Заложница страсти (Невеста Льва) - Мейсон Конни - Страница 27

• Предыдущая
• 27/69
• Следующая

— Вы разрешаете мне уйти? Ариана, если бы я хотел уйти к Забрине, я бы не спрашивал вашего позволения. Нет, миледи, я желаю только вас и думаю, я это доказал. Если нет, то я сделаю еще одну попытку, чтобы убедить вас, — с этими словами он заключил ее в объятия.

— Милорд. Лайон, — поправила она себя, когда заметила мрачный взгляд мужа, — уже поздно, а нас ждет к ужину король.

Откровенно говоря, баронессу меньше всего заботили званый ужин и король. Больше всего ей не хотелось, чтобы мужчина возродил в душе огонь желания, делающий из нее послушного ягненка и подчиняющий ее волю желаниям Лайона. Порой она сама себя не узнавала и часто задавала себе вопрос — что же он за человек, если способен так изменять ее?

В мозгу девушки роились мысли. Ведь в сердце живет ненависть, а в теле поселились любовь и желание.

— У нас впереди еще уйма времени, — хрипло прошептал норманн. — По мне, лучше наслаждаться вашей сладостью, чем угощением Вильгельма. Давайте, дорогая, я вознесу вас на небеса.

Его хриплый, невероятно возбуждающий голос совершил чудо, и девушка вновь окунулась в пучину наслаждения, как он и обещал.

Входя вместе с Лайоном в огромный зал, Ариана нервно оглядывалась по сторонам. Гул голосов, раздававшийся в комнате, создавал впечатление, что все обитатели замка уже собрались за столом. Пульс девушки участился, и в желудке возникло ощущение тяжести. У нее не было ни малейшего желания встречаться с Вильгельмом. Завоеватель считался самым жестоким человеком во всем христианском мире. Если слухи верны, то король не знал жалости, был скор на расправу, а его бешеный нрав заставлял людей трепетать от страха.

Когда их заметили, в зале воцарилось молчание. Присутствующие повернулись и, тихо перешептываясь, разглядывали супружескую чету с нескрываемым любопытством. Вильгельм восседал на высоком помосте и немедленно встал, чтобы поприветствовать любимца.

Ариана, чувствуя себя подобно вулкану, готовому взорваться, резко остановилась. Вильгельм превзошел все ее ожидания. Мужчина отличался могучим телосложением, имел огромную, как у быка, грудь, ноги, подобные дубам, и руки раза в три больше, чем у нее. От него исходила сила, равная мощи свирепого буйвола.

Король был темноволос, как и Лайон, а в глазах его светился недюжинный ум. Он, казалось, заглядывал прямо в душу человеку и читал ее, словно развернутый пергамент. Подстриженный по норманнской моде того времени, Вильгельм не носил бороды, как саксонские франклины. Рядом с ним хрупкая королева казалась совсем ребенком, однако ее лицо имело совсем не детское выражение. Похоже, Матильда способна править страной в отсутствие мужа, что, впрочем, она и делала последние несколько лет, находясь в Нормандии.

— Лорд Лайон, — басом заговорил Завоеватель, — мне жаль, что пришлось вызвать вас в Лондон так внезапно, но ваше присутствие необходимо на завтрашнем совете. — Его взгляд скользнул по Ариане, и у нее задрожали колени. — Я очень рад, что вы привезли с собой жену. Годы, проведенные в монастыре, пошли ей на пользу. Ариана Крэгмир — подходящая жена для Норманнского Льва. — Похлопав рыцаря по спине, он подмигнул ему. — Разве я не говорил, что настало время забрать жену из аббатства?

Лайон, похоже, удивился словам короля.

— Да, сэр, прошло много времени. И вы снова оказались правы, как всегда. — Взглянув на супругу, он продолжил: — Ариана Крэгмир доставляет мне истинную радость.

Баронесса лишилась дара речи от такого заявления мужа, но, к счастью, быстро опомнилась и поклонилась королю. Если бы тот хорошо ее знал, то понял бы, что румянец, заливший шею и щеки, не имел ничего общего со смущением, а был вызван лишь ненавистью саксонки ко всем норманнам, не исключая и ее мужа. Как смел Лайон лгать в присутствии стольких людей? Она прекрасно знала, что король заставил Льва забрать ее из монастыря. Конечно, супруг любит проводить с ней время в постели, но на этом их отношения заканчиваются. Он никогда не забудет, что она пыталась его отравить.

