Ржавый Рыцарь и Пистолетов - Мельникова Ирина Александровна - Страница 33

• Предыдущая
• 33/79
• Следующая

– Поеду, – сказала она тихо, – однако учти, это не плата за твое доброхотство! Я действительно хочу поехать с тобой! Думай обо мне все, что вздумается, но, кажется, я тоже потеряла от тебя голову!

– Только голову? – Паша печально улыбнулся. – Сколько лет я потерял, когда ходил вокруг да около! А после ты с Макаровым... Я не думал, что ты его бросишь.

– Паша, прошу тебя, никаких разговоров о Макарове. Мне это неприятно, и вообще... – Даша махнула рукой и отвернулась.

– И правильно, – Паша обнял ее и поцеловал в ухо. – Твой Пистолетов – порядочная сволочь, я сам в этом недавно убедился.

– Каким образом? – удивилась Даша.

– А, – отмахнулся Паша, – коммерция! Тебе это неинтересно! Да, – спохватился он, – Макаров с девкой своей в моем сочинском санатории этим летом отдыхали.

– К-красивая? – Дашино сердце словно пронзили булавкой, и оно затрепыхалось, как пойманная юным натуралистом бабочка. Она получила еще одно подтверждение, что Пистолетов не слишком таился, но зачем тогда пожаловал к ней в номер?

– Понятия не имею, – пожал плечами Паша. Он словно не заметил, как она побледнела. – Я на чужой каравай рот не разеваю...

Пашин, рассчитанный на двух пассажиров лифт доставил их к подножию Конторы. Паша первым делом заметил ее «москвичонок» и побагровел.

– Это что за рухлядь? – Он подошел к Лялькиному раритету и пнул его в переднее колесо. – Убрать! Немедленно!

– Не кипятись! – придержала его за рукав Даша. – Это Гришина машина. Он мне позволил съездить на ней в Сафьяновскую и до тебя добраться.

– Ты что, сдурела? – уставился на нее Паша. – Меня не могла попросить? Да я б тебе любую машину дал и еще Митяя в придачу.

– Все обошлось! – улыбнулась Даша. – А «москвичонок» не обижай! Он еще Оляле послужит.

– Хорошо, не буду! – Паша ласково посмотрел на Дашу и приказал отогнать машину на Гришин адрес.

Митя ждал их за рулем темно-зеленого внедорожника «Форд», но в его компании они доехали только до оперного театра. Паша пересел за руль, а Митя бегом направился к стоянке такси.

– Поступим таким образом, – Паша взял инициативу в свои руки. – Заедем к тебе в гостиницу, переоденешься, заберешь вещи, и посидим вначале в ресторане, а как стемнеет, отправимся в одно интересное местечко. Недавно выстроил, пятьдесят километров от Краснокаменска. Там у меня баня, бассейн, бильярд, снегоходы, лыжи, даже подъемник есть небольшой, бугельный.

– Турбаза, что ли? – поинтересовалась Даша.

– Нет, вроде заимки, но скорее небольшая гостиница. До двадцати человек могу принять одновременно вместе с охраной, женами или любовницами, это как масть пойдет!

– И как у тебя масть пойдет? – осторожно справилась Даша.

– Не бойся, на этот раз мы будем с тобой одни! – Паша притянул ее к себе и поцеловал в губы. – Но сначала в ресторан!

– А может, сразу на заимку? У меня нет с собой нарядов для ресторана.

– В чем проблема? – удивился Паша. – Сейчас заедем в магазин, мама родная, и купим все, что положено. Та-ак! – Оглядел он ее с ног до головы. – Белье, колготки, туфли, платье, украшения, шуба...

– Пашка, сдурел? – ахнула она. – Белье-то зачем? И шуба? У меня две шубы в Питере. Я их и так почти не ношу.

– Моя женщина должна выглядеть шикарно! – спокойно остановил поток ее возмущения Павел. – Не рыпайся, мама родная! Такую шубу тебе никто, кроме меня, не подарит.

– Паша, прекрати, иначе я рассержусь на тебя, – сказала она тихо, – я не твоя содержанка.

– Ты – моя любимая женщина, – сказал Павел с расстановкой, – и не смей заводить подобных разговоров. Своих содержанок я не демонстрирую.

– Ты с ума сошел? Какие еще демонстрации? Ты ведь женат? Я не хочу скандалов с твоей Лилькой!

– Даша, – Павел положил ладонь ей на колено. – Как ты думаешь, куда Митька как оглашенный помчался? Лильку порадовать. Он же, стервь такой, два года с ней спит, а я вид делаю, что не догадываюсь, потому как у самого рыло в пуху.

