Броня крепка: История советского танка 1919-1937 - Свирин Михаил Николаевич - Страница 59

2. Поднятие среднетехнической скорости движения Т-26 путем совершенствования КПП и бортовых передач.

3. Доведение запаса хода танка не менее чем до 250-300 км.

4. Совершенствование броневой защиты танка, поднятие толщины бортовой брони до 20-22 мм, установка броневых листов под углом, введение конической башни.

Именно в этом направлении и велись работы над танком Т-26 в 1936-37 гг.

Но начавшийся 1937 г. характеризовался большим числом процессов по разоблачению действительных и мнимых вредителей и шпионов. Поэтому все, на что в прежнее время уходил месяц, теперь растягивалось на два-три, и не было уверенности в завтрашнем дне. Новые разработки пробуксовывали.

Однако еще в 1935-36 гг. некоторые работы в первом приближении были закончены. В конце 1935 г. была разработана установка дополнительного бензобака в танке, что позволило на серийном образце в 1936-37 гг. поднять запас хода до 240 км.

Была также изменена вся схема бензопитания, сэкономившая некоторое количество дефицитных медных и резиновых трубок. В том же 1937 г. были разработаны бакелитовые бензобаки не только более дешевые, но и более легкие и простые в уходе, а главное – меньше боящиеся прострела пулей (пробоины небольшого диаметра, как правило, самозатягивались).

Корпус танка, первоначально клепаный, с 1935-36 гг. начал изготавливаться с применением электросварки, причем качество сварных соединений Т-26 было много лучше таковых же на танках БТ и Т-38.

Танк Т-26 выпуска 1936 г. со сварным корпусом и штампованным щитком башни.

Танк Т-26 выпуска 1936 г. Вид сбоку.

В конце 1935 г. в кормовой части башни Т-26 стали устанавливать шаровую установку с пулеметом ДТ (который тогда именовался «Ворошиловским»). Тогда же часть пулеметов ДТ начали оборудовать оптическим прицелом с 2,5-кратным увеличением.

В феврале 1936 г. прошла испытания установка для обороны танка от атакующих самолетов. Установка была разработана в конце 1935 г. на опытном заводе № 185 и представляла собой «шкворневую лапу с захватом для пулемета Дегтярева». Однако будучи изготовлена малой серией, установка по опыту эксплуатации в войсках была сочтена неудобной и снята с производства, а ей на смену пришла вращающаяся турель типа П-40, принятая на вооружение в 1937 г. Доработка турели в 1938 г. привела к рождению турели 56-У-322 (П-40-УМ).

Шкворневая установка зенитного пулемета на танке Т-26, 1936 г.

Турель П-40 на танке Т-26, 1936 г.

Турель П-40 на танке Т-26, 1936 г.

В 1935 г. наконец-то удалось освоить изготовление штампованной маски пушки, которая была запущена в производство. Однако еще некоторое время сварные маски выпускались параллельно со штампованными, так как производительность штампа первое время была недостаточной.

В том же 1935 г. на танки Т-26 стали устанавливать две мощные фары-прожектора для ночной стрельбы (так называемые фары боевого света). Они крепились на маске орудия и размещались непосредственно над стволом пушки. Установка этих фар на Т-26 велась из расчета на каждый пятый танк вплоть до осени 1939 г., причем их конструкция и крепление к маске орудия несколько отличались у танков выпуска 1935-1936 гг. и 1936-1939 гг.

Изменения затронули ходовую часть Т-26. Поскольку резиновые бандажи опорных катков не выдерживали нагрузок, приходящихся на них в условиях нашего бездорожья, был введен новый съемный бандаж опорного катка со шпильками. Теперь при выходе катка из строя его можно было не менять целиком, а лишь отремонтировать, заменив вышедшую из строя грузошину, которые теперь прессовались из синтетического каучука – неопрена. Была изменена конструкция натяжного механизма гусеничных цепей, начато изготовление траков горячей штамповкой, в результате чего их прочность значительно поднялась и главное – успешно закончились опыты по закалке гусеничных пальцев токами высокой частоты (ТВЧ).

