Конец игры - Мэрфи Уоррен - Страница 40

• Предыдущая
• 40/42
• Следующая

Он разорвал ворот рубашки и поднял подбородок, обнажая горло.

— Ну, вперед, — скомандовал он, не сводя наполненных слезами глаз со старика. — Приступай к работе и покончим с этим.

— Ты мог бы устроить здесь на меня засаду, — произнес Чиун. — Ты мог бы убить меня, когда я сюда прибыл.

— Я этого не сделал, — отозвался Римо.

— Почему ты не хочешь драться со мной?

— Потому что, — ответил Римо.

— Обычный глупый ответ бледного куска свиного уха, — выпалил Чиун. — Что ты хочешь сказать этим своим «потому что»?

— Просто потому что, — упрямо повторил Римо.

— Потому что тебе невыносима мысль, что ты можешь причинить мне боль, — сказал старик.

— Вовсе нет, — заявил Римо.

— Это правда. Ты знал, в чем заключается мое задание. Ты мог бы напасть первым.

Римо в ответ только отвернулся.

— Сын мой, — упавшим голосом сказал Чиун. — Неужели ты не видишь, что другого пути нет?

— Я люблю тебя, папочка, — ответил Римо.

— Да, — согласился Чиун. — И именно потому ты будешь драться со мной. Мы не должны разочаровывать зрителей.

Он выпрямился во весь рост, затем поклонился своему противнику.

На этот раз Римо ответил на поклон.

Они все говорили и говорили, и раздражение Бьюэлла росло. Хватит болтать, деритесь, посылал он им мысленные команды. Он оттолкнул шезлонг и сел на краю скалы, свесив ноги вниз.

Старик-азиат, подумал Бьюэлл, совсем не смотрится как какой-то там доктор Смит. Но Римо — это тот самый Римо, которого он видел на экранах мониторов, тот самый, который преследовал его, Бьюэлла, в течение последних нескольких дней. Вплоть до нынешнего дня, когда он умрет.

Бьюэлл увидел, как старик-азиат поклонился, и Римо ответил на поклон. Интересно, подумал Бьюэлл, а знает Римо, что с ним сейчас будет? Вероятно, нет. Римо слишком самоуверен, и Бьюэлл тешил себя мыслью о том, какое наслаждение доставит ему сцена убийства Римо.

Азиат нанес удар первым. Он был маленький, но проворный, как белка. Казалось, что он оторвался от земли, на мгновение завис в воздухе и нанес резкий рубящий удар с такой свирепостью и силой, что мог бы отрубить голову лошади.

Первый удар цели не достиг — Римо увернулся, тоже двигаясь так быстро, что его очертания смазались. Затем он с двойным разворотом взвился в воздух и пошел на снижение, поджав обе ноги. В последний момент он резко выбросил ноги вперед, и они врезались старику в живот. Фонтан алой крови брызнул у старика-азиата изо рта. Доктор Смит, пошатываясь, отступил на несколько шагов, пытаясь сохранить равновесие, но Римо набросился на него.

— Ну же, давай, доктор Смит, — негромко произнес Бьюэлл.

На какое-то короткое мгновение показалось, что Римо победил. Старик пятился назад и едва не упал. Но в самый последний момент, вместо того чтобы падать, он распрямился, как пружина, при этом руки его рассекли воздух, подобно остро отточенным лезвиям. Голова Римо, резко дернувшись, откинулась назад. Он попытался увильнуть, но азиат сделал еще один выпад руками, и Римо не успел и голову повернуть, как старик уже схватил его за горло и резко дернул. Раздался звук — словно заплакал ребенок, но тут же оборвался. И Римо опустился на колени. И в тот же момент старик высоко поднял руку. В ней была какая-то пузырящаяся кровавая масса, вынутая им из горла Римо.

Бьюэлл издал вопль торжества и вскочил на ноги.

— Я победил! — заорал он.

Его совсем не заботило то, что победитель в схватке, старик-азиат, зашатался, уронил на землю кровавую массу, которую держал в руке, и сам повалился бесформенной грудой. Тонкая струйка крови, вытекающая у него изо рта, ярко блестела в лучах ослепительно сверкающего солнца.

— Чо-орт, — пробормотал Бьюэлл сквозь зубы. — Ну и боец же этот доктор Смит.

— Это был не Смит, — раздался негромкий голос за спиной у Бьюэлла.

