Чудесный замок - Мид-Смит Элизабет Томазина - Страница 17

• Предыдущая
• 17/58
• Следующая

– Мы здесь называем мою племянницу Сарой, – сказала она. – «Поппи» слишком отдает деревней, так и слышится: «сорный, неопрятный».[8] Сара сейчас придет и позаботится о вас, юные леди. Однако у нас как раз подан чай. Мы пьем чай ровно в шесть, ужинаем в девять. Желаете пойти наверх и вымыть руки или сразу пройдете со мной к столу?

– Она мне не нравится, но говорит на очень правильном английском, – прошептала Джесмин сестре. – Интересно, в Лондоне все так говорят? Как будто специально училась. Придется и мне подучиться, раз уж я хочу зарабатывать деньга писательским трудом!

Все это она выпалила в одно мгновение на ухо Примроз, а тем временем миссис Флинт вежливо стояла рядом со спокойным и безразличным видом.

– Помолчи, Джесмин, – прошептала Примроз и прибавила громко: – Дэйзи, дорогая, дай мне руку. Благодарю вас, миссис Флинт. Если позволите, мы выпьем чаю со всеми, а потом пройдем в нашу комнату.

– А Поппи, то есть Сара, тоже сидит за столом? – поинтересовалась Джесмин, пока хозяйка вела их по лестницам и коридорам. – Надеюсь, что да. Мне так хочется ее видеть!

– В настоящий момент Сара должна находиться на кухне, – ответила миссис Флинт ровным голосом. – Теперь, юные леди, позвольте, я пройду вперед и представлю вас моим гостям. Мисс Примроз Мэйнуеринг, мисс Джесмин Мэйнуеринг, мисс Дэйзи Мэйнуеринг – миссис Мортлок, миссис Дредж, мисс Слоукум. Юные леди, не соблаговолите ли сесть за стол?

Миссис Флинт направилась к своему месту во главе стола. Три девочки заняли свои места. Миссис Мортлок и мисс Слоукум принялись их разглядывать. Миссис Дредж разглядывать не стала, она протянула белую, пухлую руку и взяла Дэйзи за руку.

– Усталая, славная крошка, – молвила она, – усталая и замерзшая. О, я знаю, как это бывает.

– Нет, она не замерзла, ей жарко, – возразила Джесмин. – Это самая жаркая и закупоренная комната, в которой мне когда-либо приходилось бывать. Вы – миссис Дредж, да? Пожалуйста, миссис Дредж, подскажите, как далеко отсюда достопримечательности Лондона?

– Я не знаю, дорогая, но думаю, что очень далеко, – ответила миссис Дредж со вздохом. Вздохнули и две другие дамы.

– Ха-ха! – вдруг засмеялась миссис Мортлок. – После этого вы должны снизить цены, миссис Флинт. Ха-ха! Ваш вопрос был наводящим, мисс Джесмин Мэйнуеринг?

Бедная Джесмин смутилась и решила больше не открывать рта до конца трапезы. Чаепитие было скучным и неаппетитным, потому что чай оказался не крепким, а хлеб – черствым. Лица девочек, такие румяные и свежие от деревенского воздуха, начали на глазах тускнеть и выражать всеобщую скуку. Миссис Флинт проводила свои чаепития в полном молчании, заговорить можно было только в том случае, если требовалось что-нибудь передать. Дэйзи почти заснула. Примроз почувствовала комок в горле. Джесмин низко склонила свою кудрявую темную головку, так что ее блестящих глаз не было видно под длинными прядями волос. Она боялась, что другие увидят ее слезы.

Она была чрезвычайно эмоциональным созданием, у нее часто менялось настроение, при этом эмоции ее всегда были добрыми. Внезапно она подумала, что это нехорошо – быть такой грустной за общим столом. Дома она сияла для всех, как солнечный лучик. Почему же не стать таким лучиком для обитательниц «Пенелоп Мэншн»?

– Я знаю, что надо сделать, – воскликнула она, вскочив с места и чуть не опрокинув свой стакан и стакан Дэйзи. – Конечно, как я была глупа! Я знаю, что изменит общее настроение! – С этими словами она выпорхнула из комнаты и скоро вернулась, таща корзину миссис Элсуорси, полную фруктов и цветов.

– Примроз, – предложила она, – давай угостим этих леди! Все это из деревни, абсолютно свежее. Конечно, сейчас поделим все поровну. Миссис Флинт, вы что предпочитаете: цветы, ветку винограда или персик?

Миссис Флинт со спокойной улыбкой выбрала ветку винограда, миссис Мортлок со словами: «Благодарю вас, мисс Джесмин», – тоже взяла виноград, а миссис Дредж, с удовольствием разрезая персик, назвала его «сладким воспоминанием о цветущей деревне». Мисс Слоукум тоже выбрала персик.

