За сокровищами реки Тунгуски - Кравков Максимилиан Алексеевич - Страница 3

• Предыдущая
• 3/20
• Следующая

— На север хотели проехать, — сознался Петя. — Очень там интересно, потому что народ по-особенному живет.

— Да, вон вы какие, — заинтересовался человек. — Но, а что же теперь будете делать?

— А теперь что же… — растерялся Николай, — деревню искать пойдем.

— Да вас комары с’едят, — засмеялся человек. — Прежде-то где вы жили?

И оба мальчугана, перебивая один другого, рассказывали о своей жизни, о тайге, где они выросли, о приключениях, о желании своем видеть свет, учиться и работать.

В тихом вечере четко раздавалось по реке перестукивание молотков, людской немолчный гомон, изредка хриплым своим свистком подавал сигнал пароход.

А человек в кожаной куртке сосредоточенно слушал немудрый рассказ ребятишек.

С парохода, стоявшего у берега, кто-то сошел и зычно крикнул:

— Товарищ профессор, ужин готов.

Человек в куртке поднял голову и ответил:

— Иду. — А потом обратился к ребятам и хлопнул по плечу Николая:

— Вот что, пареньки, мы — научная экспедиция и едем работать по реке Нижней Тунгуске. И в качестве рабочих я вас, пожалуй, возьму… Хотите?

Николай, как сидел на бревне, так и остался там, онемев от неожиданного счастья. А Петюха вскочил и уже за обоих крикнул:

— Хотим хотим!

Человек сдержал улыбку, встал и сказал:

— Раз так, отправляемтесь ужинать.

И с этого часа началась у ребят такая жизнь, о которой раньше они только мечтали втихомолку.

Пароход «Полярный» вез экспедицию профессора Морозова до Туруханска. Набирая дрова за «Осиновским порогом», он случайно сделался свидетелем крушения, которое потерпела баржа, наткнувшаяся на камень. С парохода подали необходимую помощь, полузатонувшую баржу разгрузили, и ведший ее пароход остался хлопотать о дальнейшем спасении, сообщить о случившемся по радио в Енисейск и в Красноярск.

А «Полярный» с экспедицией и с двумя мальчуганами продолжал свой путь на север.

Ребят поместили в узенькую, но чистую каюту в обществе коллектора экспедиции и ее десятника.

Коллектор, молодой студент, должен был собирать образцы горных пород и вести наблюдение по указанию начальника.

Ребята сперва дичились его ученого вида, а потом быстро привыкли, потому что коллектор был почти так же молод, как они сами.

Десятник, старый шахтер, оказался завзятым таежником. Слово за слово, разговорились. Десятник начал выпытывать про промысел, про рыбалку, про лесные обычаи. Ребята бывалые, — на все отвечали как надо.

— Ого, — заключил десятник, — да вы дельные парни..

Было еще в экспедиции три человека — Николай Иванович в очках и всегда с фотографическим аппаратом и двое техников — серьезные ребята — все время книжки читали, а в общем народ хороший — мальчуганов белыми сухарями кормили и разговаривали так, словно как бы и они были такими же техниками или десятниками.

Узнали ребята, что экспедиция едет отыскивать графит и уголь.

Как-то вечером, пройдя уже широкую Подкаменную Тунгуску и подходя к Туруханску, профессор об’яснил, почему на севере так ценно найти каменный уголь.

— Пока не было в нем потребности, — рассказывал профессор, — углем и не интересовались, а теперь по Енисею идет пароход за пароходом. Идут на север до порта Игарки, который на две тысячи километров удален от Красноярска и почти на тысячу отстоит от Полярного моря. Но Енисей в этих местах так глубок и широк, что на Игарку свободно проходят морские пароходы. Год от году приходят они к нам в августе месяце из портов заграницы, пробираясь через льды Карского моря. Привозят части машин, металлы и другие нужные для нашей страны товары, А от нас увозят экспортные грузы: сибирский лес, щетину, кожу. А теперь будут брать и графит, который добывается на реке Курейке.

