Ледяное озеро - Эдмондсон Элизабет - Страница 62

Дафна обрушилась на Аликс пурпурным ураганом. Та испуганно вздрогнула и поспешно ухватилась за трость, чтобы вскочить, но Дафна предвосхитила ее движение.

— Нет-нет, не вставай. Ты знаешь, кто я?

— Миссис Вульф? Моя крестная мать?

— Умница!

Нет, коль скоро пурпурного цвета «роллс-ройс», ливрея лакея и одежда самой Дафны уже некоторое время были на озере притчей во языцех. Аликс же получила отчет о подробностях нашествия Великой Тетки Дафны на «Гриндли-Холл» совсем недавно, от Сеси.

— Как же грустно не танцевать для такого юного создания, как ты! Ну а теперь позволь сделать тебе комплимент по поводу твоего платья. Как разумно с твоей стороны надеть красивое платье, пусть даже ты и не танцуешь. Оно от Селин, не правда ли? Да, можно сразу определить: никто другой в Лондоне не сравнится с ней в мастерстве, когда дело касается вечерних туалетов. Таких мастеров множество в Париже, разумеется, но здесь нет. Как вышло, что ты можешь позволить себе такие наряды? Ты содержанка?

Аликс следовало бы возмутиться, но она лишь рассмеялась.

— Нет.

— Не могу представить, чтобы Каролин позволила Генри выделять тебе достаточное содержание для покупки такой одежды.

— При совершеннолетии мне достались деньги от одной из дедушкиных сестер.

— А, очевидно, от Гертруды. Рискну предположить, она оставила после себя кругленькую сумму, поскольку всегда была скаредна. Психоаналитики приписывают это нищенскому воспитанию или тому, что ребенка шлепали — или мало шлепали — в детстве. Я не верю из всего этого ни единому слову: Гертруда родилась скупой. Тем не менее я рада, что она завещала тебе немного денег. У девушки должны быть деньги, никакая сумма не будет для нее слишком большой. А твои родители? Они ведь должны были оставить тебя обеспеченной барышней. Кстати, какая ужасная потеря для тебя: оба родителя и сестра! Невилл унаследовал немало от своего деда; не знаю, как твоя мать: она была американка.

— То, что они завещали нам, находится в трастовом фонде до тех пор, пока нам не исполнится по двадцать пять лет.

— Вам? Ах да, тебе и Эдвину — вы же близнецы. Этот срок вот-вот наступит. А тому рослому ребенку тоже придется ждать, пока ей не исполнится двадцать пять? Как ее зовут, кстати?

— Утрата. Она получит свою часть тетиного наследства в двадцать один год. И тоже обрадуется деньгам.

Брови Дафны поползли вверх.

— Что, Каролин в своем репертуаре? Держит девушку в строгости и без денег? С тобой, как вижу, это не сработало. Ты часто бываешь в «Уинкрэге»?

— Нет, я работаю в Лондоне.

— Работаешь? — В голосе Дафны зазвенело изумление, и Аликс вспыхнула.

— Да, в рекламном агентстве.

— Чего ради, коли у тебя полно денег?

— Мне нравится.

— Не понимаю вас, молодежь. Либо вы постоянно в дурмане от коктейлей и кокаина, либо вас вдруг несет в скучные конторы или ударяетесь в благотворительность. В чем тут удовольствие, объясни?

Аликс сочла благоразумным не отвечать.

— И реклама! Почему именно реклама?

— Я неплохо печатаю на машинке.

— Ты никогда не найдешь себе мужа, если будешь продолжать эти занятия. Сколько тебе сейчас?

— Двадцать четыре.

— Господи, самое время выходить замуж. Помолвлена?

Аликс покачала головой.

— Мой племянник Хэл тебе нравится?

— Хэл? А при чем здесь он?

— Да-да, Хэл. Интересный мужчина. Привлекательный.

— И что?

— Ты ему нравишься.

Аликс холодно посмотрела на Дафну, но та уже перескочила на следующую тему:

— Твоя сестра похожа на своего дядю, а ты вылитая Каролин.

— Не думаю. Во всяком случае, судя по ее портрету в «Уинкрэге», на котором она примерно моего возраста.

— Дело не в чертах лица, а в прямом взгляде, свойственном вам обеим. Я знала ее еще юной. По правде сказать, именно я познакомила ее с Генри. Самый никчемный поступок в моей жизни, хотя, полагаю, твой дед в определенном смысле был с ней счастлив. В те дни он являлся моим поклонником и пришел со мной на бал в Кембридже. Там он и встретился с Каролин — ну и вот результат.

