Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.15 - Булычев Кир - Страница 51

• Предыдущая
• 51/221
• Следующая

– Никому не доверяй – вот наш пиратский принцип. У меня все подозреваемые. Кроме тех, кого я уже обвинила.

– И я?

– И ты. Я тебя черт знает в чем подозреваю. Может, ты и не пилагейка, а, допустим, парень и мой враг.

Пашка весь сжался. Неужели она догадалась? Нет, это была королевская шутка. Мамаша тут же расхохоталась, словно серебряные колокольчики зазвенели в зале. У Пашки даже мурашки по спине побежали от наслаждения. Он чувствовал, что влюбляется в мамашу, несмотря на разницу в возрасте.

– Какая вы красивая и обаятельная! – вырвалось у него.

– Мне многие это говорят, – сказала пиратка. – Что есть, то есть! Этого у меня не отнимешь. Но я и не дура.

Вошел, прижимая к животу тяжелый сундук, мрачный как туча Крыс.

– Ну, мамаша, – сказал он, – не ожидал! Даже родного сына…

– Много он успел спереть? – спросила королева у Бесноватого, который шел следом.

Тот без слов разжал горсть и показал – там лежали три больших сверкающих алмаза.

– Передай сюда сундук, – сказала королева. – Ну что ты с ним будешь делать? Мальчишка еще. Не вешать же мне его. А может, повесить?

– Мамаша, – возмутился Крыс, – у нас гости.

– Сиди, сиди, я скорей вот этой пилагейке свой сундук доверю, чем тебе, паршивец. Давай сюда ключ от сейфа. Отпечаток снять успел? Ну ничего, я сегодня вечером новый замок врежу. Так на чем мы остановились?..

С ангельской улыбкой она обернулась к Пашке.

– Вы хотели показать мне свои сокровища.

– Да, да, фамильные драгоценности, все время с собой вожу. От моей бабушки остались.

«Так я тебе и поверил!» – подумал Пашка, стараясь сбросить с себя наваждение. Уж очень доброй казалась красавица.

В сундуке было несколько шкатулок. Одна была доверху полна бриллиантов, вторая – изумрудов, третья – жемчуга, четвертая – голубых с красными искрами тритонитов, пятая – небесных сапфиров, шестая – малиновых альвейсов, седьмая – алых рубинов, восьмая – огненных краков, а дальше Пашка и счет потерял всем этим камням, серьгам, кольцам и брошкам. Пиратка словно впала в транс: не могла остановиться – раскрывала шкатулку за шкатулкой, доставала бриллиантовые ожерелья и приговаривала тихим голосом:

– Музейные вещи, уникумы, мы плохого не держим…

– Мамаша, – сказал наконец Крыс, – время не терпит. Надо решать.

– А чего решать? – с трудом оторвалась от своих драгоценностей королева. – Красиво?

– Очень! – сказал Пашка. – За такие камни и душу продать не жалко.

– Хочешь, поделюсь? Вряд ли на своей Пилагее найдешь такой сундук.

– Ах, разве можно сравнивать!

– Правильно, ты умная женщина. Окажешь мне небольшую услугу – поделюсь.

– Да за такие камни я готова двоюродного папу променять! – сказал Пашка. И тут ему стало стыдно перед населением планеты Пилагеи, которое он такими словами оклеветал, притом несправедливо. Нелегка доля шпиона.

Пираты переглянулись. Мамаша подмигнула сыну. Именно этого они ждали от пилагейки, так как люди часто судят о других по себе. И пираты, готовые на все ради грабежа, надеялись, что пилагейка не лучше их. И угадали.

– Я буду с тобой откровенна, – сказала мамаша. – У нас корабль сломался, а моему сыну надо срочно слетать на Землю.

– Ну и что? Пускай летит.

– У него нет билета, – сказала пиратка.

– Отдать ему мой?

– Ни в коем случае. Вы вместе полетите. Ты и он – под видом Алисы.

– Под видом Алисы?

– Конечно, у нее билет есть.

– А Алиса?

– Она останется. Забудь о ней. С тобой полетит Крыс. Под видом Алисы. А ты получишь камни.

– Не понимаю…

– Твое дело маленькое. Иди на корабль, как будто ты с Алисой лучшая подруга, и держи язык за зубами. О карантине ни слова! Ясно?

– Всего-то?

– А нам от тебя много не нужно. Крыс, принеси-ка маленькую шкатулку, у меня на туалетном столике стоит, понял?

– Мигом, мамаша, – сказал Крыс.

