Сладкие сны - Мэрфи Уоррен - Страница 11

• Предыдущая
• 11/23
• Следующая

Спиртное лилось рекой с самого начала неофициальной части. Доктор Харолд Смит внезапно оказался в компании какого-то сального типа, сопровождаемого двухметровым верзилой весьма бандитского вида и китайцем в черном костюме. Тип порывался заговорить со Смитом о том, что последний сезон Эн-Би-Си лучше последнего сезона Эй-Би-Си, а уж Си-Би-Эс вообще оказалась не на высоте, если не считать Роду и Арчи Банкеров. Сам он предпочитает вечерние телевикторины, потому что люди проявляют свою истинную сущность лишь при виде больших денег.

Доктор Смит хотел было извиниться и прервать откровения неприятного незнакомца, как вдруг в зале воцарилась тишина.

В дверях показалась Патти Шиа, королева телеэкрана.

Мужчины разинули рты; женщины поджали губы. Патти была в темно-бордовом платье с вырезом чуть ли не до пупа. Цвет платья подчеркивал золотистый оттенок ее светлых волос, делал его кричаще ярким.

Патти Шиа глубоко вздохнула, и ее платье заволновалось. Несколько солидных матрон опустились на стулья. Патти шагнула вперед, и в разрезе, идущем от бедра, показалась загорелая ножка.

По мере продвижения Патти по комнате, люди делали отчаянные попытки оторвать от нее взгляд. Норман Беливе до крови прикусил губу. Его сосед откинулся на спинку стула и стал обмахиваться газетой.

Кто-то тихо присвистнул, кто-то подмигнул приятелю, но никто не остался равнодушным. Наконец Патти заняла место за столом и все возобновили прерванные занятия. Некоторые, правда, продолжали смотреть на Патти. Мужчины справа от нее опьянели от вида ее скрещенных ножек. Мужчина слева с трудом отвел от нее глаза, и то после напоминания со стороны собственной жены, толкнувшей его локтем под ребра. Грозная супруга решила, что сегодня утром зря потратила 35 долларов на прическу, выглядевшую так безвкусно.

Ли (Вуди) Вудворд, заведующий учебной частью, поспешно встал со своего места во главе стола и постучал карандашом по стакану, но его никто не услышал, так как в это время Стэнли Уэйнбаум, распорядитель, кричал:

— Прошу садиться! Пожалуйста, занимайте места!

Как всегда, на него никто не обращал внимания. Правда, когда стали разносить ванильный шоколад и клубничное мороженое с сиропом, все устремились к столу.

Вудворд только было приготовился произнести сочиненную им вступительную речь, полную намеков на величайшие заслуги работников пера и завершающуюся выражением надежды на то, что их труды прославят Эджвудский университет, как в зале погас свет.

Вудворд не мог включить в текст что-либо предметное, так как доктор Вули категорически отказывался сообщать что-либо о своем величайшем открытии, касающемся телевидения. Он сказал лишь, что «все присутствующие станут свидетелями переворота в науке».

Доктор Харолд Смит барабанил пальцами по столу «Ну же, скорее!» — говорил он про себя, торопя ход конференции.

Артур Грассьоне сидел за столом напротив дона Сальваторе Маселло и приветливо улыбался мафиозо из Сент-Луиса. Справа и слева от Грассьоне сидели Винс Марино и Эдвард Леонг. Они ловили каждое движение босса, ожидая момента, когда тот примется за мороженое, чтобы безбоязненно приступить к своим порциям.

Патти Шиа почувствовала, что в темноте к ее ногам прикасаются чьи-то руки. Она кольнула одну из них пластиковой вилкой, справа послышался сдавленный стон. Затем она тихонько поставила на колени тарелку с мороженым. Вторая рука, не встречая сопротивления, поползла вверх по ноге Патти и завершила победоносное шествие в подтаявшем мороженом, после чего спешно ретировалась.

Неожиданно где-то впереди возник свет. Сначала в виде цветного прямоугольника, затем стала различима целая движущаяся картина. Перед зрителями возник яркий залитый солнцем сельский пейзаж: быки и работающие в поле крестьяне.

