Песенка Мышонка - Карганова Екатерина Георгиевна - Страница 4
- Предыдущая
- 4/6
- Следующая
Зайка не на шутку испугался, но доктор плюхнулся на пол и озорным голосом прокричал:
— Бац! Куримац, кунда-мирихлюнда!
И все трое — доктор, зайчиха и Кузя — весело рассмеялись.
— Ур-ра! — закричал доктор. — Булавочка-то английская действует!
Зайка недоверчиво посмотрел на дятла, хотел что-то сказать, но мама потащила его к двери. И они, распрощавшись с удивительным доктором, вышли.
— Темно! — пролепетал Кузя дрожащим голосом и попятился назад.
— Да это просто тучка набежала на солнышко, — успокоила его мама. — А булавка? Забыл?
Зайка сунул лапку в карман, нащупал булавку и зашептал:
— Ну вот, чувствуешь, как действует? Мне теперь с тобой ничего не страшно, — бодро взглянула на сынишку зайчиха Аннушка. Кузя с опаской огляделся и закивал головой:
— Чувствую… Действует…
Он шёл вперёд, крепко сжимая в лапке булавку и повторяя про себя: «Ничего не боюсь, никого не боюсь. Ничего не боюсь…»
И тут огненная стрела чиркнула по небу; весь лес наполнился таким грохотом, будто огромная гора раскололась на части и камни катились с вершины, сталкиваясь друг с другом.
Кузя уткнулся зайчихе в бок и обхватил голову лапами.
— Кузя, сынок, уж не потерял ли ты волшебную булавку? — спросила сына зайчиха.
— Нет. Вот она! — Кузя быстро вытащил булавку из кармана и показал маме.
И случилось невероятное! Размахивая булавкой, он вскочил на пенёк и закричал:
Мама! Ты же со мной, а я теперь никого и ничего не боюсь!
А вот кричать так громко, может быть, и не следовало. Зайчишкин крик услышала сова Гликерья — ночная разбойница. Днём она спала. Но от зайкиного крика проснулась недовольная и сердитая, завертела головой и, тараща большущие круглые глаза, стала искать нарушителя лесной тишины и своего сладкого дневного сна. Сидела она высоко на дереве. А с высоты разглядеть пень, а на нём маленького зайчонка ничего не стоило.
— Угу! Угу! — грозно заугукала сова Гликерья. — Вот ты и попался, жалкий хвастунишка! Посмотрим, как ты ничего и никого не боишься.
Она привстала на мохнатых лапах, замахала крыльями и хотела слететь вниз, чтобы сцапать зайчонка, но не тут-то было!
Кузя громко-громко забарабанил лапками по пню, как палочками по барабану. Потом вытянулся во весь рост и бесстрашно крикнул сове, выхватив из кармана волшебную булавку:
— Видишь, что у меня есть? Видишь?! Английская булавка волшебная! Кто ею владеет, становится бесстрашным, как лев, зорким, как орёл, и быстроногим, как гип… геп…
— Как гепард! — подсказала Кузе зайчиха Аннушка из-за дерева.
— И быстроногим, как гепард! Вот! Поняла? Совища Гликерища!
Сова чуть не свалилась с ветки. Всё на своём веку она видела, всё слышала, слыла понятливой, даже умной. Но такого, чтобы крохотный зайчишка посмел ей угрожать, такого не было никогда!
Кузя почувствовал необыкновенный прилив львиного бесстрашия и закричал на весь лес:
— Жители лесные — зайцы, мыши, ежи! Собирайтесь! Спешите! Тащите хлопушки, колотушки да верёвки покрепче, да сети попрочнее — Гликерью ловить!
— Эй-эй! Ты что, угу, геп… гип… гепард, угу, сумасшедший, лев длинноухий, угу, орёл бескрылый! Да я…
— Ах, ты ещё и насмехаешься?!
Сказать «Три!» зайчишка не успел. Сова метнулась в сторону и, часто махая крыльями, полетела в глубину лесной чащи.
— Бац-куримац! Кунда-мирихлюнда! — Кузя кубарем скатился с пня, захохотал, закружил зайчиху-маму, пока она, запыхавшись, не угомонила малыша. — Мама! Мама! Какой замечательный, какой добрый доктор дятел! Ну что за чудо эта волшебная английская булавка!
Дома Кузя вынул из кармана курточки английскую булавку и сказал:
— Мама, я отдаю эту волшебную булавку тебе. Я уже ничего не боюсь! И ты тоже не будешь бояться. Бери! Она тебе пригодится!
— Спасибо, сынок. Очень пригодится — что-нибудь приколоть или продёрнуть резинку в твои штанишки, — улыбнулась в ответ зайчиха Аннушка.
— Какие штанишки?! — возмутился Кузя. — Она же волшебная! От страха!
— Нет, малыш, — сказала мама. — Доктор дятел пошутил. Булавка — самая обыкновенная. Это ты молодец, что сумел преодолеть страх. И я тобой очень горжусь!
КАК ОСЛИК СЧАСТЬЕ ИСКАЛ
Ослик захотел найти счастье. Но сначала надо было узнать, что это такое. И он отправился к своему соседу — Барашку. Домик у Барашка стоял на Зелёной горке у Светлого ручья. Издали он был похож на золотистый стог сена. У двери висел шнурок с бубенчиком.
— Динь-динь-динь! — позвонил Ослик.
Из окошка выглянул Барашек.
— Здравствуй! — сказал Ослик. — У тебя счастье есть?
— Сейчас посмотрю. Заходи!
Ослик зашёл. А Барашек заглянул в кладовку, под кровать, в холодильник — и пожал плечами:
— Что-то не видно!..
— Значит, нет. Очень жаль!
И Ослик собрался уходить.
— Послушай, Ослик! — остановил его Барашек. — Может быть, вот это счастье?
И он расстелил перед Осликом пушистый шерстяной платок.
— Нет, не думаю, — сказал Ослик и направился к двери. — Зайду, пожалуй, к Козочке. Может, у неё есть счастье?
И Ослик ушёл. А Барашек постоял, подумал и сел вязать на спицах тёплый шарф.
— Две изнаночные, три лицевые. Три изнаночные, две лицевые…
Барашек считал петли и тянул из своего хвостика шерстяную нитку. Хвостик вертелся — нитка разматывалась.
А когда Барашку нужна была нитка другого цвета, он макал хвостик в одну из банок с краской, и нитка становилась жёлтой, голубой, зелёной или красной.
А шарф становился длиннее.
Барашек вязал и пел:
Барашек вздохнул, отложил работу и задумался.
А тем временем Ослик подходил к дому Козочки. Она жила неподалёку, в том месте, где кончается Васильковая поляна и начинается Ромашковый луг. Перед домом на острых, как рожки, колышках сушились глиняные горшочки и крынки.
Козочка вытирала вышитым полотенцем расписные миски и пела свой любимый романс:
— Тук-тук-тук! — постучался копытцем в дверь Ослик.
— Войдите! — откликнулась Козочка.
Ослик вошёл, вытер все четыре ноги о цветной половичок у порога и сказал:
- Предыдущая
- 4/6
- Следующая
