Выбери любимый жанр

Тайный рыцарь - Мельников Руслан - Страница 32


Изменить размер шрифта:

32

А вот третий поединок вновь заставил публику изрядно понервничать. На ристалище выехал всадник в простеньких доспехах и небогатой одежонке. Конь, на котором восседал рыцарь, хоть и был боевой породы, но истощал основательно. Потускневшая, неприлично излинявшая вышивка на нагрудной котте и облупившийся рисунок на побитом щите изображали плачущего юношу с мечом.

Под стать гербу оказалась и внешность рыцаря. Свой шлем он надевать не спешил, так что зрители имели возможность лицезреть лицо поединщика. Всадник был молод — почти мальчишка. Этакий херувимчик с длинными кудрявыми волосами и грустным взглядом поэта. Причем явно нетрезвым взглядом. Да и вообще парень заметно покачивался в седле. Надо же! Пьян! Не в доску, конечно, однако принять на грудь успел уже изрядно. Судя по всему, в турнире попытать счастья решил странствующий рыцарь, которого нужда и безденежье вечно гонят на поиски приключений. Пропил, небось, в кульмских тавернах то немногое, что имел, и теперь вот надеется пополнить тощую мошну. Поживы от победы над таким безвестным полунищим противником — немного, славы, надо полагать, — еще меньше, так что никто из рыцарей не торопился заявлять о намерении биться с мальчишкой.

Но почему публика вдруг так присмирела? Почему горластые зрители вокруг затаили дыхание? Потом до Бурцева дошло: на копейном древке юного «херувима» насажена вовсе не тупая коронель. Вместо нее на солнце грозно поблескивал боевой наконечник! Парня почему-то не устраивала драка на копьях мира. Интересно, с чего бы?

«Херувим» что-то выкрикнул. К старшему герольду подбежал оруженосец молодого рыцаря — толстенький, кругленький, суетливый и нескладный мужичок с вытянутым печальным лицом, всклокоченными волосами, и дурацкой козлиной бородкой. Невероятный симбиоз дон Кихота и Санчо Пансы. В руках оруженосец держал жезл-посох. Неужели штучка прусских жрецов? Да нет, не похоже: эта палка поменьше будет, и вместо крюка на конце — набалдашник с распятием. Оруженосец что-то зашептал в ухо турнирному служке, указывая то на своего господина, то на папского посланца Вильгельма Моденского.

— Что там? — нетерпеливо дернулся ливонский ландмейстер.

Озадаченный герольд повернулся к трибунам. Объяснил — привычно, громогласно. Пожалуй, даже громче, чем следовало бы в нависшей над ристалищем тишине:

— Этот человек утверждает, будто видел неподалеку от Кульма разгромленный разбойниками обоз его преосвященства и нашел там этот епископский жезл.

Фон Грюнинген дернулся, побледнел. Епископ Моденский нахмурился, смерил одинокого рыцаря на ристалищном поле пронзительным взглядом. Фон Бальке с интересом смотрел на Вильгельма:

— Вы нам ничего не рассказывали об этом нападении, ваше преосвященство…

Вильгельм качнул головой. Физиономия легата вновь стала кислой и обрела прежнее скучающее выражение, глаза вернулись в полусонное состояние. Слышные лишь герольду и ландмейстерам слова слетели с почти неподвижных губ.

— Посох, похожий на жезл епископской власти, принадлежит другому, — объявил во всеуслышание распорядитель турнира. — Его преосвященство обещает разобраться с этим делом позже. А пока просит молодого рыцаря не тянуть время и объявить свой вызов. Если, конечно, благородный воин не выехал на ристалище для того лишь, чтобы тянуть время и рассказывать нам сказки о своих похождениях. И если чувствует себя достаточно трезвым для боя.

Рыцарь вспыхнул, но склонил перед священнослужителем кудрявую голову. Затем обратился к старшему герольду. Луженая глотка турнирного конферансье вновь озвучила сказанное. Речь вышла длинной и напыщенной. Парень нес какой-то бред, но народ внимал ему, развесив уши. Бурцев украдкой взглянул на жену. Однако! С каждым произнесенным словом глазки Аделаиды блестели все сильнее. На молодого рыцаря княжна смотрела с плохо скрываемым обожанием. Блин! Это становится уже смешно!

Она повернулась к нему. Принялась взволнованно объяснять по второму разу то, что он принял за обычный пьяный треп.