Высокий худой юноша по щиколотку в грязи выпрямился, и все увидели красивое лицо азиатского типа. Засмеявшись, юноша отвернулся. На экране появилось лицо старухи, что-то говорящей на непонятном языке. Старуху сменил вид небольшой деревушки, где мирно играли узкоглазые малыши и лаяли собаки. В стороне группа мужчин точила лясы. По дороге, улыбаясь, шли женщины, худые и грязные, но их худоба была здоровой, а грязь свидетельствовала о честном и нелегком труде.

Изображение деревни померкло и сменилось картиной заката. Свет заходящего солнца золотил деревья, всюду царили мир и покой...

Картины сменяли друг друга на экране, прикрепленном на стене над столом, их пронизывал дух тихого счастья и мирной радости.

Внезапно все звуки перекрыл громкий голос.

— Вы видите перед собой Вьетнам, неизвестный никому из вас, неизвестный даже самим вьетнамцам — по крайней мере, такого Вьетнама они не видели последние двадцать пять лет. Этот Вьетнам — плод воображения моей девятнадцатилетней приемной дочери.

Снова зажегся свет. Рядом с экраном стоял профессор Уильям Уэстхед Вули. Он отдернул занавеску, за которой перед телевизором сидела девушка азиатского происхождения. Она улыбалась, закрыв глаза, а к ее вискам и шее были прикреплены четыре металлических диска, от которых вели провода к телевизору.

— Леди и джентльмены, я доктор Уильям Вули. А это — мое изобретение, «Сновизор». Ваши мечты, фантазии и надежды он посылает на экран в том самом виде, в каком они предстают перед нашим мысленным взором.

В зале воцарилась мертвая тишина. Дон Сальваторе Маселло подался вперед, чтобы разглядеть изображение на большом экране, когда включили свет. Артур Грассьоне с минуту глядел на экран, а потом, ухмыльнувшись, переглянулся с Винсом Марино: нет, это изобретение будет нелегко продать.

Патти Шиа затаила дыхание.

Доктор Харолд Смит обвел взглядом комнату. Вдруг в тишине раздался громкий смех.

Он исходил от сидящего во главе стола Ли (Вуди) Вудворда, заведующего учебной частью.

— И это все? — со смехом спросил он. — Это все? Цветные сны?

Он снова захохотал, поперхнулся от смеха и потянулся за стаканом с водой, стоящим рядом с мороженым.

— По желанию можно сделать стереозвучание, — сказал Вули.

Вудворд прокашлялся и перестал смеяться.

— Вули, — сказал он, — вы собрали такую толпу людей только ради этого? Чтобы сыграть с ними шутку?

Все молчали. Люди, не шевелясь, смотрели на доктора Вули так, словно он попал в автокатастрофу и нуждался в неотложной помощи.

— Как вы думаете, что это? — вежливо спросил Вули, указывая на большой экран, на котором изображение дублировало картины на экране телевизора, находящегося перед девушкой.

— Хм! Создать такой надувательство довольно просто, — ответил Вудворд.

— Подойдите поближе и удостоверьтесь, что это не обман.

Вудворду вовсе не улыбалось, чтобы в фарсе обвинили руководство Эджвудского университета. Он поднялся из-за стола.

— Вули, очевидно, вы будете уволены.

— С завтрашнего дня — как вам будет угодно. — Вули тронул девушку за плечо. — Лин Форт, ау! Пора заканчивать.

Она грустно открыла миндалевидные глаза и улыбнулась Вули, снимающему диски с ее висков. Картина исчезла — как на большом экране, так и на маленьком.

Вули показал публике четыре диска с проводами:

— Вот все, что для этого требуется. Плюс ваше воображение.

Он жестом попросил Вудворда подойти. Вудворд занял место девушки-азиатки, и Вули начал прилаживать диски к его голове.

— Совершенно необязательно прикреплять их к каким-то определенным точкам, — мимоходом объяснял Вули. — На висках и шее, в любом месте.

Когда он приладил последний диск к правому виску Вудворда, тот зажмурился.

— Не надо напрягаться, — сказал Вули. — Просто думайте о чем угодно, о чем вам больше всего нравится.

И он прикрепил диск с присоской на правом виске Вудворда поплотнее.

На экранах начало появляться изображение, и люди вытянули шеи, чтобы рассмотреть, что там такое. Некоторые захихикали.

На экране стали видны глаза женщины, зеленые и потрясающе красивые.

Когда изображение стало четким, глаза женщины расширились от страха. Ее ноздри затрепетали, и стало видно, что ее рот заклеен липкой лентой.

• Предыдущая
• 11/23
• Следующая