Белая вода - Мэрфи Уоррен - Страница 55
- Предыдущая
- 55/56
- Следующая
Ее руки коснулись его груди и поползли к горлу. Холодные руки. Чужие. Нечеловеческие.
В этот момент Римо издал низкий вопль страха и отчаяния.
И посреди этого вопля невозможной боли он услышал голос Чиуна, зовущий его по имени.
Чиун, Верховный мастер Синанджу с лицом, похожим на паутину морщин, плавал в теплой воде.
Вокруг него вода бурлила.
Тело Гилберта Хьюгтона с плоской головой было в центре кипения стаи крошечных, прожорливых, иглозубых рыбок. Они клевали и терзали его мертвую плоть. Руки его шевелились в воде, будто еще жили.
Неподалеку, в воде, быстро становившейся розовой, а потом алой от крови, с хитроумного копта Анвара Анвар-Садата точно так же сдирали плоть.
Оторванная голова, атакованная со всех сторон, вертелась и покачивалась. Лицо моталось из стороны в сторону в бешеном отрицании своей участи.
Когда безумие обжорства дошло до кипения, мастер Синанджу поднял свои длинные ногти, дабы поразить любую и всех из хищных рыб, что посмеют приблизиться.
Но рыб было намного больше, чем ногтей у Чиуна. А в этой комнате смерти были только стены и не было пола.
И тогда Чиун выкрикнул имя своего ученика.
Римо бросился назад раньше, чем сомкнулись на его шее желтые орлиные когти. По узкому коридору за ним несся крик, лишающий воли и оглушающий сознание, но Римо заблокировал этот крик.
Подойдя к нише, он увидел вертикальную прорезь красной булькающей воды и мастера Синанджу, окруженного стрелоподобными белыми рыбами, хватавшими, как голодные собаки, все, что попадалось на зуб.
Не замедляя хода, Римо ударил поднятыми кулаками в прорезь. Посыпались осколки кирпичей, и здание заполнилось грохотом рушащихся камней. Только сейчас он вспомнил предупреждение Чиуна о замковом камне, но было уже поздно.
— Держись, папочка!
Чисто войдя в воду, Римо всплыл с двумя полными горстями бьющихся рыбок. И сдавил их. С обоих концов полезли рыбьи внутренности. Бросив их, Римо набрал еще две горсти.
Тут же живые рыбы набросились на беспомощных мертвых.
Чиун сменил тактику и последовал его примеру.
Они вдвоем давили, протыкали, били и оглушали любую рыбу, которая осмеливалась приблизиться.
Как ни были голодны эти рыбы, до них наконец дошло. Уцелевшие вернулись к телам министра рыбного хозяйства и океанов Канады Гилберта Хьюгтона и Генерального секретаря ООН Анвара Анвар-Садата, которые быстро превратились в плавающие груды продолговатых красных костей, и те еще дергались, поскольку оголодавшие рыбки сдирали с них хрящи.
— Пираньи, — сказал Римо.
— Я бы не стал есть рыбу, которая ест меня, — непреклонно заметил мастер Синанджу.
Затем, все еще барахтаясь в воде, они обернулись к нише. Она превратилась в груду камней. Оседающая пыль пленкой ложилась на неспокойную воду.
— Фрейя... — прошептал Римо. — Не говори мне, что я убил тебя.
На это ушло два часа, но они осторожно растаскивали завал, пока не добрались до комнаты, где Фрейя, дочь Римо, выполняла волю Кали, богини смерти.
Из-под нагромождения камней спадал неподвижный водопад золотых волос.
Римо застыл.
— Последняя ловушка Кали, сын мой, — сказал Чиун рядом с ним. — В самой твоей победе она наносит тебе горчайшее поражение.
Римо наклонился и отбросил камень. Тот откатился в сторону. Римо отбросил второй. Воздух заполнился удушливой известковой пылью.
Освободив тело своей дочери, Римо бережно перевернул его на спину. Приложив ухо к ее сердцу, он стал слушать. Глаза его сузились до щелей. Их заполняли слезы. Боль только начиналась.
И тут он услышал биение сердца.
Раскрыв ей рот, он стер смертельно желтую помаду с ее губ и вдул полные легкие воздуха. Ее грудная клетка раздулась и опала. Римо повторил вдох. Тот же результат.
— Ты не умрешь из-за меня, — крикнул Римо хриплым надтреснутым голосом. — Не умрешь. Я тебе не дам.
