Вольный стрелок - Миленина Ольга - Страница 92

• Предыдущая
• 92/105
• Следующая

И ведь остались где-то бабки его, прятал он их где-то — а толку что? Так и пропадут…

— И я могу все это написать — о чем вы рассказали? — подытожила я, не сомневаясь, что больше он ничего не расскажет. — Я правильно понимаю, Олег?

— Напиши. — Он кивнул согласно. — Профильтруй грамотно — и напиши. И что не надо было людям его убивать, потому как он денег им был должен, — это ты тоже напиши. И еще напиши, что отдавал он понемногу, — на кой его валить?

Знаешь, как бывает — должен, а не отдает, и знают, что нечего с человека взять, потому и валят. А Улитка отдавал, хоть помалу. И не было близким никакого интереса его валить.

Это было не самое логичное доказательство того, что Ули-тина убили не они. В конце концов, даже если Улитин выплачивал долг, могли возникнуть другие мотивы. Они могли узнать, что он опять обратился к кому-то с просьбой от них избавиться, и Олег приказал его убить, понимая, что рано или поздно Улитин найдет того, кто согласится выполнить его заказ. Но тем не менее я ему почему-то верила. Может, потому, что мне показалось, что он не был готов к такому разговору. И потому откровенно все выложил.

Что ж, теперь было понятно, что тех, кто убрал Улитина, я уже не назову. Мне было немного жаль — у меня все-таки была убедительно выстроенная версия смерти банкира, а теперь в конце материала появлялась неразгаданная загадка. Но зато я много чего узнала. Все это тоже можно было преподнести только как слухи — историю с малолеткой, угрозы Улитина конкурентам из «Нефтабанка», рассказ о том, как его нашли во Франции, — но они делали материал куда красочнее.

Мне надо было еще кое-что уточнить, но чувство самосохранения подсказывало, что пришло время задать финальный вопрос: могу ли я наконец уйти?

Не то чтобы я думала, что с этим возникнут какие-то проблемы, — мне показалось, что мы все же нашли компромисс. И хотелось верить, что он не будет отступать от принятого уже решения.

Но все же засиживаться тут не стоило. Потому что мне казалось, что отсутствовавшему сейчас Мише — судя по всему, его ближайшему помощнику, правой руке, так сказать, — компромисс наш пришелся не по вкусу. И захоти он убедить Олега в том, что тот поступает не правильно, и материал им навредит, и надо заставить меня его снять, — наверное, он мог бы это сделать. Поэтому следовало закончить наше общение без него. Но, кроме деталей, осталось невыясненным кое-что еще. Кое-что, что меня беспокоило и без чего я уходить не хотела.

— Я вам очень благодарна, Олег, за то, что вы мне рассказали, — потому что я предпочитаю писать правду, — произнесла, глядя ему в лицо. — И хотя обстоятельства нашей встречи были весьма своеобразными — я рада, что она состоялась. Но, признаться, я не совсем понимаю… не совсем понимаю, почему ваши близкие люди так не хотели, чтобы я написала, что Улитина убрали криминальные структуры. Разве им было бы от этого плохо?

— Они когда в улитинский банк бабки вкладывали, и других людей подтянули — тоже серьезных, авторитетных. — Он ответил не задумываясь, я неплохо замаскировала вопрос, — и спохватился только когда уже произнес то, что мне надо было услышать. — Это не пиши, не надо — для тебя пусть будет, чтоб поняла. Наши близкие своим близким хотели помочь заработать — ну и зарабатывали, и в Улитку все больше вкладывали, вот и потеряли все вместе. А тем предъявлять кому — нашим только, наших же людей был Улитка. Когда решали вместе, чего делать с ним, наши всех убедили, что пусть работает, бабки возвращает — завалить всегда мож-. но. Ну и напиши ты, что братва его кончила, — сразу и решат, что наши просекли, что не расплатится со всеми Улитка, сами втихую сдернули с него сколько могли и завалили, чтоб не узнал никто. Ты прикинь, что о наших братва начнет говорить и что с авторитетом их будет? А отдавать всем за Улитку — там знаешь какие бабки? А так заказал его кто-то другой — и все дела. Вместе решали не трогать, вместе и попали. Но это тебе — а писать не надо…

— О, конечно, — да для статьи это и не нужно. — Я улыбнулась ему лучезарно. Про себя искренне благодаря его за то, что он все мне объяснил в нескольких словах — и подозрений, что все-таки это они его убрали, у меня больше нет. — Я вам очень благодарна. И очень рада, что мы нашли такой чудесный компромисс — который устроил нас обоих…

— Ты нашла. — Он выделил тоном местоимение, показывая, что предполагал совсем другой вариант общения. — И развела заодно — и на разговор вытащила.

