Тайна музейного экспоната - Биргер Алексей Борисович - Страница 27
- Предыдущая
- 27/29
- Следующая
— Ну, я пошел, — Игорь повернулся к Мишке. — Какой, ты говоришь, из проводников?
— Тот, что пониже и помоложе, — ответил Мишка. — А я тогда побегу в хвост поезда, ведь, кажется, бригадир там и милицейский патруль вроде туда удалился после обхода вагонов.
— Давай! — одобрил Алексей. — Действуй!
И Мишка помчался по вагонам, из одного в другой, пока Игорь направился к проводнику, на ходу прикидывая, как получше завязать разговор, чтобы задержать проводника на неопределенное время.
Мишка бежал во весь дух, громко хлопая железными дверями переходов-«гармошек» между вагонами. Он был на подходе к вагону-ресторану, когда, распахнув очередную дверь, врезался в быстро идущего навстречу ему мужчину. Мишка, летевший для скорости низко опустив голову, словно она помогала ему таранить воздух, так основательно врубил мужчине головой под дых, что тот, охнув, сложился, почти как тряпичная кукла, и несколько секунд был способен лишь на то, чтобы молча глотать ртом воздух, будто рыба, вытащенная на сушу.
— Эй… ты!.. — прохрипел мужчина, обретая способность говорить. — Куда тебя несет?
— Простите… — Мишка, оправившись от первой растерянности, разглядел, что мужчина вполне еще молодой, в строгом костюме «служебного» покроя. С первого взгляда его можно было принять за официанта, но Мишка быстро сообразил, что это не официант: пиджаки официантов в вагоне-ресторане, припомнил он, были особого — «железнодорожного», так сказать — оттенка, и с железнодорожной символикой, вышитой на левых нагрудных карманах этих пиджаков.
— Ну, ты даешь… — мужчина с трудом перевел дух. — И что тебе не спится посреди ночи?
— Мне поскорее надо добраться до бригадира поезда! — сообщил Мишка. — В нашем вагоне пропал человек!
— Пропал?… Человек?… В каком вагоне?…
Мишка оттарабанил на такой скорости, что мужчина не сразу его понял.
— Ну, в нашем, в СВ… Там у нас ехал «новый русский»… И такое впечатление, будто его похитили — прямо с поезда… Все в жутчайшей панике — ну, и проводники, и соседи, и вообще… Я не понял, в чем дело, но меня послали сбегать к бригадиру, когда я проснулся и высунулся на шум, — любопытно ведь!
Мишка объяснял так подробно, потому что продолжал чувствовать себя немножко виноватым перед этим человеком, в которого со всего маху врезался, и хотел, чтобы мужчина понял: Мишкой двигали исключительно лучшие чувства, желание помочь…
— Пропал?… — Мужчина побледнел и схватился за поручень. — Вот те раз!
— А вы его знаете? — удивился Мишка.
— Трудно сказать, знаю или нет, — ответил мужчина. — Я, как бы… Ладно, беги к бригадиру поезда. Или, нет, постой! Ты не можешь меня выручить?
— Ну, если сумею… — ответил мальчик.
— Видишь ли, я командированный, и я пошел пообедать в вагон-ресторан, а там оказался концерт, горячего больше не было, только закуски и шампанское. Этот «новый русский» сказал официантам, чтобы меня накормили, а он заплатит за меня и сразу куда-то вышел. Возможно, за деньгами… И больше не вернулся! А потом, когда все разошлись с концерта — я уходил последним, — официанты задержали меня и сказали, что не отпустят, пока я не расплачусь! Мол, за всех было уплачено заранее, а большой горячий ужин — это отдельная статья… И меня продержали под арестом все это время… Только что официант, стороживший меня, задремал, и я ухитрился улизнуть… И я… Ты не знаешь, где мне можно на время спрятаться? Мне сходить на следующей остановке, а до нее не так долго!
— Разве у вас нет своих денег, чтобы расплатиться за ужин? — с недоумением спросил Мишка.
