Слово на удачу (СИ) - Чугунов Николай - Страница 62

— А чего это ты кашу на солнце держишь? — удивленно поинтересовалась Иелла. — Скиснет же!

— Меня уверили, что ничего не случится. А вот провонять она может запросто.

— Чем это? — тут сквозняк из коридора достиг носа чародейки, и та сморщилась. — Фу, ну и гадость! Как канализацию прорвало.

— Это твоих коллег на идиотские шутки прорвало, — буркнула девушка. — Вчера они нам какую-то гадость в комнату запустили — только Артем и помог. Да, кстати: ты уверена, что я — из прошлого?

— Разумеется, — похоже, ведунья дико проголодалась — миска опустела почти мгновенно.

— А если я тебе скажу, что дух моего спутника путешествовал в наш родной мир и обратно?

— Темпоральная спираль, это же очевидно, — пожала плечами магичка. — В расчетах это учтено — нельзя перенестись ближе или дальше, чем на полный виток.

— А сколько лет-то этот твой виток?

— Понятия не имею. Зато мне пообещали сделать стальную пирамидку. Забросим ее в прошлое, и по износу определим возраст.

— Так если мы забросим ее в прошлое — она уже должна быть здесь!

— По идее, да, — Иелла на миг задумалась. — Хотя… Пока мы ее не забросим в прошлое — откуда мы узнаем, где ее искать?

— А как ты ее собираешься искать?

— Элементарно. По маркеру, — чародейка резко тряхнула ладонью, и та засветилась ярко-синим светом. — Радиус действия — полторы тысячи верст, срок службы — почти вечность. Да, к слову — можно будет определить возраст еще и по изношенности чар. Кстати, я об этом не подумала…

Чародейка снова впала в задумчивое состояние, которое — Лена уже знала это — было предвестником очередной феерической идеи.

— В общем, я пока посплю, а как пирамидку сделают — приступим. Ты ж зеркала не трогала?

— Да их даже буря не стронет.

— Замечательно. Все, я сплю.

Лену до сих пор поражало умение Иеллы практически мгновенно засыпать. Она, бывало, мучилась от бессонницы часами, в итоге выпивая половину бутылки снотворного за раз. А чародейка — на тебе, полминуты, и уже спит.

Девушка, стараясь не шуметь, выбралась на балкон. Судя по подозрительной возне в районе туалетов, перепуганные маги не будут сегодня претендовать на свои порции, а, значит, можно покормить голодных чаек.

— Что ты думаешь об этом?

Артем повис рядом тускло-серым облаком.

"Подозрительно все это. Почему именно прошлое?"

— Карта не совпадает.

"Тогда это должна быть огромная прорва времени".

— Скоро выясним.

"Она упертая, как мой научный руководитель. Если уцепилась за какую-то идею — фиг сдвинешь".

— Для ученого это неплохо.

"Я не хочу, чтобы ты стала лабораторной крысой".

— А что делать?

"Можно связаться со спасателем. Моя связь с артефактом скоро оборвется, и я стану свободен".

— Что это, так и не выяснили?

"Неа".

— Тебе сперва нужно будет вернуть свое тело. Тогда тебе самому пригодится спасатель. А если у Иеллы все получится — у нас будет запасной вариант.

"Мне это не нравится".

— Что поделать, милый… Мне это не нравится уже давно. Как прибыли сюда — сразу разонравилось.

"Да, стрела в спину не способствует нежным чувствам", — облако принялось радужно переливаться — похоже, Артем смеялся.

— Клетки, я думаю, тоже.

Похоже, Тлой с коллегами времени даром не теряли — Хельга уже третий день подряд чувствовала спиной пристальный взгляд, а ночью ее тщательно просвещали о том, что ей предстоит в ближайшие сутки. Слышать эти прогнозы было довольно забавно, но пару раз именно сведения "с той стороны" помогли избежать девушкам весьма серьезных неприятностей.

Страна напоминала закипающий котел: лоялисты и легитимисты уже начали сбиваться в стайки, а в воздухе чувствовалась неприязнь, смешанная с подозрением. Слухи ходили совершенно дикие: лоялисты утверждали, что императрица сошлась с кровожадными пришельцами, и готова отдать им всю страну в обмен на трон. Легитимисты в ответ вспоминали Смутное время, явно намекая на незавидную участь юного императора.

