Бамбуковый дракон - Мэрфи Уоррен - Страница 48

• Предыдущая
• 48/55
• Следующая

Теперь Кучинг Кангар знал, что ему делать. Не колеблясь ни секунды, он покрепче перехватил древко копья и метнул его в слона. Губы Кучинга раздвинулись, обнажив сверкающие белые зубы, а из горла вырвался воинственный крик.

Вероятно, убить слона было ему не под силу, но сейчас это не имело значения. Собравшись вместе, соплеменники легко прикончат животное либо вынудят его отступить назад в джунгли. Целью Кучинга был наездник, человек, способный выдать тайну Города внешнему миру.

Бросок Кучинга был безупречен. Он увидел, как копье взвилось по дуге, беззвучно и неумолимо приближаясь к мишени...

Тощий старик каким-то образом умудрился перехватить копье, прежде чем оно вонзилось в него. Кучинг Кангар замер, словно сраженный ударом грома. Неужели такое бывает? Может ли он верить своим глазам, или случившееся есть плод его воображения, вызванный смертоносной аурой Нагака?

Но прежде чем эта мысль оформилась в его мозгу, Кучинг увидел, как старик подбросил шестифутовое копье в воздух, повернул его другим концом и, поймав, нацелил в ту саму точку, откуда оно прилетело. Ноги Кучинга отказались повиноваться, он неподвижно застыл на месте, и в тот же миг копье пронзило его грудь и вышло наружу под одной из лопаток. Удар швырнул Кангара назад, и он упал бы на спину, если бы трехфутовый отрезок копья не воткнулся в грязь. Покуда его тело под собственной тяжестью дюйм за дюймом сползало по древку, Кучинг не переставая кричал, готовясь соприкоснуться с Матерью Землей.

Не успел. Подчиняясь приказу старика, слон шагнул вперед и раздавил Кучинга огромной круглой ступней. Его последней осознанной мыслью была короткая молитва, обращенная к единственному божеству, которое он знал:

«Отомсти за меня, о великий Нагак!»

В открытые двери ступил оживший ночной кошмар. Точнее, впрыгнул, поскольку движения незваного гостя очень напоминали птичьи, невзирая на его колоссальные размеры и ящероподобный облик.

Римо показалось, что чудовище больше всего походило на тираннозавра, если бы не притупленный роговой клюв на рыле и шишковатые костистые выросты над глазами. На первый взгляд его длина составляла около двадцати футов, добрая половина которых приходилась на массивный подвижный хвост, при помощи которого динозавр сохранял равновесие, переступая своими тяжелыми задними лапами с трехпалыми ступнями. Его передние конечности напоминали утолщенные человеческие руки с четырьмя пальцами и громадными когтями, предназначенными для удержания бьющейся добычи.

— Цератозавр! — воскликнул доктор Стокуэлл. — Последние представители этого вида вымерли во время юрского периода!

— Попробуйте убедить его в этом, — отозвался Римо, оглядываясь в поисках оружия, которое помогло бы ему держать на расстоянии разгневанное доисторическое существо.

— Этого не может быть!

— А вот сейчас он схватит вас за задницу, тогда посмотрим, — сказал Римо, поднимая с пола копье. По сравнению с огромным рычащим противником оно выглядело жалкой зубочисткой, но ничего лучшего под рукой не оказалось.

Оценив обстановку, Пайк Чалмерс решился на поступок, исполненный отваги и доблести. Он бросился влево, схватил дрожащего от страха пигмея, поднял его и швырнул в динозавра, словно баскетбольный мяч. Нагак клацнул зубами, подхватил жертву на лету и, дважды стиснув челюсти, мотнул головой и выплюнул истерзанное тело.

Обмануть его не удалось.

Но к этому времени Чалмерс уже бросился наутек и выбежал из храма, отчаянно размахивая руками. Англичанин оказался верен себе. Женщины и дети покидают корабль последними.

Несколько секунд внимание рычащего динозавра было приковано к туземцам, задержавшимся в зале. Двое из них пали ниц, поклоняясь божеству, остальным хватило здравого смысла попытаться улизнуть. Первыми погибли коленопреклоненные просители. Гигантская трехпалая лапа пригвоздила их к полу, а дело завершили зубы, похожие на заточенные железнодорожные костыли. Расправившись с несчастными, цератозавр оглядел храм, выискивая более проворную добычу.

