Охота на инспектора - Гусев Валерий Борисович - Страница 21

• Предыдущая
• 21/29
• Следующая

Алешка поступил как Шерлок Холмс или как современный эксперт —криминалист. Правда, у криминалиста имеются для таких случаев всякие фенечки вроде линеек, специальной массы для заливки следов и получения их слепков, фотокамеры. А у Лешки были сообразительность и коробка спичек.

Сначала он уложил спички — одну за другой — вдоль следа. Получилось шесть штук. Алешка убрал их в правый карман. Потом он положил спички вдоль следа — почти три спички, в левый карман. И внимательно осмотрел рисунок подошвы, чтобы его хорошенько запомнить.

Вот и все. След таинственного ночного посетителя подвалов зафиксирован. Можно установить того, кто его оставил. Ведь если человек бродит ночью по подвалу, значит, он бродит неспроста.

— И вот я, Дим, подумал,  — рассказывал мне потом Алешка,  — что за неспроста —то такая Только два человека из —за нее будут по ночам по всяким подвалам шастать. Или сыщик, или вор. Здорово я подумал

Еще как здорово! Раз уж Алешка сыщик, значит, свежие следы в вековой пыли мог оставить только вор. Дело оставалось за малым. Вернее, два дела: вернуться в «детскую комнату милиции», а утром найти по «спичечным» следам подходящие ноги.

Алешка еще немного осмотрелся, причем ему показалось, что кое —какое подвальное барахло не так давно поменяло свои места. Будто кто —то сдвигал вот этот ящик (от него в одном месте остался незапыленный след), будто кто —то переставлял вот этот хромоногий умывальник, будто кто —то сдвинул к стене зеркальное трюмо без зеркала… И этот кто —то — явно не слабосильный домовой, а здоровый дядька с подошвами длиной в шесть спичек.

В общем, Лешке стало ясно, что тихие ночные шорохи издавались не шагами. Они возникали, когда кто —то (не домовой, конечно, и не козел с копытами) передвигал с места на место всякие предметы. А зачем Ну, это не таблица умножения! Он что —то здесь искал. Какой —нибудь клад, например…

«Ладно, это оставлю на потом»,  — наверное, подумал Алешка и пошел на выход. Тихонечко взобрался по ступеням, тихонечко толкнул дверь… Толкнул посильнее… Налег на нее плечом… Вот фиг! Дверь не послушалась. Кто —то ее запер снаружи. Бесшумно задвинул стальной засов. И навесил замок.

Вот тут Алешка и напугался немного. Даже не напугался, а расстроился. И пригорюнился на миг. Но, как говорит наша мама, быстренько собрался в кучку. Лешка уже давно на собственном опыте убедился: если залезешь тайком в чужой подвал, обязательно кто —нибудь запрет тебя там. Случайно. А чаще всего — нарочно. Чтоб неповадно было…

Что делать Ахнуть в дверь каблуком, чтобы громыхнуло на весь спящий дом А дальше А дальше — мигрень и звонок папе или маме:

— Забирайте своего отрока! Он не оправдал наших надежд!

В общем —то, ничего страшного. Подумаешь! Но ведь тогда тайна речки, тайна подвала и всякие другие тайны, с ними связанные, останутся нераскрытыми. Можно, конечно, не доделать уроки (дело привычное), но не довести до ума расследование — это плохое дело, недостойное ни самого Шерлока Холмса, ни тем более его детей…

А свечка тем временем превратилась в огарочек, который довольно быстро укорачивался. Не знаю, как вы, а я бы в такой ситуации струхнул. Но Лешка не растерялся. Он пошел искать другой выход, справедливо рассудив, что в любом подвале должны же быть какие —нибудь щели или отдушины для свежего воздуха.

И он их нашел под сводами, но они были плотно заложены кирпичом. Огарок же стал угрожающе мигать и чадить, грозя совсем погаснуть. К тому же стало холодно и знобко.

Алешка заспешил в самый дальний конец подвала. Он уже не думал о том, чтобы найти выход наружу, он уже думал о том, чтобы как —то устроить себе ночлег. В темноте (огарок вот —вот погаснет) все равно все поиски бесполезны.

В конце концов Алешка присмотрел себе местечко — в торце подвала стоял громадный шкаф, украшенный резьбой в виде виноградных гроздьев. Резьба, конечно, вся забилась пылью, но дубовый шкаф смотрелся довольно приветливо. В нем можно вполне прилично переночевать, нужно только найти что —нибудь постелить. Да и укрыться чем —то тоже не помешало бы.

