Вольный стрелок - Миленина Ольга - Страница 31

• Предыдущая
• 31/105
• Следующая

Или сделать какому-нибудь бизнесмену, чиновнику или политику не самого высокого уровня свой собственный портфолио — прям как манекенщице. Политик за рабочим столом, с семьей, с товарищами по партии, на отдыхе, в спортзале, за рулем машины и т.д.

Именно поэтому я ему и позвонила — потому что у него могло быть то, чего могло не быть у других. Наши фотографы снимают конкретно для своей газеты, и если и приезжают на какое-то мероприятие — снимок ведь и заказать кому-то внештатному можно, если самому неохота или времени нет, — то делают, как правило, десяток кадров, зная, что пойдет все равно один, максимум два. И уходят, потому что есть другие съемки и еще надо быстро все проявить и напечатать, это же ежедневная газета, тут шевелиться приходится. А у Яшки времени куча, и потому он снимает долго и вдумчиво, наверняка теша себя мыслью, что когда-нибудь потом фотографии той или иной персоны вырастут в цене и все побегут к нему, а он как монополист будет долго кокетничать и выпендриваться, и торговаться, и в итоге получит сколько попросит — а именно несуразно высокую сумму.

— Ты лучше расскажи, мать, как сама. — Голос в трубке сменил гнев на милость — и, побрюзжав, стал вдруг игривым. — Замуж не вышла еще?

— Да ну, Яш, — с такой работой какая семья? — ответила вежливо, уже догадываясь, что последует дальше — разговор обо мне, — и торопясь перевести стрелки. — А ты сам?

— Да не — мне зачем, кругом столько девчонок симпатичных. — Левицкий сменил амплуа и из непризнанного гения превратился в донжуана. Хотя никогда не был ни тем ни другим. Вся его гениальность заключалась в способности мотаться целыми днями по городу и без устали жать на кнопку там, где другие нажмут один раз. А донжуанство — в неумелом заигрывании с самыми разными девицами, от откровенно страшных до красивых. При этом, судя по тому, как он себя вел, я не сомневалась, что он девственник — в его-то почти сорок лет — и если и имел какой-то опыт, то единичный. — Живу один, в свое удовольствие, зачем мне семья?

Не, я лучше погуляю…

Под гулянием он имел в виду онанизм — в этом я не сомневалась. Но это было его личное дело — а к тому же к мастурбации я отношусь положительно, по крайней мне она доставляет массу удовольствия. Побольше, чем многие мужчины.

— И правильно, — поддакнула со смешком. — Вот и я того же мнения…

— Слушай, а девочка у вас такая есть симпатичная, Нинка, о телевидении пишет?.. — Голос умолк нерешительно. — Ты с ней как — нормально?

— Если ты имеешь в виду, нет ли у нас с ней лесбийской связи — то должна тебя огорчить, я не совсем по этой части, я все же предпочитаю мужчин. — Я притворилась, что не понимаю, о чем он спрашивает. Если уж строишь из себя бабника, то задавай конкретные вопросы — а не ходи вокруг да около. А к тому же меня всегда смешило, когда Яшка начинал рассуждать о женщинах — забавно получалось. Вот я и решила направить разговор в это русло — все лучше, чем о его проблемах слушать. — Ты огорчен?

— А что так? Я лесбиянок люблю — красиво. — Яшка, как я и ожидала, воодушевился — кажется, разговор о сексе хотя бы временно избавлял его от комплексов, которых у него, на мой взгляд, была куча. И он совсем не случайно так любил поговорить на эту тему — видимо, начиная казаться себе этаким мачо.

Превращаясь из толстоватого, невысокого, неряшливо одетого белобрысого фотографа с жутко короткой стрижкой и густой щетиной на лице в двухметрового жгучего брюнета-латиноса, миллионера и плейбоя. — Тут девчонка одна просила ее голышом поснимать — вроде итальянцы ею заинтересовались, съемку просили. Я там думал мужика пригласить, чтоб настоящее порно, — и девчонку можно было бы. Не хочешь?

Я промолчала — что я могла ответить на этот бред, тем более произносимый не всерьез? Я пробовала делать это с женщиной, но помнила все смутно и, кажется, особого удовольствия не получила — ив любом случае не собиралась принимать участие в порносъемке, даже если бы для нее годилась. К тому же я знала, что Яшка все это только что придумал — и девицу, и съемку.

Просто чтобы что-то сказать — чтобы скрыть, что стесняется спросить напрямую, спит ли Нинка с кем-нибудь из редакции.

