Тяжелый рок - Мэрфи Уоррен - Страница 29

• Предыдущая
• 29/33
• Следующая

Включив справа от себя свет, он раскрыл газету на странице с курсами акций на нью-йоркской бирже и стал водить пальцем в перчатке по колонкам, которые в «Уолл-стрит джорнал» печатались шрифтом крупнее, чем в большинстве других газет, публикующих биржевые сводки.

Время от времени он что-то бурчал себе под нос. Викки Стоунер сидела от него на таком расстоянии, какое допускало его представление о гигиене. Когда она подвинулась слишком близко, он просто отпихнул ее от себя, словно завалившуюся набок сумку с продуктами. Трое «Лайс» сидели на переднем сиденье и болтали о музыке, о девочках, о музыке, о девочках… и о деньгах.

Кэлвин Кэдуолладер вновь что-то буркнул. Его палец остановился на названии одного из концернов. Вновь открыв отделение на дверце машины, он извлек оттуда блокнот и выписал какие-то цифры.

– Продавай, – сказала Викки Стоунер, которой были видны название компании и цифры, написанные Мэгготом.

– Почему? – спросил Мэггот. – Они поднялись на один пункт. – На какое-то мгновение он забыл, что имеет дело с придурочной сексуально озабоченной фанаткой.

– Правильно, – сказала Викки, – и идут они сейчас в тридцать шесть раз дороже номинала. А одна из японских компаний здорово преуспела в выпуске того же самого продукта, но его себестоимость в два раза ниже. Так что продавай, пока еще можешь получить какую-то прибыль.

Она отвернулась от Кэдуолладера и стала смотреть в окно на темный унылый сельский пейзаж Пенсильвании.

– А почему же мне не сообщил об этом мой бизнес-менеджер? – спросил Кэдуолладер.

– Вероятно, он не хочет этого делать, пока не избавится от своих акций. Нельзя же его за это винить. Продавай.

– Откуда такие познания о рынке ценных бумаг? – поинтересовался Кэдуолладер. – Если только ты действительно в этом разбираешься.

– В данный момент, Мэггот, – сказала Викки, довольная тем, что он поморщился от этого имени, – цена мне ни много ни мало семьдесят два миллиона долларов. Человек, стоящий таких денег, не имеет права быть глупым и невежественным. Когда мой отец умрет, я буду стоить четверть миллиарда долларов. Кому-то придется вести хозяйство.

Кэдуолладер был впечатлен. Он стал сыпать названиями компаний.

– Скажи мне искренне, что ты думаешь о них, – попросил он.

Он назвал компанию, выпускающую безалкогольные напитки.

– Продавай. Контракт с русскими разваливается.

Фармакологическая компания.

– Покупай. У них появились таблетки для предупреждения беременности, которые могут принимать мужчины.

Нефтяная компания.

– Продавай. Произошли изменения в порядке выплат ими дивидендов. После первого сентября тебя задушат налогами.

Всю дорогу до Дарлингтона они беседовали о высоких финансовых материях. Они не замечали «Дэд Мит Лайс» и продолжали разговор, пока машина не въехала на стоянку мотеля.

Громадный «седан» остановился перед рядом забронированных ими номеров. Мэггот вылез из машины. Викки последовала за ним.

– Поставь автомобиль возле гостиницы на другом конце городка, – сказал Мэггот шоферу. – Но не забудь приехать сюда завтра ровно в пять часов. Все должно быть уложено, и мотор прогрет. В это время наш вертолет вернется с концерта.

– Слушаюсь, сэр, – ответил шофер.

Вытащив из багажника и расставив на земле многочисленные чемоданы, он быстро уехал со стоянки, пока никто не увидел и не узнал машину.

Ключи от номеров у Мэггота и «Лайс» были с собой. По дороге к комнатам номер Один поравнялся с Мэгготом.

– На завтра все готово?

– Да, – ответил Мэггот.

– Репетировать сегодня не будем?

– Нет, – сказал Мэггот. – У меня нет времени.

– Нет времени? А что произошло такого важного?

– Нужно трахнуть эту Викки, – ответил Мэггот.

Оставив остолбеневшего Первого, он проследовал за Викки в ее номер, по дороге роясь в несессере в поисках пузырька с капсулами витамина "Е".