— Это будет не простой бой, Вацлав. Рыцаря, которого ты видишь, зовут Вольфганг фон Барнхельм. Он младший сын какого-то обедневшего рейнского дворянина. Наследства бедняжке не досталось, поэтому благородный Вольфганг может рассчитывать только на свой меч и копье. А сейчас он готов сразиться с любым противником не на неволю и выкуп, а на смерть. Сразиться за свою даму сердца Ядвигу Кульмскую!

За даму сердца? Бурцев едва удержался от улыбки. Если Аделаида заметит, как он надсмехается над любовно-романтическими бреднями, реакция княжны будет непредсказуемой. Но очень-очень бурной.

— Ах, какая прелесть! — Аделаида все еще вслушивалась в нескончаемый монолог герольда. — Милашка Вольфганг только сегодня впервые увидел прекрасную Ядвигу под стенами Кульмского замка. И сразу послал к ней оруженосца, чтобы тот на коленях вымолил имя девушки. Едва узнав, как ее зовут, Вольфганг объявил Ядвигу дамой сердца и без промедления отправился на ристалище. Теперь он жаждет прославлятьть красоту своей возлюбленной, совершая подвиги в ее честь. Мальчик мечтает либо погибнуть, либо убить без пощады любого, кто посмеет утверждать, что Ядвига Кульмская — не прекраснейшая из женщин. Потому-то он и выехал на ристалище с боевым, а не турнирным копьем.

Нет, это уже крейзи! Клиника — не иначе. Определенно, паренек спятил, и притом капитально. Раньше-то Бурцев считал, что такие вот типчики встречаются только в специфической литературе для экзальтированных домохозяек. Ан нет. Оказывается, попадаются и в жизни.

— Повезло же этой Ядвиге! — Аделаида завистливо вздохнула. — А ты, Вацлав, не хочешь доказать свою любовь ко мне в смертельном поединке? Выехать, объявить мое имя и честно сразиться с Вольфгангом фон Барнхельмом? Ведь, прославляя свою даму сердца, мальчик бросает вызов и тебе тоже.

Бурцев пожал плечами:

— Разве я мало доказывал свою любовь? Мало мечом махал, что ли? Аделаида, послушай, мы здесь не для того, чтобы красоваться самим и драться с влюбленными пацанами, у которых и поживиться-то нечем? Вот дождемся какого-нибудь богатенького и менее приметного рыцаря, тогда и толк будет. В этом же поединке нет никакой необходимости…

Полячка задышала возмущенно и часто:

— Но ведь благородный Вольфганг только что во всеуслышание объявил, что Ядвига Кульмская — прекраснейшая женщина на свете.

— И пусть себе тешится. Я-то прекрасно знаю, что прекраснейшая женщина — это ты, милая.

Аделаида, однако, была упряма и непреклонна. Как всегда.

— Зато другие этого не знают! — сварливо заявила она. — Так докажи им всем! Ты сейчас же должен выйти на ристалище и…

— Глупости!

— Ах, глупости?! — Аделаида обиженно поджала губки. — Как был ты мужланом, Вацлав, так им и остался. Рыцарское звание у тебя есть, но истинного рыцарского сердца тебе не добыть до гробовой доски.

— Послушай, даже если бы я вздумал драться с этим мальчишкой, у меня ведь даже нет копья. А тут этот… как его… копейный гештех, как-никак.

Презрительная насмешка в ответ:

— У труса всегда найдется отговорка, Вацлав! Да уж, железная логика!

Бурцев вдохнул и… и тут же с шумом выпустил воздух. Челюсть у него отвисала, глаза лезли на лоб…

Вызов молодого рейнского рыцаря Вольфганга фон Барнхельма приняли. С противоположного конца поля по истоптанному ристалищному снегу ехал всадник. С походным ковчежцем для святых мощей на груди и с медведем на гербе!

Глава 37

— Фридрих?! — Аделаида тоже удивленно захлопала глазами.

Фридрих фон Берберг, как и его противник, был пока без шлема, так что обознаться тут невозможно. Белобрысый вестфалец окинул толпу строгим взглядом. На миг остановил взор на дочери Лешко Белого, повисшей на ограде. Мерзавец даже — так показалось Бурцеву — подмигнул его жене. Затем ткнул в небо длинным копьем с боевым наконечником и закричал, игнорируя герольда.

Кричал он, к изумлению собравшихся, по-польски. Озадаченный, сбитый с толку распорядитель турнира сориентировался не сразу, но довольно быстро. Над ристалищем зазвучал торопливый синхронный перевод на немецком.

32
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело