Шейх - Мейсон Конни - Страница 4
- Предыдущая
- 4/65
- Следующая
— Я шейх Джамал, слуга Аллаха и верный вассал султана. А ты, принцесса Зара, моя пленница. Он взял ее за плечи и рывком поставил на ноги. Молодой шейх был высок, но стройная берберка оказалась ростом ему до подбородка. В отличие от низеньких и склонных к полноте арабок — оба этих качества плюс покорность весьма высоко ценились мужчинами — она никак не соответствовала бы традиционным представления о красоте, если бы… если бы не ее лицо — одновременно нежное и строгое, удивительно выразительное и холодное. А какие глаза! Огромные, гневно сверкающие изумруды чистой воды! В том, что они умеют метать молнии, Джамал уже имел возможность убедиться, теперь он гадал, каковы они, когда в них светится любовь. Такими глазами берберская принцесса смотрела когда-то на Саида… Шейх ощутил нечто, подозрительно похожее на внезапный укол ревности, но тут же отогнал эту нелепую мысль.
Зара нетвердо держалась на ногах и с трудом сохраняла равновесие. Голова гудела так, что, казалось, вот-вот взорвется. Джамал сразу понял, что сама она не дойдет даже до лошади, и легко подхватил ее на руки.
Несмотря на страшную боль и головокружение, девушка отчаянно сопротивлялась.
— Нет! Ты не можешь оставить Саида на съедение диким зверям! Я не позволю!
Ее душили слезы. Стараясь сдержать их, Зара до крови кусала губы, но все было напрасно. Пережитые боль, горе и унижение настойчиво искали выхода и нашли его в потоке слез, хлынувших из ее прекрасных глаз. Самым ужасным для гордой девушки являлось то, что свидетелем ее минутной слабости стал этот высокомерный шейх, так странно смотревший на нее с той минуты, как узнал, кто она такая.
Красивый и отважный Саид всегда, сколько она себя помнила, был ей другом и защитником. Они давно бы уже поженились, но она все откладывала свадьбу, не желая расставаться со своей свободой став супругой Саида, она была бы вынуждена оставаться вместе с другими женщинами дома, и ее поездкам с отцом пришел бы конец.
Джамал ожидал от дерзкой принцессы чего угодно, только не слез. Но тут он вспомнил, что павший от руки Хасдая воин был ее женихом; его сердце смягчилось, и неожиданно для самого себя шейх сказал:
— Я прослежу, чтобы всех мертвых похоронили в общей могиле.
Заре хотелось оплакать Саида по обычаю своего народа, однако гордость не позволяла ей просить своего врага о милости. Но ничего, настанет день, когда ее соплеменники войдут в Мекнес победителями, и тогда она уж точно не забудет воздать по заслугам шейху Джамалу…
От мыслей о мести девушку отвлек Хасдай, явившийся с докладом о результатах погони. Поскольку других пленных видно не было, Зара догадалась, что всем, включая ее отца, удалось благополучно скрыться. Это подтвердили и слова Хасдая:
— Они сумели достичь гор раньше нас, господин. Юсуф сбежал.
— Не переживай, мой верный Хасдай, — улыбнулся Джамал, выразительно качнув на руках свою прелестную ношу. — День все же не прошел зря: караван султана цел, а дочь кади — моя пленница.
— Дочь Юсуфа! — ахнул чернокожий гигант и с любопытством взглянул на Зару. — Что ж, султан будет доволен… Мы возвращаемся, господин?
— Да, назад в Мекнес. Оставь достаточно людей, чтобы подобрать раненых и похоронить мертвых.
— Позволь и мне остаться с ними! — позабыв о гордости, взмолилась девушка. — Я хочу попрощаться с Саидом!
Однако Джамал уже истратил весь запас милостей. Когда Хасдай ускакал выполнять его распоряжение, он подсадил Зару на своего коня и сам вскочил в седло позади нее. Держа в одной руке уздечку, а другой прижимая к себе юную пленницу, шейх тронул недовольного двойной ношей Касыма в обратный путь.
Даже сквозь одежду он чувствовал тепло стройного тела берберской принцессы, прикосновение ее бедер и ягодиц к своим ногам; видел перед собой грациозный наклон точеной головки, плавный изгиб шеи, а порой, когда налетавший ветерок трепал край кефеи девушки, — очаровательное розовое ушко, казавшееся на солнце полупрозрачным, будто сделанным из изысканного матового стекла.
