Божество смерти - Мэрфи Уоррен - Страница 17

• Предыдущая
• 17/46
• Следующая

— Но, генерал, разве цель войны — не победа? И не лучше ли начинать атаку, выяснив сначала слабые места неприятеля?

— Кому нужна такая победа, полковник? Тогда начинать следует с военных госпиталей, притом с тех, где лежат получившие смертельные ранения.

— Но я никогда не слышал и о тактике, когда блоха стремится победить верблюда.

Темные глаза полковника Хайди сузились на бронзовом, с резкими чертами лице потомка многих поколений воинов пустыни.

— Не беспокоитесь, полковник, вы ее оцените.

Улыбнувшись, мистер Эрисон начал вполголоса напевать старинную песню, в которой говорилось о великих битвах прошлого — битвах, в которых арабы не знали поражений. Они победили крестоносцев, индусов, персов и франкских рыцарей.

Так же победят они и этот американский флот, растянувшийся до самого горизонта и способный в мгновение ока уничтожить любой город на берегах Серединного моря — того самого моря, где родилась западная цивилизация, которую стерег сейчас этот многоголовый дракон из огня и стали.

— Вспомните, — прервал песню мистер Эрисон, — и передайте другим. Слово «адмирал» — арабское слово, полковник. Когда-то вы выигрывали великие морские сражения. И снова будете выигрывать их.

— Нет, — покачал головой Хайди. — Мы все умрем в этой водяной пустыне.

— Умрем мы так или иначе, так лучше умереть, как подобает воинам.

И Эрисон отдал деревянным корабликам команду рассредоточиться. Словно деревянные жуки, расползлись они по угольно-черному морю, окружая замершие в чутком сне стальные громадины.

От радаров станций слежения Шестого американского флота не ускользало ничего. На экраны бесстрастных приборов попадала и муха, севшая на хвостовое оперение установленного на палубе «томагавка», и импульсы динамитных шашек, которыми глушили рыбу с лодок в полумиле от берега, и взрыв русской атомной боеголовки на другой стороне Земли. Не говоря уже о ракетах, самолетах, даже артиллерийских снарядах, случись одному из них разорваться на суше, в небесах или на море.

Акустики флота могли слушать все телефонные переговоры от Рима до Тель-Авива и от Каира до Триполи.

На экранах радаров оказывался и самолет, взлетавший в афинском аэропорту, и воздушный шар с туристами, поднявшийся с побережья Кипра.

Отмечали они и подводные лодки, бороздившие глубину у самого дна, и раненого ската-манту, спасавшегося от стаи голодных акул в двух милях под килем крейсера. Торпеда, выпущенная в двадцати милях от стоянки судов, попадала в поле их зрения, едва вылетев из аппарата.

Лишь одного не улавливали хитроумные приборы — плывущий по соленым волнам обыкновеннейший кусок дерева.

Да эго и понятно — ведь военные корабли перестали строить из дерева лет сто назад, а может, и больше.

И поэтому идрийский флот из тысяч деревянных лодчонок подобрался к самым бортам огромных сильных кораблей, и когда они подошли вплотную, страх сковал сердца доблестных идрийских воинов. Казалось, сама цивилизация Запада возвышалась над ними, грозя отправить на дно мощью своих орудий, жалами смертоносных ракет и ревом железных ястребов.

— Что нам теперь делать? — шепотом спросил полковник Хайди.

Еще минута — и их просто затянет под гребные винты и от всей идрийской флотилии останутся лишь щепки, плавающие на поверхности океанских вод.

— Нападать — во славу вашего племени, вашего народа и вашей веры! — в полный голос ответил мистер Эрисон, и полковник Хайди забормотал молитву.

Но мистер Эрисон предусмотрел все — и с лодки на лодку полетел шепот:

— Снять веревки на зеленых тюках!

Полковник вспомнил, что еще при погрузке эти тюки показались ему слишком тяжелыми для еды и слишком легкими для какой-либо амуниции. И некоторое время пытался догадаться, для чего мистер Эрисон приказал погрузить их по два на каждую лодку поверх ящиков с боеприпасами.

