Бархат - Хансен Эва - Страница 23

• Предыдущая
• 23/69
• Следующая

– Зачем, Карин?

А та уже снова беседовала по своему телефону:

– Я в баре. Представляешь, здесь Ларс! – И бросила самому Ларсу: – Это Алан. Сейчас придет.

Предположи Ларс, чем обернется эта встреча, удалил бы номер немедленно, но красотка знала свое дело: закончив разговор с любовником, она вдруг вся изогнулась в сторону Ларса, почти прижалась, умоляюще глядя в глаза:

– Ларс, я тебя очень прошу, проведи еще один сеанс БДСМ. Когда сможешь, я буду ждать. Пожалуйста… – Черные глаза были совсем близко, алые губы шептали умоляюще: – Пожалуйста… Очень хочу побывать в руках мастера… Ты же знаешь, я хорошая нижняя…

На них уже оглядывались, бармен косился давно, причем с завистью. Вот-вот должен появиться Алан, будет нелепо, если он застанет вот такую сцену… И Ларс поддался:

– Хорошо, созвонимся…

– Я позвоню, когда будем в Стокгольме.

Карин быстро отстранилась и помахала рукой входившему в бар любовнику. Ларс чувствовал себя отвратительно, злясь на то, что оказался в столь дурацкой ситуации. От этой Карин точно нужно держаться подальше…

Но держаться подальше не получилось, напротив, после обмена приветствиями с Аланом последовало требование Карин:

– Давайте сфотографируемся! Все вместе.

Сначала снимались вместе, потом попарно, потом Карин принялась фотографировать одного Ларса, потом снова сунула мобильный в руки Алану:

– Ну-ка, еще… Ларс, пойдем танцевать, а Алан нас снимет.

– Я не танцую.

– Брось, всем известно, что танцуешь ты прекрасно, не бойся, я тебе ноги не оттопчу, я тоже неплохо танцую. Правда, Алан?

Ларс отказался категорически:

– Карин, нет настроения.

Та поморщилась:

– Эти психи тебе его испортили? Алан, я попросила Ларса, чтобы он все-таки научил тебя приемам БДСМ. – Сказала и обратилась к парню, который давно на нее глазел: – А ты танцуешь?

Глядя вслед любовнице, Алан покачал головой:

– Иногда жалею, что связался с ней. Прет напролом. Но хороша, стерва. Согласись?

– Хороша, – честно согласился Ларс, наблюдая, как извивается в руках партнера Карин, и думая о том, чем могла бы закончиться встреча, не объявись в баре Алан. Выходит, приятель спас его от измены? Ой-ой… возможно…

Стало смешно, он, всегда державший себя в руках и главенствовавший в любых отношениях, едва не стал легкой добычей опытной красотки? «Старею, что ли?» – мысленно усмехнулся Ларс.

– Как ты это терпишь? – он кивнул Алану на Карин в объятиях млевшего от ее близости парня.

– А! – махнул тот рукой. – Ее все равно не исправишь. Но в сексе равных нет…

Они отвернулись к стойке бара, продолжив разговор уже не о Карин.

Немного побеседовав с Аланом, Ларс отговорился необходимостью сделать кое-какие звонки и ушел, пока Карин не вернулась к барной стойке. Чувствовал он себя просто отвратительно, словно марионетка, вынужденная подчиняться движениям кукловода.

Но чем больше проходило времени, тем заметней менялось его отношение к произошедшему. Ларс никогда не любил женщин-хищниц, он мог быть внимательным, ласковым, бережным, но всегда держал ситуацию под контролем, он главенствовал, не позволяя брать верх никогда и никому. Именно потому агрессивно-нахальное поведение Карин сначала оттолкнуло, а потом вдруг стало казаться даже чем-то привлекательным. Эта самка хотела его и не скрывала своих желаний.

В этом парадокс. Мужчинам нравится быть охотниками, им интересней та женщина, для завоевания которой нужно прилагать усилия.

Но сами того не подозревая, они любят быть и объектом охоты, но не охоты за их деньгами или свободой, а охоты за их телом.

Если бы Карин попыталась получить от него какие-то дивиденды или сразу заполучить его в постель, потерпела бы неудачу, такого Ларс не допустил бы. Но красотка оказалась прекрасным психологом. Карин просила провести сеанс БДСМ, тем самым не посягая на то, что Ларс отдавать не пожелал бы. Она вообще не просила ничего отдавать, всего лишь хотела оказаться в руках мастера.