– Так разведись с ней, Паша!

– Девчонок жалко. Они у нас хорошие получились, умненькие. Пока школу не закончат, буду терпеть, ведь сам тоже не ангел. – Он рассмеялся. – Недавно мы с Лилькой чуть не подрались. Не думаю, конечно, что Митяй выдал, тут у него железно рот на замке, видно, капнул кто-то со стороны, что у меня девка завелась. Лилька частного детектива наняла, два месяца он за мной ездил. Только мои орлы его моментально вычислили и мне доложили. Долго я над ним куражился, а потом собственные деньги пожалел, сдал одну, Ирму, ту, что в ночном клубе отплясывала. Лилька сдуру полезла выяснять отношения. А топлесс эта девка боевая, навешала ей фонарей, но моя тоже прилично ее поцарапала...

– Ты-то как отвертелся?

– Ничего страшного, – рассмеялся Паша, – постоял часок на коленях, покаялся, простила, мама родная. Куда она от меня денется? Уже привыкла к роскоши и безделью. Вся-то забота на тренажеры да в салон красоты съездить.

Он вывернул руль и шепотом выругался. Все подъезды к центральному универмагу были забиты машинами.

– Паша, не суетись, – попросила его Даша. – Сейчас под вечер в магазинах не протолкнешься. Поедем сразу на заимку.

– Нет, – Павел оказался безжалостным. – Ты – моя женщина и должна быть самой красивой в этот вечер. – Он склонился к Дашиному лицу и коснулся ее щеки ладонью. – Я сегодня признаюсь тебе в любви и хочу, чтобы это запомнилось нам на всю жизнь.

– Паша... – Даша нервно стиснула ладони, – кажется, мы оба сошли с ума! Назавтра во всех газетах пропишут, что нас вдвоем видели в ресторане!

– Ну и что? – ухмыльнулся Паша. – Пускай даже сфотографируют! Мы с тобой весьма красивая пара! А в вечернем платье ты и вовсе будешь смотреться королевой! Поверь, я такую женщину искал всю свою жизнь, а Лилька пускай остается с Митяем, я не возражаю! И ежели только рыпнется, у меня завсегда найдется пара-тройка фотографий, по которым развод в секунду оформят, причем по моей инициативе.

В этот момент освободилось место на стоянке, и Паша лихо подрулил почти впритык к высокому крыльцу универмага.

– Пошли! – сказал он весело и признался: – Сто лет не бывал в магазинах, но для тебя пройдусь с удовольствием. – И снова поцеловал ее, крепко и нежно.

...Каменистая дорога неожиданно пошла в гору и сменилась вдруг уходящей вдаль анфиладой плохо освещенных комнат. Вытягивалось следом пламя свечей, полы длинной шубы, накинутой поверх вечернего платья, разлетались в разные стороны. Разбавленная слезами косметика текла по щекам, оставляя на них грязные, неопрятные пятна и полосы. Но она бежала, не чуя под собой ног, к выходу из дворца, где ее дожидалась карета.

– Дурка! Дурка! Раззява! – выскочил откуда-то сбоку юродивый в грязных лохмотьях. Он скакал следом за ней на палочке, увенчанной лошадиной головой, кривлялся, дразнился, высунув язык, и непотребно визжал: – Дурка! Раззява! Куда бежишь! Волки! Волки! Псы бесноватые!

И, правда, навстречу ей ринулся вдруг огромный волкодав. Он присел на задние лапы, изготовившись для прыжка. Она закричала, бросилась в одни двери, другие... Все заперты, не поддаются. И вокруг никого, исчез даже юродивый, а слева и справа – лишь темные, уходящие в бесконечность анфилады комнат. Волкодав прижал уши и ощерился, показав мощные клыки, с которых вязкой струйкой стекала слюна.

– Бешеный! – она сжала кулаки и быстро огляделась по сторонам, прикидывая, чем будет обороняться.

Но пес вдруг заскулил и потянулся к ней всем телом, задние лапы, похоже, были перебиты и не слушались его.

– Бедный! – Она коснулась его крупной лобастой головы.

Пес тотчас исчез, а на смену ему опять появился юродивый. Теперь у него вновь было лицо Оляли. Он строил рожи и бежал вприпрыжку почему-то не за каретой, а за огромным черным автомобилем, который увозил ее в темноту, в проливной дождь. Но она ничего не видела перед собой, стремясь к одной-единственной цели.

• Предыдущая
• 33/79
• Следующая