Любовь под Новый год - Волгина Надежда - Страница 17

• Предыдущая
• 17/20
• Следующая

— Можешь объяснить, что произошло? — Сергей застыл возле порога, сердито наблюдая, как Катя снимает верхнюю одежду.

— Нет, — не глядя на него, ответила Катя и пошла на кухню. Внутри у нее бушевала настоящая буря, но внешне она выглядела совершенно спокойной. Она включила чайник и прислушалась, из коридора не доносилось ни звука.

— Так и будешь играть в молчанку? — от неожиданности, что голос Сергея прозвучал так близко, Катя чуть не выронила чайник.

— Что ты хочешь услышать? — она поставила чайник на плиту и включила ее.

— Почему ты ушла и мне ничего не сказала?

Пока Катя думала, что ему ответить, Сергей подошел к ней вплотную и развернул к себе лицом.

— Ты считаешь, что поступила нормально? — он продолжал удерживать ее за плечи, и в его голосе появился метал.

Катя и рада была бы ему ответить, но ее словно застопорило. Его руки буквально прожигали кожу через тонкую ткань блузки, а запах его джемпера лишал способности соображать. Возбуждение нахлынуло на нее такой мощной волной, что она испугалась, как бы не потерять сознание. Проклятый тестостерон! От усилий сдержать себя на глазах у Кати выступили слезы.

— Ты плачешь? — опешил Сергей, заметив, как из Катиного глаза скатилась одинокая слеза.

— Нет, — она затрясла головой что есть силы.

— А это что? — он вытер слезу и показал ей мокрый палец.

— Это случайно…

— Ну что ты мелешь?! — Сергей встряхнул ее за плечи. — Ты можешь толком рассказать, что произошло? Тебя кто-то обидел там? Ты не смогла найти меня в толпе покупателей? — громкость его голоса приближалась к крику. Катя уже не могла сдержать слез, они без остановки струились по щекам. Она мысленно молила, чтобы он убрал руки, и боялась сказать об этом вслух. — Господи! За что мне все это? — Сергей схватился за голову и заметался по кухне, что позволило Кате немного успокоиться. Сыграл роль и фактор неожиданности — она не ожидала от всегда сдержанного Сергея такой яркой вспышки эмоций. — Почему ты молчишь?! У меня такое чувство, будто я тебя пытаю, — если бы он знал, как близки к правде его слова. С момента, как она призналась самой себе в любви к Сергею, любой контакт с ним был равносилен пытке. Она предполагала… Нет, она была уверена, что не нужна ему, и не могла с этим смириться, поэтому выбрала единственно возможный путь — больше никогда его не видеть, а он пришел к ней домой, что уже само по себе было очень интимно. — Кать, ну скажи что-нибудь, — он вновь подошел к ней и заглянул в лицо, подняв его за подбородок. От его прикосновения у Кати опять задрожали губы и глаза наполнились слезами. Этого он уже не мог вынести. Он поцеловал ее долгим и требовательным поцелуем. Она ответила на поцелуй, не отдавая себе в этом отчета, захваченная водоворотом эмоций от прикосновения его горячих губ.

— Ты ничего мне не скажешь, правда? — спросил он, когда смог оторваться от ее губ. Она покачала головой, не в силах взглянуть на него.

Что было потом, Катя запомнила очень смутно. Кажется, он еще что-то сказал, а потом она услышала, как хлопнула входная дверь. «Вот и все», — пронеслось у нее в голове.

В среду Сергей не позвонил и не пришел. Весь день на работе Катя занималась аутотренингом. Так лучше, так лучше, внушала она себе. Все разрешилось само собой. Со временем она его забудет. Но стоило ей только вспомнить о поцелуе, как вся защита рушилась. Усугубляла горе еще и мысль, что это был поцелуй жалости. Катя испытала настоящее унижение, проанализировав события того вечера. Она поняла, что он догадался обо всем, прочел любовь в ее глазах и поцелуй явился утешительным призом для глупой Кати.

На вопросы педагогов и учеников Катя отвечала невпопад, пока те не догадались, что с ней что-то происходит, и не перестали приставать. Одним словом, когда непозволительно длинный рабочий день закончился, Катя с такой радостью покинула стены учебного заведения, как никогда до этого.

По дороге домой она никуда не заворачивала, проигнорировав даже тот факт, что у нее закончился хлеб. Все равно, кусок в горло не полезет, а сухари сушить вроде ни к чему.