В глубине души Ларс понимал, чем это закончится, даже видел все ее уловки, но его тянуло сделать шаг, как тянет шагнуть вперед человека на краю пропасти. И телефон Ларс не удалил… БДСМ не секс и не измена жене – отговорка простая и действенная, а чтобы слегка усыпить собственную совесть – и вовсе отличная.

Хотя почему его совесть должна быть неспокойна? Он не сделал ничего не только страшного, но и предосудительного, разве что не рассказал жене о сеансе БДСМ с Карин и Аланом и еще об одном… И, конечно, не собирался рассказывать о вот этой встрече с красоткой.

А еще Ларс прекрасно понимал, что если состоится новый сеанс, то Линн об этом тоже не узнает, и что именно необходимость лгать жене будет давить сильней всего.

Это закон жизни: если человек чувствует свою вину хоть в чем-то и не имеет возможности повиниться, он постепенно начинает винить того, перед кем виноват. Это система оправдания, чтобы оправдаться перед собой, нужно выровнять себя с обиженным или вообще принизить, доказать себе, что тот виноват сильней. В чем? Неважно, просто в чем-то не соответствует. Ларс был достаточно умен, чтобы осознать: он уже начал сравнивать Линн с Карин, с ужасом понял, что ищет в Карин то, чего нет у Линн.

Избавиться от этого невольного сравнения не удавалось, как ни старался. Прекрасно понимал, что будь Линн хоть отчасти такой, как эта стерва, их знакомство закончилось бы, не начавшись, что Линн привлекла не только скромностью, за которой скрывалась еще какая сексуальность, но и тем, что не пыталась его заполучить.

Да, Линн из тех, что будут ждать, когда их завоюют, а Карин самка, готовая вцепиться в загривок добыче и не выпускать, пока не насытиться кровью жертвы. Ужасно, но редкий мужчина откажется хоть раз в жизни стать такой жертвой. Конечно, при условии, что после получит свободу и будет всю оставшуюся жизнь вспоминать об этой кровопийце, все так же сравнивая послушную жену с ней.

Почти до утра крутился без сна. На следующий день закружили дела, о Карин и проблемах, с ней связанных, не вспоминал почти до Стокгольма. Красотка не появлялась и не звонила. Ларс чувствовал облегчение и легкое разочарование одновременно, словно его освободили от необходимости совершить прыжок без парашюта, хотя перед тем уверяли, что соломка внизу уже подстелена.

– Андреас, нам нужна еще доверенность.

– На что, хотите получить право продать меня с потрохами? – хохотнул Флинт.

Фрида едва заметно поморщилась. Только позавчера этот тип похоронил жену, тут же напился и теперь улыбается во все свои 32 искусственных зуба и шутит. Но осуждать клиентов агентства она не вправе, потому попыталась улыбнуться в ответ:

– Нет, мы не столь кровожадны. Разве пару миллионов снять со счетов…

Флинт развел руками:

– Их там нет… Так что нужно?

– Доверенность на ведение дел нужно расширить, вписав туда имя еще одной нашей сотрудницы.

– Всего-то? Новенькая?

– Да нет, старенькая.

– Хорошенькая? – Флинт уже вытащил из кармана ручку, демонстрируя готовность вписать хоть целый список.

– Она замужем, и муж страшно ревнив, – поддержала обмен шутками Фрида, подвинув к нему лист с доверенностью.

– Как фамилия крошки?

– Линн Юханссон, пожалуйста.

Ручка замерла, не написав ни буквы. Глаза Флинта забегали по лежавшим на столе документам.

– Как?

– Линн Юханссон.

– Кто она?

Фрида насторожилась:

– Супруга Ларса Юханссона. Вы не желаете, чтобы Линн занималась вашими делами?

Чего он боится? Знаком с Ларсом и не хочет, чтобы супруга Юханссона что-то узнала о его финансовых проблемах? Чепуха…

Флинт откинулся на спинку кресла, задумчиво покусал губу…

– Знаете, я думаю, им вообще больше не стоит заниматься. Я оплачу все ваши счета немедленно, если хотите, даже наличными. Я тут подумал, что мы зря дергаем стольких людей… Отрываем от дел, заставляем волноваться. Аника просто выпила не то лекарство, в полиции правы… Благодарю вас за сотрудничество, надеюсь, что больше не будет столь печального повода обращаться…

• Предыдущая
• 23/69
• Следующая