Результаты ошеломили. Пальцы получились что надо – абсолютно твердые на поверхности и вязкие в толще, не хуже, чем лучшие образцы британских и немецких, что были в распоряжении УММ. Проведенные испытания окрыляли. Опытный танк со штампованными траками и пальцами, закаленными ТВЧ, прошел больше 200 км и не испытал ни одной поломки траков, ни одного обрыва пальцев!!! Две поломки кареток, обрыв коренной рессоры подвески, а гусеничные цепи целы! Результат казался невероятным.

Беда пришла неожиданно, причем откуда ее никто не ждал. Из-за того, что разработка дизельмотора ДТ-26 мощностью 95 л.с. была отменена в 1933 г. в пользу дизеля ДМТ-4 мощностью 200 л.с. для танка Т-46, а имевшийся бензомотор стал слабым, было принято решение о проведении форсирования существующего двигателя до мощности 105 л.с. Двигательный отдел завода № 174 проделал такую работу, и танк, оснащенный более мощным бензомотором, в 1937 г. пошел в войска. И тут случилось то, что новые танки стали массово выходить из строя. У них вдруг пошел массовый обрыв клапанов при движении под нагрузкой.

Это привело к началу разборок и остановке выпуска Т-26 сроком на месяц. «Следственные мероприятия» прошлись широким фронтом как по заводу, так и по КБ. Были отстранены от работ и арестованы многие конструкторы, но в результате выяснилось, что виной массового обрыва клапанов была поставка несортового материала и потому вскоре производство Т-26 было возобновлено, правда в прежней комплектации (с прежним двигателем).

Если рождение Т-26 сразу поставило его в особые условия – наиболее сильного среди танков малой массы, то уже в 1935-36 гг. положение изменилось. В разных странах появились модели сходной боевой массы (до 10 т), имевшие сравнительную подвижность при сходной или лучшей броневой защите, хотя и при несколько более слабом вооружении. Наиболее интересными с точки зрения советских специалистов стали чехословацкие танки «Lt. vz. 34», «S-IIa», японский «Ха-Го», французские R 35, Н 35, FCM 36.

В справке, подготовленной в мае 1936 г. С. Гинзбургом для начальника УММ, в частности, значилось: «В настоящее время лучшие иностранные танки по всем характеристикам, кроме вооружения, обгоняют отечественные образцы, являющиеся развитием конструкций, разработанных шесть-семь лет назад… Наибольший интерес для отечественного танкостроения представляют танки «Шкода», имеющие чрезвычайно мягкий ход, французские «Форме и Шантье обр. 1936 г.», как имеющие корпус из толстых броневых листов, соединенных сваркой, а также танки «Рено обр. 1935 г.», использующие броневое литье…» Хоть справка была посвящена только обзору новых образцов иностранных танков, в ней были также мысли и об отечественных боевых машинах: «В настоящее время развитие отечественных танков идет по пути наращивания их массы без изменения двигателя и конструкции ходовой части… Это приводит к тому, что ходовая часть и подвеска отечественных танков являются перегруженными и склонными к выходу из строя во время их боевой эксплоатации…»

Уже в сентябре 1936 г. С. Гинзбург обращается с эскизным проектом принципиально нового танка сопровождения непосредственно в НКВМД. Проект был очень интересен и заслуживает отдельного описания. И несмотря на то, что планом конструкторских работ предполагалось в 1937 г. изготовление и испытание опытного образца танка усиленной защиты – с наклонной броней подбашенной коробки и конической башней, распоряжением М. Тухачевского главный конструктор Т-26 С. Гинзбург был отстранен от работ в конце 1936 г., а танк с наклонной броней подбашенной коробки и конической башней построен в 1937 г. не был.