Гены-убийцы - Мэрфи Уоррен - Страница 34

• Предыдущая
• 34/34

Она умирала, но в ее взгляде не было боли, а только изумление, как у неумеющих размышлять животных, сталкивающихся с реальностью собственной смерти.

Римо встал на ноги и подошел к Шийле Файнберг. Она поманила его рукой. Рука дергалась, как у мима, подражающего роботу.

— Мне надо тебе кое-что сказать, — прошипела она. — Иди сюда.

Римо опустился перед Шийлой на колени, собираясь выслушать исповедь.

Она разинула рот и едва не вцепилась ему в глотку. Однако стремительность была уже далеко не та. Жизнь покидала ее, а вместе с ней и умение убивать. Римо просто отодвинулся, и зубы лязгнули, ухватив воздух. Она ткнулась лицом в землю.

Римо встал и дождался, пока она испустит дух.

— Прости, дорогая, но иначе было нельзя, — напутствовал он ее.

На него тут же навалилась страшная усталость, подобная волне, захлестывающей пловца. Ему захотелось погрузиться в отдых, в сон, а очнувшись, опять заняться совершенствованием тела по системе Синанджу. Однако сперва он должен было кое в чем разобраться, иначе ему никогда в жизни не будет покоя.

Огонь погас, но поле еще тлело, когда несколько минут спустя на него заехал джип со Смитом и Чиуном. Работник аэропортовской конторы по найму машин вспомнил блондинку с клеткой и доходчиво растолковал им, как доехать до фермы.

Римо стоял спиной к ним. Перед ним лежало навзничь нагое тело Шийлы Файнберг. Дыра у нее в животе была теперь шире, руки Римо были залиты кровью.

Увидев Чиуна, Римо улыбнулся.

— Вы не ранены? — спросил Смит.

— Я в порядке. Она не была беременна, — сказал Римо и побрел к дому, чтобы умыться.

Чиун засеменил за ним, ступая с ним в ногу.

— Гляжу я на тебя, — раздалось у Римо из-за спины. — Ну и жирен ты, ну и жирен!

— Знаю, папочка, — сказал Римо. — Я кое-чему научился.

— Впервые в жизни! Знаешь ли ты, как я потратился на свечи?

Римо остановился и оглянулся на Чиуна.

— Для траурного ритуала? Мне кое-что известно о Синанджу, папочка. Я знаю, что так оплакивают только кровь родного человека.

— Твоя жизнь настолько не имела цены, что я решил таким путем ускорить твою смерть, — сварливо проскрипел Чиун. — А ты взял и не умер. Зря я тратил деньги на свечи.

— Ничего, мы возместим тебе расходы. А знаешь, Чиун, даже если я никуда не гожусь, тебе все-таки повезло, что у тебя есть сын — я. Здорово, должно быть, иметь сына!

— Здорово иметь хорошего сына, — ответил Чиун. — Иметь такого сына, как ты, — все равно, что не иметь никакого. Ты совершенно ничего не соображаешь, Римо.

— К тому же я жирен. Этого тоже не забывай.

К моменту появления Римо на веранде Смит закончил осмотр женского трупа.

— Это Шийла Файнберг? — спросил он.

— Она самая, — ответил Римо.

Смит кивнул.

— Что ж, по крайней мере она перестанет делать из людей тигров. Вы случайно не узнали у нее имен тех, которые по-прежнему остаются в Бостоне?

— Нет, — сказал Римо.

— Тогда после возвращения вы их быстро устраните. Теперь, когда вы знаете их повадки, это не составит для вас труда.

— Я туда не вернусь, Смитти, — сказал Римо.

— Но они все еще там. И все еще убивают.

— Скоро перестанут. Скоро им крышка.

— Вы так уверены?

— Уверен. Я же сказал: она не была беременна.

На этом Римо прекратил всякие разговоры. Он хранил молчание, пока джип вез их на аэродром, где дожидался частный самолет Смита.

Только в самолете Чиун осторожно обратился к нему:

— Она менялась в обратную сторону?

Римо кивнул и спросил:

— Как ты догадался?

— Ее тело утратило прежнюю гибкость. Это существо уже не могло двигаться так, как то, которое утащило тебя на прошлой неделе из санатория.

— Ты прав, папочка, — сказал Римо. — Ее рвало. Она решила, что это утренняя тошнота, свидетельствующая о беременности, но причина была в другом. Ее организм отторгал привнесенные изменения. Менялись ее формы, она была уже не такой сильной. Она была на пути назад.

— Значит, остальные, те, что в Бостоне, тоже пройдут этот путь...

— Правильно. Поэтому мы можем оставить их в покое.

К ним подсел Смит. Чиун сказал:

— Но попытка была неплохой. Если бы можно было справиться с отторжением и получить немного этой НКД...

— ДНК, — сказал Смит.

— Ну, да. У вас, кстати, не найдется?

— Нет.

— Не сможете достать для нас бутылочку?

— Вряд ли ее продают бутылками. Зачем вам?

— Последнее время я усиленно практикуюсь в терпимом отношении к низшим народностям. Если вы обратили внимание, я давно не напоминал вам, что вы белые. Это — часть моей новой программы терпимого отношения к низшим мира сего. Если бы мы раздобыли этой ДНК, можно было бы превратить в желтых всех белых и черных. Потом мы бы подняли их умственный уровень до корейского, а потом еще выше — до северокорейского. Улавливаете?

— Пока да, — сказал Смит.

— В конце концов мы бы всех северокорейцев превратили в лучших из людей, какие когда-либо появлялись на земле, — по образцу одного-единственного уроженца Синанджу. Вы только вообразите такое чудо, император!

— Точно, Смитти, — подхватил Римо. — Пораскиньте мозгами. Четыре миллиарда Чиунов!

— Я не смогу достать ДНК, — поспешно ответил Смит.

— Он согласен и на центрифугу, — со смехом сказал Римо.

Чиун высказался в том смысле, что какой бы ни была его терпимость, белым свойственно отказываться от хороших предложений, даже если речь идет о последнем для них шансе улучшить свою породу.

Перейдя на корейский, он сообщил Римо, что это станет темой его следующей книги.

— Следующей? Где же последняя?

— Я решил не тратить на вас силы. Вы бы все равно этого не оценили.

Вот следующая книга обязательно приведет вас в чувство.

— Когда ты собираешься ее написать? — спросил Римо.

— Я бы сильно продвинулся уже сейчас, если бы не пришлось тратить столько времени на тебя. Если ты оставишь меня в покое и будешь соблюдать тишину, я ее мигом закончу.

— Я буду стараться изо всех сил, — пообещал Римо.

— И, как обычно, у тебя ничего не получится, — сказал Чиун.

• Предыдущая
• 34/34