Бессарабский вопрос между мировыми войнами 1917— 1940 - Мельтюхов Михаил Иванович - Страница 42

1) немедленное освобождение из тюрем всех рабочих и крестьян, боровшихся за дело освобождения трудящихся Бессарабии;

2) немедленное прекращение арестов, избиений, расстрелов и преследований рабочего движения;

3) немедленное освобождение мобилизованных бессарабцев из рядов румынской армии;

4) возвращение всего имущества, увезенного румынской буржуазией из пределов Бессарабии, с полной компенсацией;

5) открытие границ Бессарабии для свободного въезда и выезда граждан, немедленно с начала работ конференции;

6) немедленный вывод румынских войск и полная компенсация за материальные и моральные жертвы, понесенные всеми гражданами Бессарабии за все время оккупации;

7) создание рабоче-крестьянской республики Бессарабии и ее воссоединение с СССР.

Долой оккупантов! Да здравствует Молдавская Советская Социалистическая Республика!» Митинги протеста против оккупации Бессарабии и в поддержку выработанного на собраниях бессарабцев в Москве наказа по бессарабскому вопросу имели место также в Виннице, Екатеринославе и в других городах Советского Союза[489].

23 марта 1924 г. грандиозная демонстрация протеста против польского владычества в Галиции и румынского — в Бессарабии состоялась в Вене. В ней приняли участие тысячи галичанских и бессарабских беженцев, находившихся в Австрии. На митинге ораторы говорили о царившем в Бессарабии терроре, требовали эвакуации румынских войск из края и плебисцита среди населения края по вопросу о его судьбе. От имени собравшихся делегация вручила Крестинскому меморандум, в котором на основании документов и свидетельских показаний изобличались ужасы террора в Бессарабии и выдвигались требования эвакуации румынских войск из Бессарабии, проведения плебисцита, возмещения бессарабскому населению убытков, причиненных ему оккупантами, освобождения из бессарабских тюрем политических заключенных. На приеме представителей иностранной печати в полпредстве СССР в Австрии делегация, избранная на собрании бессарабцев в Харькове, огласила заявление, в котором разоблачались румынские утверждения, будто бессарабское население само решило «присоединить» край к Румынии. В заявлении подчеркивалось, что даже так называемое голосование в «Сфатул Цэрий» 9 апреля 1918 г. произошло в присутствии румынских солдат и жандармов и под воздействием открытых угроз, а акт того же самозваного органа от 10 декабря был лишь оглашен в присутствии депутатов без подачи голосов «за» и «против». Делегация указывала далее, что она располагает текстом протеста представителей большинства «Сфатул Цэрий» против этого беззакония. В заявлении делегации бессарабцев вновь выдвигалось требование предоставить населению Бессарабии право на самоопределение[490].

Со своей стороны, Румыния, готовясь к Венской конференции, стремилась создать впечатление, будто в Бессарабии все благополучно и никакого бессарабского вопроса не существует. С целью обработки общественного мнения как внутри страны, так и за ее пределами румынское правительство организовало несколько митингов, естественно, одобривших объединение Бессарабии с Румынией (например, 23 марта 1924 г. такое мероприятие состоялось в Кишиневе). Стремясь усилить свои позиции на конференции, Румыния старалась добиться ратификации Парижского протокола по бессарабскому вопросу Францией, Италией и Японией. Идя навстречу пожеланиям Румынии, Франция 11 марта 1924 г. ратифицировала Парижский протокол, рассчитывая тем самым поддержать Бухарест на предстоящих переговорах с СССР в Вене и активизировать антисоветские силы на Западе.

Понятно, что советское правительство выступило с решительным протестом против ратификации парламентом Франции Парижского протокола. 16 марта НКИД СССР направил французскому правительству телеграмму протеста, в которой говорилось: «Решение французского парламента, принятое накануне переговоров между Советским Союзом и Румынией, не может быть рассматриваемо иначе, как вмешательство третьей державы, которое неизбежно будет препятствовать установлению длительного мира и будет способствовать продлению неналаженного состояния этой части Европы. Правительство Союза ССР обращает внимание Французского Правительства на тот факт, что последнее солидаризуется с нарушением прав населения Бессарабии и Советского Союза путем оккупации Румынией Бессарабии и ответственно поэтому за убытки, причиняемые Советскому Союзу оккупацией. Правительство Союза ССР сделает отсюда все необходимые выводы»[491].

Румынское правительство дало своей делегации указание, чтобы еще до начала официальных переговоров она добилась со стороны СССР признания присоединения Бессарабии к Румынии[492]. Нормализация отношений между Румынией и СССР невозможна «без установления границы между ними; установление же границы означает признание объединения Бессарабии, которая есть и должна быть нашей, так что эта проблема исключает всякие дискуссии»[493]. На состоявшемся 19 марта 1924 г. заседании румынского Совета министров были выработаны последние наставления делегации, отбывающей в Вену: в случае отказа СССР признать присоединение Бессарабии к Румынии следовало немедленно прервать конференцию. Румынская делегация имела полномочия лишь на ведение переговоров, но не на подписание каких-либо документов. Зная в общих чертах о неуступчивой позиции Румынии, Москва 24 марта указала Крестинскому: «Необходимо, чтобы на конференции раздалось слово “плебисцит”. Румыны, вероятно, уйдут, как только Вы коснетесь Бессарабии, поэтому одно из Ваших первых слов, когда коснетесь ее, пусть будет “плебисцит”. Включите это слово в Вашу первую же фразу»[494].

В такой обстановке Венская конференция приступила к работе. Перед ее началом, 26 марта, глава советской делегации полномочный представитель СССР в Германии Крестинский при встрече с корреспондентами иностранных газет еще раз указал, что СССР намерен в дружественной обстановке и мирным путем решить все спорные вопросы с Румынией. Официальное открытие конференции состоялось в 15.30 27 марта 1924 г. На заседании 28 марта советская делегация предложила включить в повестку дня конференции территориальные, финансово-экономические и политико-юридические вопросы. Румынская делегация заявила, что «подлежащие обсуждению вопросы являются в принципе теми, которые поставлены делегацией Союза ССР, и [она] соглашается с последней по поводу предложенного порядка обсуждений». При этом румынская делегация полагала, что СССР готов «признать Днестр границей между Россией и Румынией».

Сразу же главное место в работе Венской конференции занял бессарабский вопрос. В декларации, оглашенной Крестинским, говорилось: «Правительство СССР, а до образования Союза ССР правительства РСФСР и УССР никогда не давали своего согласия на присоединение Бессарабии к Румынии и рассматривают оккупацию Бессарабии в 1918 году румынскими войсками, продолжающуюся доныне, как насильственный захват этой области». Подчеркнув, что в своей политике по отношению к Бессарабии советское правительство руководствуется не каким-либо правом, унаследованным от царской России, а принципом права нации на самоопределение, советская делегация в целях справедливого урегулирования бессарабского вопроса предложила провести в Бессарабии плебисцит. «Правительство СССР полагает, что население Бессарабии само должно решить, желает ли оно остаться в составе СССР, хочет ли выйти из состава Союза и присоединиться к Румынии, или, наконец, предпочитает существовать в качестве самостоятельного суверенного государства». На очередном заседании 31 марта румынская делегация отклонила предложение о плебисците, указав при этом, что принадлежность края к Румынии — это уже решенный вопрос. В своей декларации румынская делегация заявила, что только на основе признания советской стороной Бессарабии составной частью Румынии она будет готова продолжать переговоры.