Рука шейха еще крепче обвила стан пленницы, и она возмущенно выпрямилась, стараясь по возможности отодвинуться от своего врага и всем своим видом выражая крайнее презрение к нему. Ее реакция позабавила Джамала, но и заставила задуматься. Удастся ли сломить ее гордыню, подчинить своей воле? Он отнюдь не был в этом уверен, однако попытаться стоило. Зара была слишком дерзка и независима для женщины. Ее следует научить послушанию, преподать хороший урок покорности, дать понять, кто хозяин, а кто раб, обязанный с радостью исполнять любой каприз своего господина… Впрочем, что об этом думать? Все равно насладиться юным, свежим телом берберской принцессы предстоит не ему, а султану. Не без зависти Джамал мысленно пожелал ему преуспеть в этом.
Внезапно тело Зары обмякло и стало оседать под его рукой. Шейх решил, что она потеряла сознание. Не всякий мужчина сумел бы оправиться после такого удара по голове, а девчонка слишком горда, чтобы жаловаться на боль, слишком упряма, чтобы сказать правду… А ведь она может быть ранена куда серьезнее, чем кажется!
Эта мысль не на шутку встревожила Джамала, он крепко прижал к себе безвольное тело принцессы и пришпорил Касыма.
Когда Зара очнулась, они все еще были в пути, а рука Джамала по-прежнему крепко обвивала ее талию. Его прикосновение жгло, как раскаленное железо; в душе клокотали ненависть и возмущение. Аллах свидетель, она, не раздумывая, убила бы этого дикаря за все то, что он сегодня сотворил!
Девушка обернулась через плечо и процедила сквозь зубы:
— Убери руку, я и сама сумею удержаться на лошади, а бежать мне все равно некуда.
Джамал только усмехнулся в ответ и еще крепче стиснул ее; его ладонь снова скользнула вверх, подбираясь к груди принцессы.
— Сын ишака и гремучей змеи! Негодяй! Ты не имеешь права прикасаться ко мне! — Взорвалась Зара.
— Ошибаешься, дорогая, — невозмутимо отозвался Джамал, — я имею право на все, что мне вздумается. Ты — моя пленница, мой военный трофей, и для твоего же блага лучше не забывать об этом.
Однако эти слова шейха не соответствовали истине: формально принцесса Зара принадлежала не ему, а сутану.
Как поступит с нею Мулай Исмаил? Отправит в свой гарем? Но у него и так столько женщин, что он не знает, что с ними делать. Султан коварен, возможно, он решит использовать девушку как наживку, чтобы заманить в ловушку ее отца.
В любом случае ей предстоит нелегкая жизнь во дворце владыки… Исмаил жесток и мстителен.
Зара украдкой разглядывала Джамала. Тот казался погруженным в свои раздумья и не замечал ее внезапного любопытства. Его волосы скрывал белый тюрбан, но, судя по бровям и ресницам, они были черными. Кожа имела бронзовый оттенок, однако Зара почему-то подумала, что это просто густой загар, а не ее природный цвет. Глаза сияли матовым антрацитовым светом — они были не просто темными, а угольно-черными, как беззвездная ночь в пустыне. Тонкий нос, чувственные губы, красиво очерченные брови…
При всей тонкости и изысканности черт его лицо казалось высеченным из камня; это было лицо человека волевого, привыкшего повелевать и не раз смотревшего в глаза опасности. Шейх излучал спокойную, уверенную силу, а в седле он держался так, словно родился в нем. Вопреки пылавшей в душе ненависти девушка почувствовала невольное уважение к нему и поняла, что, как бы она ни относилась к своему врагу, считаться с ним придется. Ей понадобится вся ее хитрость и смекалка, чтобы обмануть его бдительность, вернуться в родные горы… и, если на то будет воля Аллаха, отомстить.
Примерно через час их нагнал Хасдай с остальными людьми. Теперь они ехали чуть поодаль и пристально вглядывались в каждый куст, каждую кочку, словно опасаясь лазутчиков берберов, задумавших ответную атаку.
Между тем унылый пейзаж предгорий и бурых холмов сменился зарослями мимозы, оливковых и пробковых деревьев. Джамал изредка останавливал коня у обложенных камнями колодцев, чтобы наполнить бурдюк, и Зара жадно припадала к воде. За все время пути они лишь раз перекусили пригоршней оливок и козьим сыром.
- Предыдущая
- 4/65
- Следующая
