Ледяной - Ласки Кэтрин - Страница 17

• Предыдущая
• 17/31
• Следующая

— Великий Глаукс! Может, мы еще увидим и как цветет мох?

— Не говори чепухи, — оборвала ее Сарк. — Разве достаточно тепло, чтобы все это растаяло?

Она кивком указала на окружавшие их со всех сторон снежные сугробы.

— Да ни за что, — ответила она сама себе. — Погреемся немного, и то хорошо.

Волчица боялась, что и этой надежде не суждено сбыться. Ей хотелось верить, что тепло пришло надолго, но нос подсказывал, что это вовсе не так. Она чуяла запах приближающихся зимних ветров. Ни одно другое существо не учуяло бы этот запах, такой слабый и едва заметный. Стоило Сарк открыть пасть, как она тут же ощутила привкус снега. Волчица вдохнула поглубже, чтобы тепло проникло внутрь ее тела, но от этого у нее лишь сильнее засвербело в носу. А затем снежный аромат пропал. Трудно обращать внимание на слабые запахи, когда тебя поглощают мысли о смерти и разрушении. Их мир, который они с Гвиннет так любили, умирал на глазах. «Нет, Гвиннет не должна увидеть, как я плачу! — повторяла про себя Сарк. — Я не заплачу!»

Никакое тепло не могло согреть ее застывающий костный мозг, а неожиданно выглянувшее солнышко, казалось, только насмехалось над всеми надеждами.

Сарк оказалась права. Недолго они наслаждались теплом, от которого сугробы так и не исчезли, а только чуть-чуть подтаяли. Сырость слегка смягчила запахи ветра, и волчица ощутила кое-что еще.

— Похоже, неподалеку чей-то тайник, — сказала волчица, вынюхивая источник запаха мяса карибу и сурков. Сова кружила над ее головой. — Как думаешь, нам можно съесть эти запасы? Какие у нас правила насчет тайников?

— Это я должна знать? — удивленно спросила сова.

— Ну, ты гораздо чаще, чем я, бываешь у Священных вулканов, где составляют правила, вносят поправки в кодекс волков и все такое.

В голосе Сарк ощущалось едва заметное презрение.

— Но ты же волчица, а не я, — справедливо заметила Гвиннет.

Сарк вздохнула, закатила глаза, а два кустистых пучка белых волос на ее бровях при этом вспрыгнули, как два снежных зайчонка.

— Гвиннет, ты прекрасно знаешь, как я отношусь ко всей этой ерунде — ритуалам, традициям, правилам поведения, ко всем этим костлявым побрякушкам, которые якобы символизируют Великую Цепь. Все это — просто отрыжка, как выражаетесь вы, совы. За них я бы не дала и лепешки оленьего навоза. Так что можешь считать, что я не волчица. Я всю жизнь прожила сама по себе. Откуда мне знать?

— Ну что ж, мадам. Я знаю только, что волчьи законы разрешают делать тайники с пищей на территории Стражи. И если какой-нибудь волк найдет припасы, то он может ими пользоваться.

— Это радует, — воодушевляясь, ответила Сарк. — Если у стражей есть такое правило, то, наверное, его придерживаются и клановые волки. Что хорошо для гуся, то хорошо и для селезня — так вроде говорят?

— Кто говорит?

Гвиннет никогда не слыхала, чтобы кто-нибудь так говорил. Даже гуси, которые часто пролетали над страной Далеко-Далеко.

— Это просто такая старая поговорка.

Гвиннет никогда ее не слышала, но предпочла не задавать лишних вопросов. Старая волчица объясняла только то, что хотела объяснить, и ничего кроме. Ее происхождение, подробности ее жизни, где и как она училась своему ремеслу — все это оставалось тайной за семью печатями. Она была словно неизведанная территория.

Сарк обнаружила небольшую нору, где лежало мясо, и принялась раскапывать ее лапами, чтобы протиснуться и проникнуть внутрь. По запаху она определила, как давно скончались животные и даже что они ели перед смертью. Но запаха охотника пока что не было.

— Внутри она расширяется! — крикнула она сове.

Тут ветер переменился, и нос волчицы учуял кое-что совершенно неожиданное. Ее блуждающий глаз, как обычно во время нервного напряжения, бешено завертелся, и Сарк пришлось прихлопнуть его лапой, чтобы сосредоточиться. Она сделала глубокий вдох и попыталась мысленно отделить друг от друга смешавшиеся воедино запахи.

