Война претендентов - Мэрфи Уоррен - Страница 37

• Предыдущая
• 37/59
• Следующая

— Ну и что? — равнодушно спросил Римо.

— Оставь свой грубый тон и выбрось из головы мысль о том, что сейчас мы увидим Его Святейшество. Ведь он в то же самое время является главой своего государства, и нам следует относиться к нему точно так же, как к любому другому правителю.

Их провели во внутренний дворик с буйствующей повсюду зеленью.

Римо увидел согбенного старца в ослепительно белом одеянии, по сторонам которого стояли два средневековых рыцаря с грозно поднятыми пиками. Это были швейцарцы, телохранители Папы Римского.

Добрые глаза первого в мире священника при виде мастера Синанджу просветлели. Он двинулся навстречу желанному гостю, его белоснежные одежды величественно заколыхались. Он опирался на трость, но тем не менее шел очень уверенно. На груди у него покачивалось большое золотое распятие.

И лишь когда он приблизился, Римо заметил все признаки преклонного возраста. Светлые, приветливые глаза Папы Римского скользнули по нему мимолетным взглядом и остановились на стоявшем рядом мастере Синанджу. Воцарилось неловкое молчание.

— Что случилось? — прошептал Римо по-корейски.

— Поцелуй его кольцо, быстро! — прошипел в ответ Чиун.

— Ни за что! Почему возникла пауза?

— Он хочет, чтобы я ему поклонился.

— Так поклонись, от тебя не убудет.

— В прошлый раз кольцо целовал я, теперь твоя очередь, Римо.

— Ну и ну! Начни разговор, и все станет на свои места.

— Не могу. Я жду его приветственного поклона.

— Но Папа Римский не станет кланяться тебе первым!

— Вот потому-то ты и должен поцеловать его кольцо. Этим ты снимешь возникшее напряжение и загладишь неловкую паузу, — пояснил Чиун.

— Я не буду целовать его дурацкое кольцо!

Шагнув навстречу Чиуну, кардинал-премьер-министр прошептал несколько слов на латыни. Кореец ответил на том же языке.

Кардинал тотчас подошел к Папе и что-то прошептал ему на ухо. Изможденное лицо великого старца просветлело, и, повернувшись к Римо, он приветливо произнес по-английски:

— Сын мой, я рад нашему знакомству.

И протянул для поцелуя свою сухую руку на которой красовалось широкое золотое кольцо. Римо не выдержал и, опустившись на одно колено, исполнил ритуал.

Тотчас возникший было лед растаял без следа. Папа Римский и мастер Синанджу, беседуя вполголоса, неторопливо отошли в сторону. Время от времени верховный священник бросал на Римо ласковые приветливые взгляды. Мастер Синанджу вел себя чересчур оживленно — часто всплескивал руками, качал головой и всячески жестикулировал. Его пальцы со смертоносными длинными ногтями порой едва не касались старческого тела священника, и Римо не на шутку встревожился — не дай бог Чиун невзначай заденет Папу.

Римо попытался разговорить дородного, осанистого кардинала:

— Что вам сообщил Чиун?

— Мастер Синанджу принес радостную весть о том, что следующим мастером Дома Синанджу станет христианин.

— Прямо так и сказал?

— Его Преосвященство выразил искреннее удовлетворение этим фактом. Прошло уже очень много лет с тех пор, как Дом Синанджу в последний раз состоял на службе у Ватикана.

— Иногда мы выступали и против Рима, — кивнул Римо.

Мгновенно побледнев, кардинал извинился и поспешил прочь, словно перепуганная малиновка.

Римо остался один на один со швейцарцами, теперь, правда, опустившими свои пики.

— Ну и что, думаете, ваши палки способны противостоять огнестрельному оружию?

Швейцарцы-телохранители бесстрастно буравили глазами вечность. Их полосатые панталоны и фетровые шляпы напомнили Римо стражу Букингемского дворца, только у тех форма все же попристойнее. Эти-то совсем как балерины!

Прошло еще несколько минут томительного ожидания. Потом Папа Римский и мастер Синанджу почтительно раскланялись друг с другом. В последний раз одарив Римо благосклонным взглядом, Его Святейшество приказал швейцарцам проводить гостей.

— И что теперь? — поинтересовался Римо.