Вильгельм, обхватив девушку за плечи, поднял ее на помост и представил королеве. Матильда тепло поприветствовала ее, и баронесса почувствовала симпатию к этой женщине, но облегченно вздохнула, когда Ройс указал им на места за столом. Лайон уселся по правую руку от Вильгельма, а Ариана — рядом с Матильдой. На помосте восседали сыновья королевской семьи: Роберт, который вскоре должен стать правителем Нормандии, и Уильям Руфус, которому отец обещал Англию.

Стол ломился от яств: блюда с рыбой, мясом, птицей, овощами и различными сладостями выглядели очень аппетитно. Лайон и Вильгельм оживленно разговаривали за едой, как давно не видевшиеся старые друзья. Они не торопясь потягивали отличные вина и крепкие эли, подаваемые слугами-англичанами. Немногие из них понимали французский, на котором велась беседа и который стал официальным языком Англии.

Ариана изучала французский в монастыре, однако редко им пользовалась и многое успела забыть, ведь Лайон общался с ней на языке ее предков. Теперь, беседуя с Матильдой, она запиналась, тщательно подбирая слова.

— Я очень рада, что вы и лорд Лайон счастливы в супружестве, — говорила королева. — Вильгельм опасался, что Льву будет трудно жить с женой. Возможно, он еще долго не приехал бы за вами, если бы не приказ короля. На границе неспокойно, и Завоевателю нужен преданный человек. Многие саксонские бароны, чьи земли отошли короне, бежали на север, где вступили в сговор с Малькольмом. Вильгельм сомневается в надежности тех саксов, что принесли ему клятву верности. Бедный король, на его плечах лежит такое бремя!

«Бедняжка Вильгельм, и правда, — размышляла Ариана над словами Матильды. — Этот человек — тиран, поэтому чего же он ждет?» Однако вслух она сказала совсем другое:

— Вы забыли, что я саксонка, мадам? Я не хочу сердить вас, но не хочу лгать относительно преданности.

Королева, прищурившись, взглянула на собеседницу:

— Я бы не поверила вам, если бы вы не встали на защиту своих соплеменников. Однако прошу помнить, что вы жена норманнского барона и обязаны повиноваться ему и хранить верность, ибо супруга подчиняется своему повелителю почти во всем. Ариана, вы еще слишком молоды, и вам предстоит многое узнать о доверии между мужем и женой. С Вильгельмом жить очень непросто, однако нам удается с ним ладить вот уже много лет.

Баронессе не понравились нравоучения, хотя, как ей казалось, Матильда говорила искренне и желала ей добра.

— Я подумаю над вашими словами, — уклончиво ответила она.

Королева проницательно взглянула на собеседницу и осталась довольна.

— Вы любите Лайона, не так ли, дорогая? Очевидно, что и он любит вас.

Ариана нахмурилась. Почему она так решила?

— Нет, это… мы едва знаем друг друга.

Опустив голову, леди Крэгмир сделала вид, что поглощена едой, а Матильда, поняв намек, заговорила с Вильгельмом.

Баронесса смотрела на стоявшие перед ней блюда, но ей совершенно не хотелось есть. Ариана в окружении норманнов чувствовала себя как рыба на льду. Взглянув на придворных, рыцарей и знатных дам, восседающих за длинными столами, она поняла, что совершила ошибку. Ее глаза остановились на темноволосой красавице, которая смотрела на нее с ненавистью, злобой и таким нескрываемым презрением, что девушка гордо выпрямилась. Ее сердце тревожно забилось. Даже малопроницательный человек поймет, что перед ним находится враг. Именно эту женщину показало ей видение. Теперь Ариана видела ее лицо и знала ее имя.

Ужин подошел к концу, и началось веселое представление на потеху насытившимся гостям. В центре зала очистили место для жонглеров и акробатов, арфистов и менестрелей. После их выступления люди разбрелись по углам и разделились на небольшие группки, чтобы поиграть в шахматы и другие настольные игры. Ариана воспользовалась ситуацией, чтобы уйти к себе, но, оглядевшись, не увидела Лайона. Сомневаясь, что способна самостоятельно отыскать свою комнату, девушка отправилась на поиски Ройса.

• Предыдущая
• 27/69
• Следующая