Хотя и это его вряд интересует — даже если я скажу, что она ужасно одинока и мечтает о мужчине. Потому что ему просто важно показать, что он живо интересуется женщинами и живет полноценной жизнью. Хотя было бы куда кон-. цептуальнее всем говорить правду — то есть что он до сих пор девствен, чист и непорочен. Вот уж желающих бы нашлось его этой самой девственности лишить!

— Так ты что конкретно хотела? — Яшка, похоже, понял, что несет ахинею, и сам сменил тему. — Ты конкретно скажи — а то банкиры, банки… Тебя кто интересует?

— Улитин — не слышал? Был президентом «Нефтабанка», потом ушел в «Бетту», и…

— Скотина он, твой Улитин, за копейку удавится! — Расслабившийся было Яшка снова вернулся в роль всеми обиженного и неоцененного. — Я в прошлом году два дня на этот «Нефтабанк» потратил — какая-то годовщина у них была, то ли первая, то ли вторая, — а заплатили копейки. Причем обещали минимум две с половиной штуки баксов — а отдали триста, и те еле вырвал…

— Да ты что?! — Мне надо было, чтобы он мне рассказал все — возможно, это могло как-то дополнить образ покойного. И ради этого я готова была сыграть.

— Обещали — и не заплатили? Вот скоты!

— Пиарщик их на меня вышел — у них целый отдельно связям с общественностью, а он пресс-секретарь там был; — Судя по обстоятельности, с которой он начал, мне предстояла долгая история. Но я была совсем не против — даже полностью за. — Яша, у банка юбилей, первый день банкет, а во второй на теплоходе поплаваем тесной компанией, надо снять. А я что — надо так надо.

Объявляю ему обычные свои условия — пятьсот баксов съемочный день плюс расходы, пленка там, печать. И ведь больше мог, банк все же, деньги есть — но зачем хамить, я ж порядочный. Тысячу триста даете — снимаю и отдаю контрольки, чтобы сразу все подряд не печатать и не платить за обычный формат. А потом вы выбираете, сколько вам надо, я делаю и из лаборатории приношу счет…

Я покачала головой — на мгновение задумавшись над тем, что жизнь несправедлива. Если фотографу, который только и умеет, что тупо жать на кнопку, кто-то платит пятьсот долларов за день работы — то мне должны были бы платить раз в десять больше; Должность высокая, материалы высшего качества, от главного одни комплименты — а вместе с гонорарами получаю в месяц как фотограф-ремесленник за два дня съемок. Ну не свинство?

Хотя, с другой стороны, такому фотографу не позавидуешь — видела я, как с ними обращаются. Позовут куда и как прислугу используют — и каждый дергает, чтобы его сняли, и требует, чтобы снимки получились классные, и советы дает, и все в таком духе. Так что лично я бы так зарабатывать не хотела — я себя слишком уважаю. Да и огромные деньги мне не нужны — норковые шубы меня не интересуют, «мерседес» бы я себе никогда не купила, на Гавайях бы отдыхать не стала. Давно научилась довольствоваться тем, что имею.

Яшка на том конце провода звучно сморкался. Вечная его манера — сморкаться зимой, весной, летом и осенью. То ли гайморит у него, то ли еще что, но он всегда таскает в неподъемной своей сумке с аппаратурой пачку бумажных салфеток — которые после опорожнения носа комкает и оставляет где попало. В лучшем случае швырнет в пепельницу — где им, в общем, не место, — а может и просто на стол положить.

— А Костя мне — да это ерунда, мы и больше заплатим, только чтоб два дня отработал нормально. Не то в прошлый раз позвали одного, так он нажраться умудрился и потом такое принес, что все за голову схватились. — В Яшкином голосе появились торжествующие нотки. — А я ему и сказал — знать надо, кого зовете. Позвали бы меня — никаких забот. Договорились, короче. В первый день сначала собрание официальное, а потом банкет — специально клуб один сняли. Я отщелкал катушек двадцать на цветнегатив — куча людей известных, было кого поснимать. Они сидят, жрут, пьют, артистов слушают, а я не присел. Съемка вообще отпад — Хромов был, депутатов несколько, из правительства пара человек, весь бомонд, короче. А уже вечером Костик ко мне подходит — сейчас в загородный дом приемов поедем тесной компанией, ты давай с нами, шеф распорядился. Ну я чего — надо так надо. Костик меня еще к этому подвел, к Улитину, познакомил нас. А тот мне — снимайте побольше, все купим…

• Предыдущая
• 31/105
• Следующая