— Дух Кали оставил ее. Прими же это благо и предайся горю, — торжественно сказал Чиун.
— Черта с два! — огрызнулся Римо. — Я не сдамся. Не сдамся! Ну же, малышка, давай! Дыши. Я же слышу, что твое сердце бьется. Дыши для папочки. Дыши, и я унесу тебя от всего этого. Открой глазки, и я унесу тебя туда, где никто на свете не причинит тебе зла. Клянусь, Фрейя. Клянусь.
И дочь в его руках коротко вздохнула. Пыльный воздух вошел в открытый рот и ноздри.
— Римо! — вскрикнул Чиун. — Посмотри, она борется! Ее благословенные легкие требуют воздуха!
— Вижу, вижу, — тихо ответил Римо и прижал ее бледное лицо к своему.
Молча и угрюмо он делал искусственное дыхание рот в рот, пока снова не вдохнул жизнь в тело своей единственной дочери. Ресницы ее коротко затрепетали и раздвинулись, открыв самые прекрасные глаза, которые Римо в своей жизни видел.
— Папа, — тихо шепнула она.
— Я здесь, малышка.
И она погрузилась в целительный сон.
Без единого слова Римо вынес свою Фрейю из здания по тропе из битого камня, рядом с которой плавали красные кости и дрались из-за последних крошек еды пираньи.
Римо не сказал ни слова. Чиун шел за ним, как молчаливое привидение.
Полицейская машина стояла там же. Римо вытащил полицейского из багажника и поместил Фрейю на заднее сиденье.
Чиун остался охранять, а Римо вернулся в здание за телом Джильды из Лаклууна.
По дороге в аэропорт не было сказано ни одного слова. Не было надобности. Оба они знали, куда едут.
Чтобы внести в самолет «Эр Канада» спящую Фрейю, пришлось преодолеть некоторые трудности.
В конце концов в службе безопасности аэропорта больше не осталось функционирующих полицейских, и самолет вырулил на взлет.
В пустыне Соноран возле Юмы в штате Аризона Санни Джой Ром, вождь племени Сан Он Джо, мчался встречать самолет, которым прилетал его сын Римо. У него прокололось колесо, и он как раз его менял, когда с ревом вылетел джип «чероки» и заскрипел тормозами, подняв тучу пыли.
Вождь не удивился, увидев на переднем сиденье Римо и мастера Синанджу. Он выпрямился во все свои семь долговязых футов, обтянутых недубленой шкурой.
— Привет, — произнес он в своей сдержанной манере.
— Привет тебе, о мой двоюродный брат по крови, — ответил Чиун.
— Извините, что не встретил вас в аэропорту. Вы сами видите почему.
— Должен просить тебя об услуге, — сказал Римо, выходя из машины.
— Последний раз, когда ты просил оказать тебе любезность, ты сгрузил мне своего незаконного сына.
— И как он? — спросил Римо.
— Умеет ездить верхом, метать лассо и гоняться за белыми девчонками, но пока что вряд ли годится на большее. Все еще таит на тебя обиду. Насколько я могу судить.
Римо открыл заднюю дверцу. Оттуда вышла девушка с такими солнечными волосами, каких Санни Джой Ром в жизни не видал.
— Ну а это его маленькая сестренка, — сказал Римо.
Санни Джой снял свою широкополую стетсоновскую шляпу и потер бровь — от удивления и от пота.
— Ты все тот же Джонни Яблочное Семя, Римо, да?
— Мне нужно ее спрятать. — Тон Римо стал серьезным.
— Надолго?
— Не знаю.
Санни Джой задумался.
— Эта девочка пережила такое, что лучше оставить несказанным, — вмешался в разговор Чиун.
Санни Джой посмотрел на девушку с глубокими карими глазами и перевел взгляд на Римо.
— Вот что я тебе скажу, — произнес он наконец. — Мне уже немало лет. Ты поменяешь мне колесо — и по рукам.
И они ударили по рукам.
А пока Римо менял колесо, Санни Джой склонился над своей внучкой.
— Как тебя зовут, златовласка?
Она посмотрела на него с растущим любопытством.
— Фрейя.
— Что это за имя такое, черт возьми?
— Так назвала ее мать, — отозвался Римо.
— А где она?
— В багажнике, завернутая в простыню.
— Похоже, у нас сразу будет и радость встречи, и похороны.
- Предыдущая
- 55/56
- Следующая