Так вот, ребятки, с каждым годом увеличивается число приходящих к нам кораблей. Теперь, за отсутствием на Енисее угля, корабли берут запас его за границей на обратный свой путь. Если же мы отыщем уголь вблизи Игарки, то уж незачем будет морским пароходам загружать себя запасом топлива. Вместо него они погрузят в свои трюмы полезные для нас предметы. И государству нашему будет выгодно продавать иностранным судам наш советский уголь. Поэтому-то мы и ищем его.

Но в этом значение угля только на первое время. А потом его применение будет еще шире и еще важнее!

По многим признакам ученые полагают, что в горных породах севера содержатся и металлы. Пока известны лишь цветные металлы: медь, цинк и никель. А может быть будет отыскано и железо.

И, если запасы металлов на севере окажутся действительно значительными, тогда уголь станет необходимым для будущих металлургических заводов. И, на запасах тепловой и химической энергии угля, возникнет мощная база индустриализации наших северных окраин.

Угли, как топливо, приведут в движение крупные электрические станции и сила их тока начнет питать заводы и фабрики.

Но машины обслуживаются людьми. Поэтому неизбежно возникнет заселение края. И там, где сейчас мы видим таежную пустыню, построятся города, будет кипеть трудовая жизнь и большие ценности будут создаваться у Полярного круга! Вот чем, для будущего, может кончиться скромная находка каменных углей теперь!

— А если по Тунгуске уголь найдем, — робко спросил Николай, — ведь он от Игарки далеко будет?

— Тунгуска река полноводная, глубокая. По ней легко заходить пароходу. И если там окажется уголь, то его будут сплавлять вниз до Енисея, а оттуда до порта Игарки.

В тот же вечер, ложась спать, Петя крепко ударил кулаком по ладони и шепнул Николаю:

— Найдем уголь!

Наконец, экспедиция добралась до Туруханска. Все население его вышло встречать пароход. Кооператоры ждали из Красноярска грузов, иные встречали знакомых, а прочие вышли просто так, чтобы посмотреть на новых людей и тем скоротать городскую скуку.

Пока экспедиция разгружалась, профессор с Николаем пошел в местный РИК. Проходя по берегу, Коля заметил невиданные еще им больше лодки с высоко задранными носами, с мачтой и досчатои постройкой, прикрывающей всю середину лодки.

— Это илимка, — об’яснил профессор, — в такой вот мы и поедем.

На гальке, на кольях сушились сети. Тут же навалены были груды пустых боченков.

— Сразу видно, — сказал Николай, — рыбаки живут!

— Прежде и был Туруханск большим рыбачьим местечком и назывался селом Монастырским. А теперь сделался городом и центром для огромного Туруханского края, который больше любого европейского государства, — так об’яснил профессор.

Шел по улицам Николай и дивился:

— Какой же это город? У нас в деревне дома не хуже. И учреждения тоже — в одном деревянном доме — все! И РИК, и нарсуд, и милиция — совсем деревня!

В РИКе профессор долго беседовал с председателем, рассказывал ему о задачах экспедиции. И председатель говорил о большой пользе для края, которую оказала бы экспедиция, если бы нашла полезные ископаемые.

А потом начались хлопотливые дни.

Коля сразу же полюбил предоставленную экспедиции илимку и вместе с десятником и Петром принялся оборудовать ее. В помещении, прикрытом досчатой надстройкой, надо было для всех наладить нары, набить полки — вообще привести илимку в жилое состояние. Потом пошла погрузка, последние хлопоты и, наконец, наступил час отправки.

Ребята узнали, что Нижняя Тунгуска тянется с востока более чем на 2500 километров, вершинами своими сходясь с левыми притоками реки Лены, около города Киренска.

— Течение реки, — говорил как-то профессор, — прорезает почти неисследованную огромную площадь, лежащую между Леной и Енисеем. И мы пойдем путем этой реки!

Еще на пароходе дивились ребята, что нет в это время на севере ночи. Закатится лишь солнышко, постоит немного светлый вечерний сумерк и опять, глядишь, загорается розовая заря восхода.

• Предыдущая
• 3/20
• Следующая