возлюбленной, Белиц бросил работу в больнице и, открыв частную практику, стал зарабатывать приличные деньги. А спустя несколько лет у него и вовсе появилась возможность не думать о хлебе насущном: «хозяйка» полностью его обеспечивала. Бросив свой не слишком любимый врачебный труд, Роман Антонович занялся тем, о чем мечтал еще со студенческой скамьи, – журналистикой. Правда, иногда ему приходилось выполнять разного рода щекотливые поручения своей дамы сердца…

Анатолий сидел в задумчивости.

– Ты спросишь, а где же мотив? – сказала Глушенкова. – Для того чтобы понять мотив, нужно совершить небольшой экскурс в прошлое. Нужно вспомнить о тех не столь далеких временах, когда самым популярным украшением стен была не вывеска «Обменный пункт», как сейчас, а плакат «Слава КПСС»… Должна заметить, что историческими раскопками занималась не я. Их блестяще провела супруга Вадима Дементьева – Алла. Не знаю, какое количество времени она угробила на просиживание в архивах, встречи с ветеранами труда, с торговыми работниками советской поры и прочими антикварными личностями, но результат ее исследований впечатляет!.. Семья Дроздовых имела заметный вес в обществе развитого социализма. Илья Иосифович Дроздов, муж Татьяны, занимал высокий пост в тогдашнем КГБ, а она сама трудилась на ниве торговли. Ее должность имела очень длинное и довольно звучное название. Если мне не изменяет память, полностью оно звучало так: «Заместитель председателя общества потребительской кооперации».

– Ничего себе! – удивился Анатолий. – Я знал, что в прошлом Дроздова была шишкой в торговле, но не думал, что настолько крупной! Что же получается – Средной рынок раньше находился под ее опекой? Ведь он, насколько я помню, до приватизации был кооперативным!

– Верно! Если бы не сфабрикованное против Дроздовой уголовное дело и не пять лет заключения, то Средной, как и многие другие рынки, наверняка был бы приватизирован именно ею, а не Станиславом Малицким.

– Уж не месть ли это? – предположил Панфилов.

– Скорее возврат собственности в руки прежнего хозяина!

– Постой, постой, – замотал головой Анатолий. – Что-то я не пойму! Какой еще возврат собственности? Каким образом она собирается вернуть рынки себе? Столько лет прошло, все изменилось!

Глушенкова продемонстрировала коллеге пачку газет.

– Про свадьбу Игоря Опарина и Динары Малицкой я знаю и без этих газет, – сказал Анатолий.

– Так что же тебе непонятно?.. Игорь Опарин становится управляющим огромной империи Малицкого, а его главным советником является Дроздова. Она же реальный руководитель…

– Но такое может быть только в том случае, если Малицкого упекут за решетку! Лично я в этом очень сомневаюсь.

– А я так просто уверена, что Малицкого не смогут посадить! Еще до того, как он окажется за решеткой, его убьют!

– Убьют?..

– Будет ли это обычный выстрел в спину, «самоубийство» или «несчастный случай», не знаю! – призналась Валентина. – Но в том, что Малицкий фактически уже покойник, у меня нет никаких сомнений. Только физическое устранение Малицкого способно дать Опарину и его теневому советнику реальную власть, а не ее иллюзию. Ведь с помощью современных средств связи и могуществе Малицкого можно руководить откуда угодно, даже из тюрьмы. А тот вариант, при котором Малицкий остается на свободе, и вовсе неприемлем. Рано или поздно он догадается, что стал жертвой чудовищного обмана. А уж мстить он умеет!

– А разве он еще ни о чем не знает? Я полагал, арест Дементьева и Хабибова должны были навести Малицкого на мысль, что кто-то копает ему могилу.

• Предыдущая
• 63/65
• Следующая