Грех во спасение - Мельникова Ирина Александровна - Страница 94
- Предыдущая
- 94/108
- Следующая
– Ну, кажись, помер, вражина рыжий! – Она сердито сплюнула. – Все пытался меня достать, вот и достал наконец! – Васена с досадой посмотрела на убитого. – Выследил все-таки, стервец! И когда только успел? Он же тот обоз досматривал, в котором Кузевановы оружие вам везли. И вот те крест, – она быстро перекрестилась, – нас с Антоном не видел, это уж я голову на отсечение могу дать!
Маша подошла к ней и обняла за плечи:
– Спасибо тебе, милая! – Потом посмотрела на убитого и тоже перекрестилась. – Мерзкий был человек, и смерть принял мерзкую, как зверь какой! – Она подняла голову и посмотрела на Васену. – Он успел мне похвастаться, что совершенно случайно попал в этот распадок. Охотился, дескать, за косулей, а она сюда шмыгнула...
Васена смутилась:
– Это я во всем виновата! Проглядела ирода проклятого! – Она озадаченно осмотрелась по сторонам. – И когда он успел проскользнуть? Я ведь, когда от реки шла, все вокруг проверила на всякий случай, а эту гадину не заметила.
– Васена, мне кажется, я слышала, как где-то далеко ржала лошадь, и Уголек беспокоился. Возможно, Степан обманул меня, что в одиночку охотился? С чего бы ему здесь, в такой дали от Терзи, охоту затевать? Хотя о том, что граф пообещал ему тысячу рублей за поимку Дмитрия Владимировича, говорил очень убедительно, да и насчет золота радовался, что все ему достанется.
– А это у них вся порода такая, у Охлобыстиных! Привыкли на дурнинку да на дармовщинку жить! А нет! Обломилось на этот раз, Степан Яковлевич! – Она бросила сердитый взгляд в сторону казака и вдруг растерянно проговорила: – Господи, чего ж я натворила! Ведь теперь и мне дорога в Терзю заказана! Ежели кто прознает, что я Степку уложила, мне несдобровать! – Она закрыла лицо ладонями, опустилась на камень. – Его батька да братовья на части меня разорвут и собакам скормят!
Маша присела рядом, прижала ее голову к себе. Тут Васена и вовсе разрыдалась.
– Ну, милая моя, успокойся. – Маша почувствовала, что тоже вот-вот расплачется, но собралась с силами и сказала как можно убедительнее: – Почему ты не хочешь уйти вместе с нами? По-моему, это самое лучшее в твоем положении. Мы с Митей будем очень рады, если ты согласишься.
– А Антон? – Васена подняла на нее полные слез глаза. – Он не будет против?
– А с чего он будет против, если любит тебя? – Маша с изумлением уставилась на девушку, догадавшись вдруг о причине ее слез. – Он что ж, так ни разу и не предложил тебе уйти вместе с нами?
– Ни разу! – опять зарыдала девушка. – Это я умоляла его, просила остаться, но он словно каменный, отказал как отрезал. И хоть бы разочек заикнулся, даже словом не обмолвился, что я могу уйти с вами.
Васена отстранилась от Маши, стянула с головы платок, вытерла мокрое от слез лицо, громко высморкалась. Потом поднялась с камня и сверху вниз посмотрела на Машу:
– Я ведь, Мария Александровна, ни перед кем не привыкла спину гнуть и хвостом в угоду вилять тоже не собираюсь. Не надобна я ему – навязываться не стану. Хватит того, что уже как-то валялась у него в ногах! – Она судорожно вздохнула. – Провожу вас завтра через перевал и вернусь в Терзю. И будь что будет!
– Не глупи, Васена! – рассердилась Маша. – Не хочешь унижаться перед Антоном, и правильно, не унижайся! Но почему бы мне не взять тебя в горничные? Честно сказать, я чувствую себя неловко в компании двух мужчин.
– В горничные? – расхохоталась Васена. – Да какая ж из меня горничная? И притом Дмитрий Владимирович вам не чужой! Чего тут опасаться?
– Это долгая история, Васена! И возможно, я расскажу ее, но несколько позже. Но пойми, мне все-таки будет гораздо легче и спокойнее, если рядом будет женщина.
– Только не называйте меня горничной, Мария Александровна! – Васена весело улыбнулась, и Маша поняла, что она согласна. – Я лучше, как и прежде, охотничать буду. Так мне привычнее, да и дичью кто-то должен вас снабжать, а то на сухарях долго не протянете. Мужики – оне, конечно, мужики, но тайгу плохо знают, того гляди заплутают, да и охотники наверняка тоже аховые...