– А мы с тобой по маленькой, – сказала мамаша. – Употребляешь? Вообще-то я азотную кислоту предпочитаю, но за компанию могу и обыкновенного спирта принять.

Она хлопнула в ладоши, и тут же подошел пират с подносом, на котором стояли большая бутыль и два высоких бокала.

– Вы уж простите, – сказал находчивый Пашка, – но у нас на Пилагее другое пьют. Спирт нас не берет.

– Что же такое вы пьете?

– Воду.

– Неужели? А я даже и притронуться к воде не могу – мутит. Так на вашей планете можно сесть на берегу речки – и пьяный будешь?

– Нет, мамаша, – сказал фамильярно Пашка. – У нас с водой туго. У нас реки спиртовые. А воду в бутылках раздают.

– Как же я раньше не знала? Я бы на вас разбогатела. Возила бы к вам воду. – Она обернулась к Бесноватому. – Чего стоишь как истукан? Принеси-ка моей гостье стаканчик воды, да покрепче.

– Мне рюмочки хватит, – сказал Пашка.

Они чокнулись – мамаша бокалом со спиртом, Пашка – с водой. Мамаша широко открыла рот и влила туда весь бокал, крякнула и заела грибком. Пашка осилил воду в два глотка, поморщился и сказал:

– Крепкая у вас водица!

– Чего же не закусываешь?

– Ничего, я завтра закушу. У нас такой обычай.

– Вот, мамаша, – сказал Крыс, входя с маленькой шкатулкой в руках. – Все как вы сказали.

– Молодец. Для нашей дорогой соратницы ничего не жалко.

Она забрала из первой шкатулки горсть бриллиантов, хотела пересыпать в маленькую шкатулку, которую принес ей сын. Но потом отсыпала большую часть обратно, а что осталось, кинула с сожалением в шкатулку. Алмазы застучали о дно как горох.

– Мамаша, не скупись, – сказал Крыс.

– Молчи, – возмутилась фарфоровая красавица, – не ты их зарабатывал, тебе легко чужим добром распоряжаться. Я зато побольше жемчуга насыплю. Жемчуг красивее.

Жемчуга она тоже пожалела, смогла расстаться только с одним сапфиром: пришлось, чтобы заполнить шкатулку доверху, подарить Пашке носовой платок, подушечку для иголок, расшитую бисером, позолоченную брошку и нитку стеклянных бус. Пашка не спорил, старался не улыбаться, хотя раньше ему такой жадности видеть не приходилось.

– Вот держи, – сказала она наконец. – Сегодня я добрая. Бери, не стесняйся.

– Очень вам благодарна, – сказал Пашка.

– Но если ты на корабле пикнешь, мои люди тебя под землей найдут. Ясно?

– Ясно.

– Ну, ладно, пойду всхрапну. Еще вопросы есть?

– Я беспокоюсь за моя соседка Алиса. Желаю, чтобы она была здорова.

– Не беспокойтесь, – сказал Крыс. – Алиса довольна и счастлива. Следующим же кораблем она полетит домой. Слово пирата.

– А вам можно верить? – спросил Пашка.

– Как же не верить, – сказала мамаша. – Покажи ей Алису.

– Она в парке резвится.

– Покажи ее нам.

Крыс быстро ушел из зала.

Королева достала из-под трона небольшую подзорную трубу.

– Эй, Бесноватый, – сказала она, – раздвинь шторы. Пускай пилагейка на свою соседку поглядит.

Бесноватый раздвинул шторы.

За окном на лужайке была какая-то девочка.

– Ты смотри, смотри, – сказала королева, протягивая Пашке подзорную трубу.

Наклоняясь, чтобы сорвать цветок, и весело танцуя, резвилась Алиса в розовом платьице и с венком из ромашек на голове.

– Удовлетворена? – спросила королева.

– Да, – сказал Пашка. – Я пойду?

– Сейчас мой Крыс вернется – и пойдешь.

Бесноватый задернул шторы.

«Ну что ж, – подумал Пашка, – Алису этот Крыс изображает довольно убедительно. Только забыл, что у нее розового платья и в помине нет. И уж тем более в такой момент она не будет скакать по лужайке».

Пашка вежливо пожал руку пиратской королеве.

– До встречи, – сказал он.

– Аревуар, как говорят французы, – улыбнулась королева и залилась серебряным смехом. – Шкатулку тебе доставят в гостиницу.

Алиса сидела в тюрьме. Тюрьма была чистая, теплая, без клопов и тараканов, только пахло дезинфекцией и было невероятно тесно.

• Предыдущая
• 51/221
• Следующая