Бьюэлл резко развернулся. На противоположном краю плато стоял седой человек средних лет, в очках в стальной оправе и костюме-тройке. В правой руке он держал пистолет размером с электродрель.

— Что вы сказали? — не понял Бьюэлл.

— Я сказал, что он — не Смит. Смит — это я.

На губах у Бьюэлла заиграла неуверенная улыбка, но когда он увидел, что ствол огромного пистолета не дрожит, улыбка погасла. Человек с пистолетом не собирался шутить, а в глазах за стеклами очков в металлической оправе застыло выражение отчаяния — того самого отчаяния, которое превращает обыкновенных людей в убийц.

— Что вы хотите сказать?

Бьюэлл с трудом проглотил комок в горле.

Глаза Смита на долю секунды стрельнули в сторону двух мертвых тел, неподвижно распростертых внизу на равнине.

— Я хочу сказать, что пора положить конец безумию, — проскрипел он.

— Да ладно... — начал было Бьюэлл, но Смит оборвал его:

— Я знаю, что психическое здоровье не играет никакой роли в вашей жизни, — сказал он. — Не может быть психически нормальным человек, решивший взорвать мир, потому что для него это — просто новая игрушка. Кое-кто из нас полагает, что безопасность мира — это не игра. И следовательно, кое-кто из нас готов убивать ради этого. — Он снова глянул вниз. — И даже умереть ради этого.

— Если вы — Смит, То кто же эти двое?

— Они работали на меня, — ответил Смит. — Ладно, хватит разъяснений.

Указательный палец Смита напрягся, но прежде чем он успел нажать на спусковой крючок, горло его обвила чья-то сильная рука, а в висок ткнулось дуло пистолета.

— Пока еще нет, — произнес женский голос. — А ну, брось пушку.

Смит услышал щелчок взводимого курка. Так Бьюэлл, оказывается, не один. Бьюэлла он мог убить, но эта женщина убьет его, и конец света все равно наступит по расписанию. Придется подождать. Надо попытаться разделаться с ними обоими.

Он опустил «Барсгод» и отшвырнул его в сторону Бьюэлла.

— Ты и в самом деле обладаешь массой всевозможных талантов, Марсия, — восхитился Бьюэлл, а Марсия отпустила шею Смита. — Эй, я же сказал, пещерный костюм.

Смит повернул голову и увидел женщину в джинсах и белой блузке.

— Я думаю, пора похерить всю эту фигню с сексапильными кошечками, — резко ответила она Бьюэллу.

Смит сделал несколько шагов в сторону от женщины. Бьюэлл сначала было удивился, потом пожал плечами и направился к упавшему на землю «Барсгоду». Из пистолета ТТ советского производства, находившегося в руке женщины по имени Марсия, вылетела пуля и сделала вмятину в вулканической породе как раз рядом с тем местом, где лежал пистолет Смита.

— Не трогай его, Бьюэлл, — приказала Марсия и направила ТТ точно в грудь Бьюэллу. Мне нужен шифр, позволяющий ракетам взлететь, — проговорила она. Смит подумал, что глаза у нее такие же темные и такие же жестокие, как у акулы.

— Что такое? — изумился Бьюэлл. — Ты что, работаешь на него?

Марсия улыбнулась.

— Я работаю на Комитет государственной безопасности Союза Советских Социалистических Республик, — с гордостью заявила она.

— Ты — русская? КГБ? — опешил Бьюэлл.

— А с какой бы стати я решила провести так много времени и обществе такого, как ты? — скривив губы, сказала Марсия. — Я бы хотела напомнить тебе, Абнер, что время поджимает. А у меня в руках пистолет. Будь так добр, сообщи мне шифр.

— Но ракеты нацелены и на Москву, — заметил Бьюэлл.

— Больше нет. Американские ракеты уже перенацелены. Все до одной американские ракеты упадут на американские города.

— Тогда подумай о себе. — Бьюэлл предпринял последнюю отчаянную попытку. — Если все они взорвутся в этой стране, ты тоже погибнешь. Ты сгоришь заживо.

— И Советский Союз будет править миром, — заявила Марсия. — Это небольшая цена — умереть ради такого славного дела.

— Так заплати эту цену сейчас, — раздался еще чей-то голос.

Смит обернулся и увидел, что на плато вылезла еще одна человеческая фигура. Это была светловолосая женщина, говорившая с британским акцентом. Она прицелилась и, не раздумывая, выстрелила в русскую.

• Предыдущая
• 40/42
• Следующая