— Дурдом. Такое ощущение, скоро даже разговор о видах на урожай будет "со значением", — Хельге с трудом удалось вырваться из гудящего обеденного зала: приличествующие любому мужчине разговоры о политике в этот вечер обрели неприличную остроту. Призрак жестокой драки "стенка на стенку" еще не явился в трактир, но явно шлялся где-то неподалеку.

— Скоро война будет, — отозвалась Рей. — Я чувствую.

Вампирша, услышав в голосе девушки странные нотки отчаяния, насторожилась.

— Откуда такой пессимизм, а? Вот увидишь, все будет хорошо!

— Нет, не будет! — с непонятной яростью отозвалась акробатка. — Разве ты не видишь? Смерть, смерть идет за нами по пятам. Мы все обречены.

Последние слова отозвались в комнате металлическим эхом, окончательно всполошив вампиршу. Вдобавок стало очень холодно — несмотря на растопленный камин.

Вампирша прислушалась, и почти сразу обнаружила источник аномалии — странный артефакт, похитивший дух Артема, снова пробудился. Хельге показалось: его злобный взгляд выбирал — кто будет следующей жертвой. Оказаться в совершенно чужом мире с полутрупом на руках? Хуже пытки не придумаешь!

Хельга легонько прищелкнула пальцами, парализуя Рей, но одновременно не давая ей уснуть. Насколько вампирша поняла из объяснений Тлоя, странный камень умел работать только со спящими.

— Я отлучусь ненадолго, — вампирша, положив тело акробатки на кровать, постаралась устроить его поудобнее. — Скоро вернусь, не волнуйся.

В глазах девушки явственно мелькнул ужас, но Хельга решила притвориться, что ничего не заметила.

— Не волнуйся. Все будет хорошо.

Свинца оказалось много — даже неприлично много. Он громоздился чушками по углам, серебряными ручейками бежал в пулелейки и вообще навевал нехорошие предчувствия.

— Пули — только по распоряжению магистрата, — мрачный кузнец осторожно поставил полную пулелейку на стопку таких же. — Ружей, пистолетов — не делаем.

— Мне нужен свинец.

— Ты что, парень, глухой? Я же сказал — пули только под роспись.

— Я не сказал — пули. Я сказал — свинец. Лист.

— Нету.

— А я думаю, что есть, — вампирша пристально взглянула в глаза кузнецу, позволив своей вампирской сущности взять верх. "Опять придется ночью охотиться", — с раздражением подумала она. Нет, Хельге нравилось, что вампирские таланты не оставили ее и в теле человека. Ее раздражала необходимость после каждого сеанса чародейства прятаться в темных переулках, поджидая недобровольных доноров.

Кузнец икнул, впадая в ступор. Перед ним стоял лощеный офицер контрразведки, явно недовольный его медлительностью. Как это он мог перепутать такого знатного дворянина с обтрепанным прощелыгой в берете?

— Я долго буду ждать?

— Есть сталь! Очень хорошая, гномская.

— Свинцовый лист, быстро. А еще лучше… — офицер на миг задумался. — Свинцовую коробку.

Хельга вернулась под утро. Рей лежала в том же положении, в каком ее и оставили — только в глазах теперь читался не ужас, а невыносимое страдание. Дрова в камине прогорели, и в комнате плавал кислый запах гари.

— Отомри, — вампирша прищелкнула пальцами, и акробатка издала издала дикий вопль боли, от которого зазвенело в ушах.

— Ты с ума сошла! Не смей больше так делать. Никогда!

— Слишком много шума из ничего. Между прочим, если я все правильно понимаю, я тебе спасла жизнь, — на пол с глухим звоном упала серая шкатулка. — Надеюсь, он в нее поместится.

Рей уставилась в шкатулку ошалевшим взором и медленно сглотнула.

— Он пробудился. Пора его упаковать.

В эту ночь пошел снег. Он летел с неба густыми хлопьями, закрывая унылое серое жнивье вдоль дорог, и Хельга на миг представила: это чистые листы, на которых вскоре напишут новую историю — густыми красными чернилами, как заведено. Впрочем, в ее родном мире такого не случалось уже лет двести — но вампирша не жалела об этом. Она слишком хорошо запомнила, каково жить после войны.