— А вы возражали? — Она имела в виду, была ли Дафна влюблена в ее деда. Казалось нелепым, непривычным мыслить о том поколении в подобном ключе, представлять, что нынешними стариками владели те же страсти, что сейчас сверстниками Аликс.

— Была уязвлена моя гордость — только и всего. В ту неделю я встретила Вульфа, и после этого для меня уже не существовал никто. Господи, ну и буря поднялась! Отец с братом — это был отец Питера и Хэла — вбили себе в голову, что я должна выйти за Генри и жить в «Уинкрэге». Объединить две соседствующих семьи — превосходная партия. Вместо этого Генри привел в дом дочь кембриджского профессора — такой вот выбор из всех возможных вариантов! — а я вышла за еврея. Я-то знала, кто в выигрыше, но переполоху было много.

Аликс была заинтригована семейными перипетиями давних лет.

— А дедушкина родня? Им не понравилась Каролин?

— Они не доверяли ей — с ее атеизмом, почитанием науки и строгим моральным кодексом. Заметь, что она была очень красива и наделена очарованием.

— Кто бы сейчас подумал, — пробормотала Аликс.

— А что такое?

Да, со слухом у ее крестной все в порядке, хотя она того же возраста, что дед и бабка Аликс.

— Ничего особенного.

— Какая досада, что единственный из ее детей, кто унаследовал ее шарм, был Джек. Странная вещь — наследственность.

— Дядя Джек? Все называют его чудовищем, никто никогда не упоминал о шарме.

Дафна фыркнула.

— Чудовище? Да, но главное он был соблазнитель. В этом проявлялся его шарм, перед которым не могли устоять.

— Замужние женщины?

— Нет, Джек любил молоденьких, чем моложе, тем лучше. — Ее лицо приняло лисье выражение. — Спроси об этом свою тетю Джейн.

Вот и опять всплыло в связи с Джеком имя тети Джейн.

— У него была репутация человека, любящего насилие и жестокость. По отношению к женщинам. А учитывая, что эти женщины были очень молоды, неопытны и невинны… — Дафна бросила на Аликс острый взгляд. — Смею предположить, ты понимаешь, что я имею в виду по слухам, не из собственного опыта. Нет, не пытайся изображать, что шокирована: ни одна девушка двадцати четырех лет с такой внешностью и в таком платье не убедит меня, что она невинное дитя. Возьми сигарету.

Зачем крестная ей рассказала? Аликс растерянно уставилась на сигарету в своей руке. Пурпурная? Пурпурная сигарета?!

— Я специально заказываю их по своему вкусу, — пояснила Дафна, вставляя свою в длинный мундштук, украшенный аметистами. — Хорошо, что люди избавились от твоего дяди Джека, — продолжила она. — Гибель на войне — лучшее, что могло с ним случиться. Каролин, конечно, так не думает, но остальные вздохнули с облегчением. Включая его братьев и сестер. Так что не дай ввести себя в заблуждение никаким вздором о героическом дядюшке, пусть даже с военным крестом.

Но Аликс еще не хотела закрывать эту тему.

— Значит, тетя Джейн вышла за дядю Сола с горя, из-за несчастной любви?

Дафна презрительно усмехнулась:

— С горя! Можно и так сказать. Этот брак обстряпала твоя бабка. До чего же вездесущей и настырной она себя показала. Совершенно безжалостной в дирижировании человеческими судьбами — лишь бы они отвечали ее удобству и желаниям.

— Тете Джейн и дяде Солу нельзя иметь детей. Бабушка говорит, из-за того, что они двоюродные.

— А, боится, что близкородственная связь приведет к рождению неполноценных?

— Это имеет какое-то отношение к тому, что тетя Труди родилась с шестым пальцем. И еще в ее роду была когда-то глухонемота. Бабушка утверждает, что по законам генетики у кузенов гораздо большая вероятность произвести на свет детей с отклонениями.

— Да, я помню, лишний палец Труди. Но Джейн — кузина по отцовской линии.

На лице Аликс появилось озадаченное выражение.

— Если не можешь сообразить, так и ладно. Что, Каролин увлекается евгеникой? Это разновидность опасной чепухи, которая должна ей нравиться.