Алешка распахнул скрипучую дверцу и вошел в шкаф. Вместительный такой. И не очень пыльный. И полки в нем довольно широкие — почти как в вагоне дальнего поезда. Алешка уже подумывал разыскать в подвале какое —нибудь доисторическое тряпье в виде шкуры мамонта, постелить его на полку… Но огарочек в подсвечнике скривился, язычок пламени метнулся в сторону и погас. И он погас не просто так, а будто кто —то невидимый на него дунул. Стало темно…

Но почему —то не совсем. Алешка крепко зажмурился и снова распахнул глаза. Точно — сквозь щели в задней стенке шкафа что —то слабенько светится. И тянет оттуда холодным ветерком. Тем самым ветерком, который и загасил свечу преждевременно.

Алешка на ощупь освободил две полки от ржавых банок и пустых бутылок, снял полки и шагнул вперед, к стенке шкафа. Уперся в нее лбом, чтобы получше рассмотреть, что там за светлячок…

— Я, Дим, как лобешником в нее уперся,  — рассказывал он мне потом,  — так она и повернулась. Это, Дим, не стенка в шкафу была, а вторая дверь. Я, Дим, вроде бы как в прихожую попал. А за этой дверью еще один подвал. Там несколько ступенек вниз, а потом он наверх пошел. И вдали, Дим, иногда луна светила.

«Кабута там идет внис, а паправди вдаль».

Вот тебе и Кабута. И не собака, и не инспектор Хилтон. А два самых обычных слова — «как будто».

Алешка попал во вторую часть подвала, которая тянулась к реке. По одной стене этого подвала громоздились ровными рядами лежащие на боках дубовые бочки, а по другой — на дубовых полках лежали темные пыльные бутылки, запечатанные сургучом. Это был древний винный склад. В виде подвала, который выходил наружу за пределами усадьбы.

Потом мы уже разобрались, что в конце этого подвала были когда —то ворота, и через них подвал загружали бочонками и бутылками вина. Потом эти ворота поломались, обвалились, земля на входе осыпалась, и никто про этот вход не знал. И совсем недавно, когда за рекой стали топтаться экскаваторы и бульдозеры, земля эта еще немножко обрушилась и там появились небольшие дырки. Через которые сейчас приветливо светила Алешке полная луна.

Алешка зачем —то плотно прикрыл вторую дверь и, спотыкаясь (луна —то светила, но было темно), пошел к выходу. Выбравшись наружу, на берег реки в осеннюю ночь, он глубоко вздохнул, будто сделал большое, важное и трудное дело, которое никто бы, кроме него, не сделал. Да, собственно, так оно и было.

Дыра, через которую Алешка выбрался из подвала, была небольшой и незаметной. Но Алешка на всякий случай замаскировал ее охапкой сухой травы и веток. И пошел спать. С чистой совестью.

Двери в дом, естественно, были заперты. Стучать, естественно, Алешка не стал, а проник в комнату естественным для него путем — через окно, цыкнув на Шарика. Чтобы не залаял от радости.

— Это ты, Леш   — услышал он тихий испуганный шепот.

Шурик сидел на кровати, закутавшись в одеяло. Алешка поставил подсвечник на тумбочку и спросил:

— Ты чего не спишь

— Тут такое, Леш!  — начал горячо шептать Шурик.  — Тут такие жулики!

— Где жулики   — Алешка осмотрелся.

— Да не здесь. В подвале! Я проснулся, пошел в туалет. И вдруг увидел, что за дверью в подвале что —то немножко светится. Я подумал, что это жулик. И так испугался, что чуть не заорал. А потом взял и запер дверь. Пусть, думаю, он там сидит, а утром папа милицию вызовет.

— Ты молодец,  — похвалил его Алешка.  — Ты становишься человеком.

А что он при этом подумал, я не знаю. Потому что ему много о чем подумать надо было…

И Алешка начал думать прямо за завтраком. Рассеянно роняя то вилку, то чайную ложку, то бутерброд в чайную чашку.

— Алекс,  — мягко сделала ему замечание мама Корзинкина,  — ты сегодня рассеян. И плохо кушаешь. Что, не вкусно

— Очень вкусно, теть Лиль,  — оправдался Алешка.  — Так все это вкусно, что даже есть жалко.

• Предыдущая
• 21/29
• Следующая