Пленница Быстрого Ветра - Мейсон Конни - Страница 4

• Предыдущая
• 4/68
• Следующая

— В Шайенн, как можно дальше от мистера Харли, — ответила Ханна, помолчав.

— Кто такой мистер Харли?

— Человек, к которому я нанялась в работницы. По договору я должна работать на него семь лет.

В одурманенном болью сознании Быстрого Ветра не укладывалось, как человек может продаться на семь лет другому человеку. «Неужели и другие обычаи белых людей столь же отвратительны?» — мрачно размышлял он.

— Чейены не продают себя, — заметил он, бросив на девушку взгляд, красноречиво свидетельствующий о презрении. — У белых совсем нет гордости?

Ханна рассердилась, глаза ее заметали зеленые искры.

— Мне пришлось пойти на это, чтобы выжить, и ты не имеешь права осуждать меня. Ты дикарь, который совершает набеги, насилует и убивает невинных людей, ты не имеешь права осуждать других. Пока индейцы рыскают по равнинам, приличные люди не могут чувствовать себя в безопасности.

— Мы тоже идем на это, чтобы выжить, — сказал Быстрый Ветер, возвращая девушке ее же слова, серебристые глаза окинули ее ледяным взором. — Ты слышала о селении на Сэнд-Крик, где сотни невинных женщин и детей были убиты белыми солдатами?

Ханна кивнула. До нее доходили слухи, но не было уверенности, что во всех этих россказнях есть хоть доля правды. Самые разные истории передавались из уст в уста, и она просто не знала, чему верить. Совсем недавно заговорили о том, что президент назначил комиссию по расследованию побоища на Сэнд-Крик. Однако, по правде говоря, Ханна была слишком озабочена своим бедственным положением, чтобы обращать внимание на что-либо другое.

— Я не разбираюсь в таких вещах, — девушка мгновение поколебалась и добавила: — Я сбежала от хозяина и боюсь слишком долго задерживаться в пути. Насколько я знаю мистера Харли, он обратится к властям, чтобы меня поймали.

— В округе повсюду разъезжают боевые отряды индейцев, — предупредил ее юноша. — Они особенно жестоки по отношению к пленным женщинам.

Ханна побледнела от страха.

— Нечего меня запугивать! Смерть от рук индейцев не хуже того, что… — она замолчала и отвела глаза. Все равно мне нельзя возвращаться. А я-то подумала, ты отпустишь меня после того, как я тебе помогу извлечь из раны пулю.

Быстрый Ветер тяжело поднялся. Его пронзила мучительная боль, он скрипнул зубами и с трудом выдавил:

— Если хочешь уйти, ты свободна.

— А ты в состоянии идти? — спросила Ханна, пораженная его стойкостью и мнимой невосприимчивостью к боли.

Искривление губ Быстрого Ветра было слабым подобием улыбки. Его забавляло, что эта некрасивая женщина сочувствует ему. Кроме мужа своей сестры, он ненавидел всех белых, а если бы узнал когда-нибудь, что Зак Мерсер плохо обращается с женой, то убил бы его без сожаления. Он выбрал жизнь среди чейенов и навсегда останется чейеном. Быстрый Ветер не мог бы и родного отца любить больше, чем Белое Перо. Синие мундиры уничтожают его народ, сгоняя с принадлежавших ему испокон веков земель, и он дал торжественный обет до своего смертного часа сражаться за возвращение этих равнин их законным владельцам.

— Боль ничего не значит, — просто ответил Быстрый Ветер. — Я должен найти моих друзей сиу и вернуться в край Паудер-Ривер, — юноша попробовал опереться на раненую ногу и, сжав зубы, вытерпел усилившуюся при этом боль. — Прощай, Ханна Маклин. Вряд ли мы встретимся когда-либо снова.

— Прощай, Быстрый Ветер, — сказала Ханна.

Как ни странно, ей не хотелось уходить. Этот индеец был совсем не похож на встречавшихся ей прежде мужчин, а их она немало повидала, работая в гостинице. По опыту девушка знала, что мужчины грубы и жестоки, им нельзя доверять. Они думают только о своих удовольствиях и обращаются с женщинами, как с рабынями, созданными для удовлетворения их нужд. Если бы женщины однажды договорились и вдруг взбунтовались, то мужчины со злобной радостью принудили бы их к повиновению, пользуясь тем, что они сильнее. Ханна ненавидела и боялась всех мужчин, за исключением своего отца, братьев и двоюродного брата Шеймуса.