— Пожалуй, нам пора, — сказал Римо.

Из-за его спины доносились стоны Сибу Сандакана и Одри Морленд, охваченных приступом тошноты при виде изуродованных тел, наваленных у подножия возвышения. Профессор Стокуэлл стоял выпрямившись, глядя остекленелым взглядом, словно загипнотизированный.

— Этого не может быть, — пробормотал он и, как бы желая подчеркнуть важность сказанного, добавил: — Невероятно.

— К сожалению, нас никак нельзя счесть несъедобными, — заметил Римо. — Боюсь, нам стоит поторопиться.

С помощью Одри ему удалось вытолкать профессора со сцены за «кулисы». Сандакан шел последним, прикрывая тылы. Нагак издал вопль, напоминавший скрип железа по стеклу, и беглецам не было никакой нужды изучать палеонтологию, чтобы распознать топот огромных когтистых лап, торопливо ступающих им вслед по каменному полу.

Нагак в любую минуту мог устроить обеденный перерыв, и Римо начинал чувствовать себя легкой закуской, которую подают к столу в сыром виде.

Но уж если мне суждено угодить Нагаку в зубы, подумал он, эта тварь подавится лакомым блюдом, прежде чем его проглотить.

Римо провел своих спутников мимо люка, ведущего вниз. Он сделал это намеренно — задерживаться было опасно, причем чем дальше, тем больше, — к тому же ему совсем не хотелось угодить в засаду на лестнице или в извилистых коридорах. При этом Римо шел на риск, поскольку он не успел разведать другие выходы из храма, однако спешка, с которой туземцы улепетывали от своего оголодавшего божества, оставляла надежды на то, что выход найдется сам собой.

Да, туземцы бежали, но отнюдь не все. Многие из них сохранили достаточное присутствие духа, чтобы вспомнить, кто есть они и кто есть то существо, которому поклоняется племя. И даже если Нагак погорячился, убив в Храме нескольких сородичей, чего еще ожидать от разгневанного божества из джунглей? С точки зрения ревностного верующего Нагак мог бы рассердиться куда сильнее, обнаружив, что закуска уже кончилась, а главное блюдо так и не появилось.

За «кулисами» возвышения Римо и его спутники наткнулись на двух пигмеев. Туземцы могли показаться задиристыми петушками, если бы не шестифутовые копья, которые они держали в руках и которыми, судя по всему, прекрасно умели пользоваться.

Карлик, стоявший слева от Римо, сделал обманный выпад, давая возможность своему товарищу напасть спереди. Резким ударом ладони Римо отломил верхушку его копья и, действуя оставшейся частью древка как рычагом, подтянул пигмея поближе и прикончил его, нанеся удар открытой ладонью по шишковатой голове.

Второй туземец мог бы найти спасение в бегстве, но что-то — назовите это храбростью или глупостью — заставило его остаться на месте. Он выставил вперед копье, как будто собирался разворошить осиное гнездо. Наконечник копья был покрыт чем-то темным, возможно, ядом.

Римо не стал дожидаться нападения и ринулся вперед, с легкостью отмахнувшись от мощного удара и выхватив копье из рук противника. Этим можно было ограничиться, но сейчас речь шла о жизни и смерти, и в этой игре у команд не было ни тайм-аутов, ни замен. Пигмей успел выкрикнуть что-то вроде ругательства, последний вызов перед лицом смерти, и в следующее мгновение лежал на полу, заколотый собственным копьем.

За спиной Римо всхлипывала Одри, к горлу которой вновь подступила тошнота. Остальные лишь молча таращили глаза.

— Идемте, — сказал Римо. — Мы не можем торчать здесь всю ночь напролет.

Он провел своих подопечных среди массивных колонн, вытесанных из жадеита. Любая из них могла бы обеспечить всех китайских скульпторов сырьем на десятилетие вперед, но у туземцев, видимо, не было недостатка в строительных материалах.

Туземцы.

Внезапно Римо осознал, что с тех пор, как он проник в древний город, ему на глаза не попалось ни одной женщины, ни одного ребенка. Они где-то прятались, и Римо оставалось лишь надеяться, что ему повезет и он не встретит женщин, которые, как известно, зачастую оказываются самыми жестокими и свирепыми среди людей примитивных племен — от краснокожих, бывших хозяев Северной Америки, до «современных» народов Бразилии и Венесуэлы.

• Предыдущая
• 48/55
• Следующая