— Понимаешь… — Мужчина заметно смутился. — Этот «новый русский» сказал мне, чтобы я не стеснялся и заказывал все, что я захочу, — мол, сегодня он платит за всех! И я назаказывал намного больше, чем могу оплатить сам! То есть, если я рассчитаюсь, мне не хватит на две недели моей командировки — ни на гостиницу, ни на питание… Я понимаю, что поступаю нехорошо, — виновато добавил мужчина, — но мне просто деваться некуда, кроме как тихо смыться! Ведь и влип-то я не по своей вине… и не по вине этого «нового русского», как я теперь понимаю! Просто несчастное стечение обстоятельств, вот и все! Но ведь в вагоне-ресторане этого не объяснишь…
— Хм… — Мишка задумался. Ему стало жалко горемыку-командированного, и впрямь влипшего как кур в ощип. — Вот что, мы едем с другом… Давайте я отведу вас в наше купе. Там вас никто не подумает искать. А на вашей остановке вы выскочите. Сбегать за бригадиром я могу и после того, как мы вас укроем.
— Спасибо тебе! — Командированный схватил руку мальчика и с чувством ее пожал. — Тогда пошли! Только по пути я заберу из моего купе портфель, пальто и шапку, вот и все. Надеюсь, соседи не проснутся…
Соседи командированного не проснулись, и Мишка благополучно доставил его в вагон СВ, в свое с Витькой купе. Открывая дверь купе, он успел заметить краем глаза, что все толпятся вокруг купе проводников, в дальнем конце вагона, не обращая никакого внимания на то, что происходит в остальной его части. Едва командированный юркнул в купе мальчиков, как Мишка, обуреваемый любопытством, поспешил туда.
Возле купе проводников и первого купе яблоку негде было упасть. Из всего вагона на месте очередного события не было — по порядку купе от другого конца — Азалии Мартыновны, Анджеловой с Сидоренко (по всей видимости, Анджелова спала — из купе доносился ее храп, а Сидоренко честно стерег драгоценную гитару, не спуская с нее глаз), Полины (соблюдая условие, принятое на всякий случай, двойняшки до сих пор не появлялись на людях вместе), обитателей второго купе — «босса» с его секретарем и, естественно, Сашка. Но, в любом случае, народу хватало.
Картину Мишка застал очень живописную. На диване в первом купе сидел Андрей, медленно приходящий в себя, и Любовь Александровна бережно вытирала влажным полотенцем его разбитую голову. Игорь и проводник постарше держали молодого проводника, заломив ему руки за спину, и было видно, что над внешностью молодого проводника кто-то основательно поработал. Кто — догадаться было нетрудно, потому что дюжие Алексей и Самсонов буквально висели на Сергее Нахлестове, чтобы он не учинил над проводником дальнейшего членовредительства. А Витька и Груня с восторгом наблюдали всю эту сцену.
— Надо же… — сокрушенно бормотал старший проводник. — Надо же, какая сволочь… Я ведь с ним впервые в рейсе… Стоит еще проверить, действительно ли он из наших…
— Это я все открыл, — шепотом сообщил Мишке Витька, заметив товарища. — Понимаешь, мне пришло в голову, что тяжеленного Андрея проводник далеко уволочь не мог, да и тащить бесчувственное тело по вагонам, на глазах у всех, это, сам понимаешь… Так какое место ни у кого не вызовет подозрений? И тут я сообразил про огромные мешки для грязного белья, которыми, я обратил внимание, как раз ведает младший проводник! Предложил проверить эти мешки, не дожидаясь твоего возвращения, — и точно, в одном из них оказался Андрей, связанный, с заклеенным пластырем ртом и сверху слегка закиданный полотенцами! Ну, а чем это кончилось, ты видишь… А у тебя как дела?
Мишка только открыл рот, чтобы ответить, но тут из третьего купе вдруг донесся грохот падения чего-то тяжелого, потом шум борьбы и приглушенные ругательства.
— Ой, что там?!
— Этого еще не хватало! — восторженно шепнул Мишка Витьке. — Кажется, «босс» достал секретаря, и тот его теперь убивает!
— Нет, — Витька озабоченно покачал головой, — мне кажется, там что-то другое. Прислушайся…
Из купе было слышно что-то вроде: «Держи его, гада… Надо же, как сумел… Вот так крути его, так…» Похоже, «босс» и «секретарь» пытались вдвоем справиться с кем-то третьим.
— Справишься один? — озабоченно спросил у Игоря старший проводник.
— Справлюсь, удержу, — ответил Игорь. — Да и пути бегства этому гаду перекрыты.
Старший проводник выпустил своего напарника — вернее сказать, бывшего напарника — и заспешил к третьему купе, на ходу доставая из кармана запасные, служебные ключи. Алексей и Самсонов выпустили Сергея — больше не было надобности его сдерживать, он успел поостыть — и с большим интересом наблюдали за «очередным приступом бедлама», как назвал потом Алексей все события тех суток:
- Предыдущая
- 27/29
- Следующая