Придя домой, Катя сразу же завалилась в постель, решив проспать до следующего утра, чтобы ни о чем не думать. Но ее желанию не суждено было осуществиться, так как около восьми часов нагрянула Дина, делая Катину унылость шумной.

— Новый год, он не ждет. Он у самого порога. Пять минут пробегут, их осталось так немного. Милый друг, поспеши! Зря терять минут не надо! Что не сказано — скажи, не откладывая на год, — пела Дина хорошо поставленным голосом, пока Катя умывала заспанное лицо.

Ее подруга ни на грамм не испытывала угрызений совести, что нарушила оздоровительный сон Кати. У Дины, как всегда, настроение зашкаливало и эмоции били через край. За пять минут, что Катя пробыла в ванной, она успела побывать везде — и на кухне, ставя чайник, и в комнате, поправляя игрушки на елке, и даже в ванную заглянула, чтобы поторопить подругу.

— Колобкова, я все-таки решила еще раз спросить, не желаешь ли ты встречать Новый год со мной? — Дина развела кофе в чашках и поставила их на стол. По-хозяйски открыла холодильник и достала конфеты. Заметить, что у Кати плохое настроение, она была не в состоянии. Динин темперамент, существенно отличающийся от Катиного, никогда не находил точки соприкосновения с ним. Она просто не понимала, как настроение может быть плохим, ведь с ней такого не случалось. Катя завидовала подруге по-доброму. Из всех ее многочисленных малознакомых людей самому близкому человеку повезло родиться таким жизнерадостным.

— Нет, Дин, не желаю, — Катя вцепилась в горячую чашку, пытаясь согреться. Ее колотил озноб, то ли от недомогания, то ли со сна.

— Очень жаль, — веселый тон Дины никак не соответствовал тому, что она говорила. — Мне будет тебя не хватать, впрочем, как всегда. Каждый год одно и то же — я зову ее, а она отказывается.

— Не думаю, что ты будешь скучать без меня, — буркнула Катя, втягивая в себя горячий кофе. — Там, наверное, соберется человек сто народу, а знакома ты всего с половиной. Так что будет, чем заняться, — Катя ругала себя за сарказм, который не могла скрыть, и успокаивала тем, что Дина ничего не замечает.

— Зря ты так, Колобкова. Я по тебе все время скучаю. А знаешь, почему?

— Потому, что я такая смирная и возле меня ты отдыхаешь душой?

— Не угадала. Потому, что я тебя люблю! — Дина перегнулась через стол и звонко чмокнула Катю в щеку.

Кате стало еще больше стыдно, Дину она тоже любила, а вела себя сейчас просто недостойно.

— Дин, может ты придешь ко мне первого? — попыталась загладить вину Катя.

— Не могу, Котенок, — очень редко Дина называла Катю уменьшительно-ласкательной производной от имени. — Я поэтому сегодня и пришла, что увидимся мы теперь с тобой только десятого января.

— Как десятого? — эта новость по-настоящему удивила Катю. И сильно расстроила, потому что впереди были новогодние каникулы, и Кате, как выяснилось только что, придется провести их в гордом одиночестве, не считая похода к маме второго января, как она делала из года в год.

— Да, — Дина притворно вздохнула. — Завтра у меня целая куча дел, послезавтра сама понимаешь, а первого мы с Петро уезжаем на Канары. Прилетим обратно только десятого, и я сразу прибегу к тебе с кучей подарков.

Петро — это новый Динин хахаль. Катя его ни разу не видела. Впрочем, она почти никого из Дининых хахалей не видела, за исключением двух-трех.

— Не нужны мне подарки, лучше сама возвращайся, — Кате стало очень грустно.

— Как не нужны? — картинно удивилась Дина. — А я тебе как раз один принесла…

Катя понадеялась, что это не что-то заоблачно Дорогое. Несколько раз у них с Диной случались ссоры из-за этого, когда та пыталась ей подарить машину и даже предлагала улучшить квартирные условия.

— Раз сотик тебе подарили детишки и их родители, то я придумала кое-что другое, — Дина хитро улыбалась. Она вскочила и побежала в коридор. Вернулась на кухню с небольшим свертком и торжественно протянула его Кате. — Это тебе с наступающим Новым годом.

• Предыдущая
• 17/20
• Следующая