Быстрый Ветер взглянул на девушку с удивлением и трепетом, совершенно обескураженный тем, что это жалкое оборванное существо, покрытое грязью, каким-то образом смогло добраться до потаенных уголков его души, о существовании которых он сам и не подозревал. Это не понравилось Быстрому Ветру, он слишком долго жил среди чейенов, чтобы доверять белым. Черный Ястреб доверял белым, и его народ пострадал из-за глупости вождя.

Ханна подобрала свой мешок и пошла прочь, не оглядываясь из опасения, что Быстрый Ветер может передумать. Но не прошла девушка и двадцати шагов, как из-за деревьев ей навстречу выехала группа всадников. Ханна в испуге остановилась, насчитав дюжину вооруженных дикарей. Некоторые из них размахивали копьями, украшенными окровавленными скальпами. Индейцы приветствовали Быстрого Ветра радостными криками. Ханна стояла, похолодев от ужаса, пока они разговаривали на гортанном языке.

— Хо! Друг! Рад встретить тебя живым! — обратившийся к Быстрому Ветру воин с широким носом и тонкими губами, придававшими ему зловещий вид, был высок и хорошо сложен; как и на Быстром Ветре, на нем была лишь набедренная повязка.

Ханна заметила, что его кожа более темного бронзового оттенка, чем кожа раненого индейца.

— Я тоже рад видеть тебя, Быстроногий Олень.

— Что с тобой случилось? — спросил низкорослый уродливый мужчина с многочисленными шрамами на лице, его звали Сломанный Нос.

— Мою лошадь подстрелили подо мной, пуля врага настигла и меня, — объяснил Быстрый Ветер Сломанному Носу.

Пока они разговаривали, Ханна потихоньку отходила, надеясь ускользнуть незамеченной, но зоркие глаза Сломанного Носа уловили движение, и он пришпорил лошадь, чтобы преградить ей дорогу.

— Я вижу, рана не помешала тебе захватить пленницу, — он окинул Ханну изучающим взглядом. — Женщина — настоящая уродина, не стоит вести ее на стоянку. Я считаю, надо убить ее прямо здесь. Или же, — издевательски добавил он, — тебе нравятся женщины, худые, как щепки? Их кости больно колются, когда ложишься на них. Ее тело даст тебе мало тепла и наслаждения, если ты собираешься поддеть ее на свое могучее копье, мой брат из чейенов. Наши девушки сиу доставят тебе гораздо большее удовольствие, — он повернулся к остальным. — Кто вонзит нож в сердце белой пленницы?

— Что они говорят? — боязливо спросила Ханна.

Быстрый Ветер бросил на нее обеспокоенный взгляд, но ничего не ответил. Он не осмеливался отпустить женщину, так как друзья сочли бы его слабым и трусливым, а убить ее они могли, невзирая на его возражения. По какой-то непонятной ему самому причине Быстрый Ветер не мог позволить друзьям убить его пленницу. Он не хотел видеть мертвой Ханну Маклин.

— Эта женщина — моя пленница, и я сам решу, что с ней делать.

— Из-за нее мы потеряем время, — сказал Быстроногий Олень, уголки его губ раздраженно опустились. — У нас нет лишней лошади. Сломанный Нос прав, самое разумное — убить женщину.

— Возьми ее прямо здесь, на земле, Быстрый Ветер, если у тебя есть такое желание, — проворчал Сломанный Нос, — но как ты выдержишь эту вонь? И раз уж ты считаешь, что костлявые женщины могут доставить особенное наслаждение, я, пожалуй, тоже возьму твою пленницу, прежде чем положить конец ее жалкой жизни.

— Сейчас я не расположен к этому, — бросил Быстрый Ветер. — Я сказал, она едет с нами. Это моя пленница, она принадлежит мне. Я нуждаюсь в рабыне, у меня нет жены, чтобы готовить еду и заботиться о моем жилище. Я не собираюсь спать с ней, она слишком некрасива, но ее можно заставить работать. А если она мне не угодит, я ее побью, и она станет стараться.

— Чейены — странные люди, — заметил Сломанный Нос, покачивая головой. — Ты храбрый воин, Быстрый Ветер, но твое безрассудство вызывает тревогу. Любому ясно, что от этой женщины не будет прока. Если бы я не знал тебя как неустрашимого воина и злейшего врага белых, то сказал бы, что белая кровь в твоих жилах делает тебя слабым.

• Предыдущая
• 4/68
• Следующая