Не имея представления о рок-концертах, Римо с Чиуном выехали в Дарлингтон на следующее утро еще до рассвета и обнаружили, что и том же направлении едут все обитатели Западного полушария. За двадцать миль до Дарлингтона движение замерло.

Как муравей, пытающийся обогнуть лужу, Римо сворачивал с одной дороги на другую, со скоростного шоссе на проселочную дорогу. Что в лоб, что по лбу. Все забито. Все стоят.

Было десять часов утра.

Чиун глядел в открытое окно, через которое беспрепятственно выходил кондиционированный воздух, благополучно обделяя Римо прохладой.

– Интересная у вас система дорог, – заметил Чиун. – Все замечательно, пока никто ими не пользуется. Это великая инженерная мысль – построить дороги, которые чересчур просторны для спокойного движения и слишком тесны для оживленного.

Римо что-то пробурчал. Развернув машину, он вновь выехал на главное шоссе. Все те же двадцать миль до Дарлингтона. И всего три часа до начала концерта.

Римо застрял. Мимо него по обочине пронеслась черно-белая полицейская машина с включенной мигалкой наверху и завывающей сиреной.

Впереди Римо заметил первые признаки начинающегося разброда. Люди вылезали из машин. Некоторые забирались на крыши играть в карты. Другие сбивались в кучки и вертели самокрутки с марихуаной. Дверцы машин открывались, словно объявили учебную пожарную тревогу. У Римо вырвался стон. Теперь движение встало уже окончательно.

– Может, стоит пойти пешком? – предложил Чиун. – Хороший день для прогулки.

– Может, стоит предоставить дело мне? Тогда все будет в порядке, – резко оборвал Римо.

– Может, – согласился Чиун. – И все-таки… – предложил он.

Но Римо не дослушал до конца. В зеркальце заднего вида он наблюдал за приближением очередной полицейской машины. Это был обыкновенный «шевроле» с красной мигалкой внутри салона на панели управления. У Римо возникла идея. Он что-то сказал Чиуну.

Оба вылезли из машины и встали на обочине дороги. Римо поднял руки вверх и замахал приближавшейся полицейской машине, которая в конце концов остановилась, чуть не отдавив Римо ноги.

Водитель опустил стекло своего окошка.

– Какого черта, приятель? – крикнул он. – Уйди с дороги, это полиция.

– Да, – ответил Римо, приближаясь к водителю, – да, конечно.

Чиун подошел к машине с другого бока.

Римо взялся руками за дверцу водителя, заметив с огорчением, что дверца с противоположного бока была заперта.

– Но послушай меня, – продолжил Римо. – Я тоже сообщу тебе кое-что очень важное.

– Ну что там? – нетерпеливо спросил детектив, и его правая рука переместилась поближе к левому борту его мятого серого пиджака.

– Говорю тебе, очень важно, – повторил Римо.

Полицейский смотрел на него, совершенно не обращая внимания на Чиуна.

– Так что? – вновь спросил полицейский.

– Нужно произвести арест. Видишь всех этих людей? Они все курят «'травку». Если я не ошибаюсь, это противоречит законам Нью-Йорка и Нельсона Рокфеллера. По новому закону всем им «светит» от семи до пятнадцати лет. Я хочу добиться полномочий на их арест.

Полицейский потряс головой.

– Ничего не могу поделать, приятель. Нам велели не вмешиваться.

– Разве так можно научить уважать закон? – спросил Римо.

– Таковы инструкции, – ответил полицейский.

– В таком случае, – не отставал Римо, – может, у тебя найдется спичка? Просто у меня накрылась в машине зажигалка, и моя «травка» вянет, высыхает и портится. И если я не найду огонька, я и сам завяну.

– Чтоб ты завял, придурок, – сказал полицейский. Он зло рванул машину с места и унесся; из-под задних колес в Римо и Чиуна полетел гравий.

Посмотрев ему вслед, Римо повернулся к Чиуну.

– Удалось?

Чиун вынул руку из-за спины. В руке он держал красную мигалку из машины.

– Как ты ухитрился открыть дверцу? – спросил Римо. – Она же была заперта.

– Здоровый образ жизни, – последовал ответ Чиуна.

– Поехали, – сказал Римо.

Сев в машину, Римо подсоединил мигалку к двум контактам позади зажигалки их взятой на прокат машины. Мигалка завертелась и засверкала.

• Предыдущая
• 29/33
• Следующая