— Ну что? Вы узнали что-нибудь? — нетерпеливо спрашивала Гвиннет.

Сарк не обращала внимания на озабоченный тон совы; сейчас ее внимание поглощали одни лишь запахи. Она подалась назад, вылезла из норы и повернулась к сипухе, нетерпеливо подпрыгивавшей то на одной, то на другой лапке.

— Ну что? Есть след?

Сарк снова глубоко вздохнула и наконец ответила:

— Не след. Кое-что другое. Как бы тебе сказать, Гвиннет… Там есть запах пепла и чего-то, смешанного с серой. Некий волк Стражи оставил здесь не только припасы, — голос волчицы дрогнул. — Невероятно! Не могу поверить!

— Поверить во что?

— Там лежит кость. Выглоданная кость и…

— И что?

— И она с рисунком.

— Каким рисунком? — едва не взвизгнула сова.

— Шлем и забрало!

На следующее утро после снежной бури пятеро товарищей вышли из пещеры и быстро взяли след, выведший их к логову, в котором жили волки Кровавого Дозора. После того как посыльные по всем правилам доложили о своем прибытии, они почти сразу же приступили к дежурству. Выяснилось, что дозорным теперь приходится не только не пускать чужаков через границу, но и делать засады на волкоедов, которые охотятся за упавшими от усталости танцорами Скаарсгарда.

— Эдме, тебе не кажется странным, что никто из Кровавого Дозора не попытался остановить танцоров, привести их в чувство? — тихо спросил Фаолан, отведя маленькую волчицу в сторонку.

— Кажется, но не совсем. Дозорные сами очень устали и чуть ли не валятся с ног. Они и так-то едва отгоняют подальше чужаков и волкоедов.

— Да, но это же не единственное объяснение, правда?

Фаолан прищурился и пристально посмотрел на Эдме. Та нервно зашевелила ушами.

«Какой наблюдательный, — подумала она. — Ну ладно, раз все равно придется об этом заговорить…»

— Наверное. Чужаков можно различить издалека. А волкоедов — тем более: от них исходит такая ужасная вонь! Но эти… эти танцы, пророк — тут таится какая-то иная опасность.

По спине Фаолана пробежал холодок.

— Ты права. Пусть даже и опасность, пусть мы не знаем, в чем она заключается, но мы должны остановить их.

— Да, — отозвалась Эдме. — Не знаю точно как, но должны. Свистун-то к нам присоединится, я не сомневаюсь, но вот Дэрли и Мхайри…

— Тем более присоединятся, ведь танцоры Скаарсгарда увели Кайлу.

Фаолан оказался прав. Сестры не задумываясь приняли его предложение. Вскоре пятеро друзей составили план, каждый пункт которого постарались обсудить как можно тщательнее. Главным пунктом была еда. Они поймали двух зайцев и отправились на поиски истощенных от голода танцоров. Тамсен, капитан Кровавого Дозора, дала им разрешение, но неохотно и не слишком веря в успех всей затеи.

— Значит, мы предлагаем им пищу, они едят, а потом мы пытаемся привести их в чувство и поговорить с ними, — повторила Эдме.

— Мне кажется, нужно объяснить им, что вы из Стражи. Из той самой Стражи — Стражи Кольца Священных вулканов.

— Определенно, — согласился Свистун. — И что вы выполняете приказ самого фенго. Нужно, чтобы они не ставили под сомнение вашу власть.

— Дельное замечание, — сказал Фаолан. — Нужно напомнить им о Великой Цепи и объяснить, что танцы Скаарсгарда — это искажение всего существующего мирового порядка. Свистун, ты можешь пропеть песнь о Великой Цепи.

Он повернулся к Дэрли.

— Дэрли, ты ведь тоже ее знаешь?

— Конечно. Я же обучалась у Аластрины.

— Хорошо. Тогда начните петь сразу, как мы предложим им поесть.

На этом и порешили.

Когда они обнаружили очередной «круг», ветер успокоился, и из-за густых облаков выглянула луна, осветив жутковатых танцоров. Круг был совсем небольшим — волков пять-шесть, не более. Зато они не выглядели уж совсем изможденными, и появилась надежда, что их удастся образумить.

Держась в тени, все пятеро подкрались поближе, по сигналу Фаолана приняли самую совершенную позу покорности и мелкими шагами подползли к танцующим.

• Предыдущая
• 17/31
• Следующая