После этого леди из «Пенелоп Мэншн» и сестры Мэйнуеринг стали друзьями.

Несмотря на это все три девочки перед сном плакали.

– Здесь все так не похоже на то, о чем я мечтала дома, – вздохнула Поппи Дженкинс, придя на следующее утро в комнату сестер Мэйнуеринг.

Было только пять часов утра. В Лондоне Поппи приходилось вставать очень рано. Джесмин сидела в постели и серьезно ее слушала. Примроз тоже проснулась. Одна Дэйзи спала, как ангел.

– Все это – не то, о чем я мечтала, – повторила Поппи. – Работа, грязь, пыль, сажа. О господи! Одна сажа может свести с ума. Здесь нет ничего белого, не то что у нас в деревне. На всем – черные пятна. Нет-нет, «Пенелоп Мэншн» – это горькое разочарование.

– Но, Поппи, «Пенелоп Мэншн» – это не весь Лондон, – Джесмин старалась быть рассудительной, но голос ее дрожал.

– Наверно, но это Лондон, в котором мне приходится жить, – отвечала Поппи Дженкинс. – Хуже всего то, что тетя не желает звать меня моим домашним именем. Она его считает «деревенским». Говорит, в Библии маки называют плевелами, то есть сорняками. Неужели мое имя звучит так ужасно? Я вся дрожу, когда она говорит мне это. И вот я стала Сарой. Здешние леди зовут меня Сарой-Энн, или Сарой-Джейн, или Сарой-Мэри. Когда они в хорошем настроении, я для них – Сара-Мэри, когда раздражены – Сара-Джейн. Но если они говорят: «Сара-Энн», – значит, будут ругать. О нет, мисс Примроз, Лондон – это не то, что мы о нем думали.

– Ничего, – сказала Примроз ласково, – для нас ты навсегда останешься Поппи, дорогая. Я знаю, что маки вовсе не плевелы. И не стоит из-за этого переживать. Мак – прелестный цветок, а Поппи – красивое женское имя. Видишь, мы все четверо носим имена цветов. Поэтому мы должны дружить и быть смелыми и добрыми в этом городе. И тогда, быть может, он не разочарует нас.

– Вы всегда были доброй, мисс Примроз, – ответила Поп-пи. – Это большое облегчение для меня – что вы все рядом, в одном доме со мной. Я теперь не так одинока и не буду больше считать себя плевелом. Это так ужасно – думать о себе, как о сорняке, но теперь я знаю, что тетя ошибается. Ах, как хороша мисс Дэйзи, когда спит! Однако слушайте, – вы все устали, поэтому я принесу вам завтрак в постель. Принесу свежие яйца, что вы привезли, и настоящее деревенское масло. Ну, я побегу вниз за вашим завтраком.

Это утро девочки провели в своей комнате. Они распаковали некоторые вещи и поставили на камин портрет матери. Примроз вскрыла письмо мистера Дэйнсфилда. Внутри был еще один красивый конвертик, на котором смешным детским почерком было написано: «Если хочешь меня – возьми. Никогда не возвращай меня и никогда не злоупотребляй мною».

Примроз немного покраснела. Она прочла смешной девиз несколько раз, но не стала открывать маленький конверт, а снова вложила его в большой.

– Я думаю, – сказала она, глядя на Джесмин, – мы не должны отсылать его обратно. Прошлой ночью я видела странный сон. Мне приснилось, что мама пришла ко мне и сказала: «Правильно ли вы поступаете, отвергая помощь всех ваших добрых друзей? Постарайтесь запомнить: подлинная независимость – это не значит быть слишком гордым и не позволять другим оказывать тебе поддержку. Примроз, ради меня, не будь чересчур гордой». Мистер Дэйнсфилд всегда был маминым другом, – продолжала Примроз, – поэтому я буду хранить его письмо, пока оно не понадобится. А сейчас надо ему ответить и поблагодарить.

Потом девочки сели у окна и стали смотреть на улицу. Она была очень скучной, а день – пасмурным.

– Сегодня днем мы пойдем гулять, – объявила Примроз. – Я скажу об этом за ланчем и попрошу миссис Флинт отпустить с нами Поппи. Мне так жаль, что Поппи здесь плохо. Девочки, мы не позволим себе грустить, мы должны быть храбрыми; не вздыхать и не чувствовать себя угнетенными – это к добру не приведет. Мы сами выбрали свой путь, и, если не будем смелыми, – ничего у нас не выйдет. А я хочу, чтобы вышло.

• Предыдущая
• 17/58
• Следующая