Но когда солдаты на палубе сняли веревки с одного из тюков, стоявшая у борта винтовка словно прыгнула в его сторону. Ага, магниты — магниты, привязанные к веревочным лестницам. Хайди, не имевший оснований жаловаться на сообразительность, мгновенно догадался, каким образом собиралась идрийская армия штурмовать американские корабли.

А почему нет? У борта стальных гигантов доу находились в абсолютной безопасности — вне зоны досягаемости орудий, самолетов и ракет. Мистер Эрисон разработал совершенный план быстрой и полной победы над самым большим и современным флотом в истории человечества. По веревочным лестницам идрийские воины — ножи в зубах и жажда победы в сердце — вскарабкались на борт авианосца «Джеймс К. Поук» и с военным кличем сынов пустыни хлынули на спящие палубы.

Капитан авианосца, изучавший в каюте сообщения о военных полетах русских над Крымом, услышав крики, доносившиеся с палубы, лишь с улыбкой покачал головой, уверенный, что экипаж устроил вечеринку Морские пехотинцы, стоявшие в карауле, дрались как львы, но нападавших было гораздо больше. Летчики, не имевшие опыта рукопашного боя, и вовсе не могли долго сопротивляться врагу. Матросы сражались даже топорами и швабрами, но все было напрасно.

Зеленое знамя ислама взвилось над капитанской рубкой «Джеймса К. Поука», и в первый раз со времен битвы при Лепанто средиземноморские берега стали свидетелями победы арабского военного флота.

Пленных не убивали. Новый дух наполнил отныне сердца идрийских воинов, и частью его было уважение к тем, кто достойно сражался.

— Ну а теперь скажите правду, полковник, — обратился мистер Эрисон к Хамиду Хайди. — Получали ли вы хоть раз в жизни подобное удовольствие?

— Это больше, чем удовольствие, — покачал головой Хайди. — Это и есть сама жизнь.

— Я знал, что вы это скажете. И как вы теперь насчет атаки на израильские базы в Негеве?

— Только с одним условием — я не намерен драться с резервистами. Нашим противником должна быть регулярная армия, — вскинул голову полковник.

Его уже мало заботило то, каким образом собирается мистер Эрисон победить страну с самым большим в мире количеством вооружения на квадратный дюйм.

В Вашингтоне сообщение о нападении грянуло как удар грома. Ядерный авианосец оказался в руках одной из самых слаборазвитых стран, до сей поры сосредоточивавшей свои военные усилия на взрывах кошерных ресторанов в Париже, похищениях американских священников и безуспешных попытках купить атомную бомбу, дабы применить ее в священной войне с неверными. Теперь у них было более чем достаточно этих бомб, а также ракет и разного другого оружия. Они находились в самом центре Шестого флота и могли — если бы только знали, как пользоваться захваченным оборудованием, — уничтожить Вашингтон. Нью-Йорк или любой другой город мира.

Но генерал Мумас не собирался уничтожать города, он требовал передачи их в его собственность. И не только городов — всех частей и стран света, где урожай не зависел от засухи и не было мухи цеце. Иными словами, он требовал то, что обычно называли первым и вторым миром.

Решение проблемы было непростым и требовало немалого мужества: решатся ли Соединенные Штаты потопить собственный боевой корабль? Сложность усугублялась тем, что мужество это требовалось от одного человека — президента Соединенных Штатов Америки.

— Я не собираюсь платить за это жизнями американских парней. — Таковы были первые слова президента. — Есть другие варианты решения.

В санатории «Фолкрофт», в кабинете доктора Харолда У. Смита зазвонил телефон.

— Если мы нуждались в вас раньше, то это не идет ни в какое сравнение с нынешней ситуацией, — раздался в трубке голос президента. — Пошлите ваших людей на захваченное судно и верните флагмана Шестого флота Америке.

— Видите ли... В данный момент я лишен возможности сделать это.

— Как это понимать?

— Дело в том, что оба моих подчиненных вернулись и Корею, в ту самую деревню... Ну, вы сами знаете.

— Вызовите их немедленно! Объясните им, что это самое важное из всех заданий.

— Я постараюсь. Но боюсь, что они больше у меня не работают.

• Предыдущая
• 17/46
• Следующая