— Мы покидаем Ватикан, — ответил Чиун и радостно улыбнулся.

— Ты заключил сделку?

— Нет.

— Но собираешься заключить?

Неожиданно мастер Синанджу перешел на корейский:

— Я только подтвердил намерения и впредь соблюдать условия долговременного договора, запрещающего Дому Синанджу вести деятельность, противоречащую интересам Рима. Таким образом, какого бы нового клиента мы ни выбрали, Ватикан может быть спокоен.

— Значит, мы не станем работать на Ватикан?

— Только в самом крайнем случае.

— А ты сказал об этом Папе?

— Зачем огорчать его чувствительную натуру?

Они уселись в белоснежный лимузин и вот уже вновь очутились средь шума и гама римских улочек.

— Тогда зачем же было приезжать?

— Создать себе рекламу — коротко пояснил Чиун.

— Интересно, каким образом?

— Враги Ватикана очень скоро узнают о нашем визите, поэтому поспешат увеличить оплату, чтобы залучить нас к себе.

— А разве у Папы есть могущественные враги?

— Его Святейшество сильно озабочен все возрастающим влиянием других религий и их верховных священнослужителей — все эти муллы и аятоллы стремятся во что бы то ни стало загасить свечу христианского Рима.

— Хочешь, я стану охранять Папу вместо этих смехотворных швейцарцев? — предложил Римо.

— Папа выразил уверенность в надежности своих швейцарцев-телохранителей, так что в качестве охранника ты ему не нужен. Его интересовал вопрос уничтожения противостоящих Риму религий.

— Вот это да! Папа попросил уничтожить своих врагов?! — взорвался с негодованием Римо.

— Ну зачем так сразу? Он, конечно, этого не сказал. Его речь была дипломатичной, вежливой и разумной, но подтекст совершенно ясно свидетельствовал об истинных намерениях Папы.

— Не верю! — выпалил Римо.

— Какой же ты наивный!

— Пусть так, но ты использовал Папу, чтобы подстегнуть других претендентов, а потом выбросил его за ненадобностью!

— Почему? Папа пригодился мне еще в одном предприятии.

И мастер Синанджу извлек из широкого рукава кимоно тяжелое золотое распятие.

— Смотри, Римо, настоящее золото!

— Неужели он тебе подарил?

— Да, сам того не подозревая, — как ни в чем не бывало отозвался Чиун.

— Ты спер Папское распятие?!

— Нет, просто забрал то, что по праву принадлежит Дому Синанджу. Со времен Цезаря Борджиа Ватикан задолжал нам огромное количество золота. Теперь я восстановил справедливость, только и всего.

— Что он подумает, когда обнаружит пропажу золотого распятия?!

— Подумает, что его швейцарцы не так уж надежны, как ему казалось, — весело проговорил мастер Синанджу, пряча бесценный трофей в рукав кимоно. Потом он как ни в чем не бывало принялся наслаждаться красотами Рима на пути в аэропорт Леонардо да Винчи.

Ему определенно нравилось встречаться с правителями мира, как когда-то делали его предки.

Когда генерал-лейтенанта сэра Тимоти Плама назначили командующим миротворческими силами ООН в буферной зоне между Ираком и Кувейтом, все пришли к единодушному выводу, что это назначение станет последним в его карьере военного.

Он, конечно, был не первым генералом ООН, опозорившимся на посту командующего миротворческими силами в Боснии. До него точно так же опростоволосился бельгийский генерал. Несмотря на то что он пришелся по душе жителям Боснии, ему пришлось убраться оттуда, стоило сербам перейти в решительное наступление.

Когда генерал-лейтенант сэр Тимоти Плам командовал миротворческими войсками ООН в бывшей Югославии, его подчиненным страшно не везло — они постоянно подвергались снайперскому обстрелу, у них отнимали оружие, их захватывали в качестве заложников, а международная общественность, призванная поддерживать миротворческие миссии, только насмехалась над его бездарным руководством.

Совет Безопасности ООН оказался бессильным. Очередные бездельники разражались цветистыми речами, в то время как сербы преграждали путь посланным ООН грузовикам с гуманитарной помощью, нагло распоряжались продовольствием, одеждой и медикаментами, захватывали бронетранспортеры сопровождения и всячески попирали нормы цивилизованного мира.

• Предыдущая
• 37/59
• Следующая