Дерзкая ты, Юля, — но грамотно действуешь. Теперь напиши еще грамотно…

— Разве у вас есть сомнения? — Я продолжала улыбаться, хотя последние его слова мне не понравились, мне показалось, что он начал задумываться, не зря ли со мной пооткровенничал. — Надеюсь, Вадим вам сказал, что мне можно верить и я знаю, что следует писать, а что нет…

— Да сказал, сказал. — Он уже не был так приветлив, как пять минут назад. — Только ты-то знаешь, что писать, — а нам откуда знать, что ты так, как надо, напишешь?

Я оглянулась на дверь — опасаясь, что она откроется вот-вот и появится Миша, который в данной ситуации перевесит чашу весов не в мою пользу.

— Во-первых, вы мне все рассказали — и это интересней того, о чем я уже написала. — Я кривила душой немного, но он об этом не знал все равно. — Во-вторых, я отвечаю за свои слова. А в-третьих, я не настолько тупа, чтобы обещать вам одно, а делать другое, — тогда мне проще было взять у вас деньги и вообще ничего не делать. Поверьте, проблемы с вами мне абсолютно не нужны. И наконец, я ведь все равно покажу вам переделанный материал перед тем, как его сдать. И готова завтра приехать сюда, чтобы вы его прочитали, — лучше с утра, мне в двенадцать надо быть на работе…

Это был плохой вариант — я давала ему время, чтобы еще раз все обдумать и, возможно, прийти к невыгодному для меня выводу. И завтра он мог категорично потребовать выкинуть из материала тот или иной абзац. Но, с другой стороны, я вспомнила, что каких-то двадцать минут назад ситуация была совсем иной, просто я уже об этом успела забыть, — а значит, мне надо было задобрить его. А к тому же я умела воевать за свои материалы — и доказывать, почему нельзя убрать, сократить или изменить нужный мне кусок.

— Да че встречаться? — Он пожал плечами, так легко отказываясь от того, что меня напрягало. — Если за слова отвечаешь, и так все сделаешь как надо. Ну а если не отвечаешь — покажешь одно, а начальству своему отдашь другое. Тут главное, чтоб ты понимала, что люди мы серьезные и шутки с нами шутить не надо.

Ты ж не Улитка вроде…

— О, разве я похожа на улитку? — Я оглядела себя с интересом, остановив взгляд на жирненьких грудках, а потом двинувшись ниже. — Мне кажется…

— Да не… — Он усмехнулся. — На кого, на кого — а уж на улитку никак.

Ладно, сейчас скажу, чтоб обратно тебя отвезли. Ты, короче, профильтруй все и грамотно напиши — а самой если надо будет чего, проблемы если, звони. Мобильный мой запиши и пацанов моих — привезли тебя которые? Если чего — звони, порешаем.

А сейчас все вроде…

— Не совсем, — вставила я, решив, что уж если наглеть — так наглеть. — Остались кое-какие детали — куда Улитин ваши деньги перевел, и сколько был должен, и сколько отдал, и где у него замок был во Франции. Чтобы тот, кто прочитает, не подумал, что это слухи пустые…

Он рассмеялся — впервые за все время нашего общения. Почему-то ему стало весело — хотя я опасалась, что моя настырность может произвести обратный эффект. Хотя когда через три минуты я встала, записав все, что надо, он не смеялся уже и ухмылки на лице не было.

— Ну все, Юля! — бросил устало — похоже, моя наглость утомила его в конце концов. — Встретимся еще…

— С удовольствием! — Я кривила душой, и он, наверное, об этом догадывался. Но в любом случае ничего не сказал. Тем более что мне показалось, что перспектива еще одной нашей встречи и ему не представлялась особо радостной…

Видимо, это был тот, для встречи с кем я сюда приехала, — потому что он приподнялся сразу, как только я вошла в зал, заулыбавшись и двинувшись мне навстречу. Худой высокий светловолосый мужчина лет сорока пяти в красивом темно-зеленом шерстяном пиджаке и черных брюках, блестящих черных туфлях и вишневом галстуке, приятно контрастирующем с голубой «оксфордской» рубашкой.

• Предыдущая
• 92/105
• Следующая