– Спасибо, дорогая! – Маша обняла ее и прошептала: – Да и кто, кроме тебя, нас к Амуру выведет, если казаки успели-таки дороги к перевалу закрыть?
38
– Смотрите, Дмитрий Владимирович! Вон они, за теми камнями! Человек пять или шесть... – прошептал Антон и вытянул руку в сторону невысокой круглой горушки, поросшей пихтовым лесом. – Лошадей не видно, но в этих камнях слона можно спрятать, не заметишь!
– Выходит, не зря мы усомнились в том, что Степан пришел сюда один, – задумчиво сказал Митя. – Только на этой тропе пять или шесть казаков, да у реки четверо, уже десять... И это лишь те, кого мы засекли. А где гарантия, что поблизости еще с дюжину охотников не скрывается? – Он покачал головой. – Все-таки перехитрил нас Мордвинов, ох как перехитрил!
Мужчины быстро соскользнули с камней, на которых лежали, наблюдая за казаками, перекрывшими подходы к перевалу, и вернулись к огромной пихте, под ветвями которой провели сегодняшнюю ночь.
Маша и Васена, закутанные в одеяла, сидели, прижавшись друг к другу. Бессонная ночь и вчерашние передряги дали о себе знать. Обе осунулись, под глазами залегли темные круги.
Митя выругался про себя. И что за черт его попутал вчера? Зачем он согласился задержаться в том проклятом распадке? И трижды права Маша, когда назвала его мальчишкой! Слишком велик оказался соблазн, и он не устоял, забыв об опасности, и чуть не поплатился за это! Митя внутренне содрогнулся, вспомнив ужас, какой испытал, увидев Машу и Васену рядом с мертвым телом Степана Охлобыстина. Он почти обезумел в те минуты, осознав, что могло бы случиться с Машей, не подоспей ей на помощь Васена. Отшвырнув в сторону лоток и кисет с добытым золотом, он бросился к Маше, обнял ее, прижал к своей груди и не отпускал все время, пока женщины, перебивая друг друга, рассказывали о случившемся.
Но более всех переживала свою оплошность Васена. Даже радость Антона по поводу ее решения присоединиться к ним не улучшила ее настроения. Она корила себя за опрометчивое решение завернуть в этот тайный распадок, хотя сделала это из благих побуждений, пытаясь помочь беглецам, и в первую очередь Антону. Всю жизнь она прожила в нищете и знала, как трудно ему придется в чужой стране без копейки собственных денег. Васена понимала, что господа не оставят его в беде, но более всего ценила свободу и независимость, желая того же и своему любимому. На всякий случай она прихватила с собой двухфунтовый мешочек золотого песка, намытого в прошлом году, но, понимая, что Антон не примет столь щедрый подарок, решилась буквально в последний момент показать беглецам свой «скрадок». И все складывалось благополучно, если бы Степан случайно не наткнулся на них...
Из распадка они решили выбираться другим путем, через скалы, окружившие его со всех сторон. Пришлось отказаться от лошадей и взять с собой лишь одеяла – ночи стояли холодные, и без них просто никак не обойтись, – самое необходимое из одежды, немного провизии, в основном соль, сухари, вяленое мясо и, конечно же, оружие. На их счастье, дождь так и не собрался. Лишь несколько тугих капель упали на камни, которыми мужчины торопливо заложили тело Степана. И как ни был отвратителен им этот негодяй при жизни, оставлять его после смерти на растерзание дикому зверю было бы не по-христиански.
Придвинутый совсем близко в прозрачном вечернем воздухе, белоснежно-голубой линией обрисовался перед ними перевал. Справа и слева от него вздыбились вверх непроходимые хребты. Там что-то все время ворчало и погрохатывало, а один раз словно белое облачко взметнулось на склоне и помчалось, полетело вниз, увеличиваясь в размерах, пока не кануло в мрачных глубинах ущелья, преграждавшего подходы к одной из самых высоких вершин, похожей на гигантский белый утюг.
Они благополучно выбрались из распадка и совсем было уверились в том, что встреча со Степаном всего-навсего нелепая случайность, как тут же острые глаза Васены разглядели какое-то движение между камней. Это поднималась вверх струйка легкого дыма. Девушка сделала знак остановиться. И уже через секунду они поняли: среди камней их поджидала засада. Четыре казака вольготно разлеглись возле костра; судя по их безмятежным лицам и то и дело раздававшимся взрывам хохота, они не подозревали, что их незадачливый лазутчик уже мертв, а те, кого они ловят, находятся от них в десятке саженей.
- Предыдущая
- 94/108
- Следующая
