Призраки не лгут - Кеплер Ларс - Страница 3

Она оперлась рукой о стену; глядя на кровавые следы на полу, она думала, что сейчас упадет в обморок.

Оказавшись в коридоре, Нина распахнула дверь ближайшей комнаты, зажгла свет, подбежала к Каролине и принялась трясти ее за плечо, шепча:

– Миранда ранена. По-моему, она ранена.

– Ты что делаешь у меня в комнате? – Каролина села в постели. – Сколько вообще времени?

– На полу кровь! – закричала Нина.

– Успокойся!

Задыхаясь, Нина смотрела Каролине в глаза. Она пыталась втолковать Каролине, в чем дело – и в то же время удивлялась, что не боится ночью кричать во весь голос.

– Там везде кровь!

– Тише ты, – прошипела Каролина и выбралась из кровати.

Крик Нины перебудил остальных девочек, из комнат послышались голоса.

– Иди сама посмотри. – От страшного воспоминания Нину передернуло. – Миранда так странно выглядит, иди посмотри на нее, иди…

– Успокойся, а? Я посмотрю, но, по-моему…

Из коридора донесся крик. Кричала маленькая Туула. Каролина выскочила из комнаты. Туула, не отрываясь, расширенными глазами смотрела в изолятор. В коридор, лениво почесывая под мышкой, вышла Инди.

Оттаскивая Туулу от изолятора, Каролина успела заметить кровь на стенах и белеющее в темноте тело Миранды. Сердце быстро заколотилось. Каролина заступила дорогу Инди, думая, что не даст никому из девочек увидеть самоубийство.

– Несчастный случай, – быстро объяснила она. – Инди, ты не отведешь всех в столовую?

– С Мирандой что-то случилось? – спросила Инди.

– Да, надо разбудить Элисабет.

Лю Шу и Альмира вышли из одной комнаты. На Лю Шу были только пижамные штаны, Альмира куталась в одеяло.

– Идите в столовую, – сказала Инди.

– Можно сначала умыться? – спросила Лю Шу.

– И Туулу отведите с собой.

– Да что тут за фигня? – спросила Альмира.

– Мы не знаем, – коротко ответила Каролина.

Пока Инди пыталась собрать девочек, чтобы отвести их в столовую, Каролина кинулась к комнате ночных дежурных. Каролина знала, что Элисабет принимает снотворное и потому не слышит, когда девочки ночью бегают по коридору.

Каролина изо всех сил заколотила в дверь, крича:

– Элисабет, скорее просыпайся!

Ничего. За дверью – ни звука.

Каролина бросилась мимо комнаты для досмотра, к сестринскому кабинету. Дверь была открыта; Каролина схватила телефон и позвонила Даниелю – именно о нем она вспомнила в первую очередь.

В трубке потрескивало.

В кабинет вошли Инди и Нина. Нина, с побелевшими губами, двигалась угловато и тряслась всем телом.

– Подождите в столовой, – коротко попросила Каролина.

– А кровь? Ты видела кровь? – выкрикнула Нина, принимаясь ковырять рану под мышкой.

– Даниель Грим, – отозвался в трубке усталый голос.

– Это я, Каролина. Тут несчастный случай, а Элисабет не просыпается, я не могу разбудить ее и вот звоню тебе. Я не знаю, что делать.

– У меня ноги в крови, – кричала Нина, – у меня ноги в крови!..

– Успокойся! – крикнула Инди, пытаясь увести Нину с собой.

– Так что там у вас? – Голос Даниеля внезапно перестал быть сонным и стал сосредоточенным.

– Миранда в изоляторе, но там столько крови! – Каролина тяжело сглотнула. – Я не знаю, что нам…

– Раны серьезные?

– Кажется, да… или…

– Каролина, – перебил Даниель, – я сейчас вызову “скорую” и…

– Ну а мне что делать? Что мне…

– Посмотри, не нужна ли Миранде помощь, и попробуй разбудить Элисабет.

Диспетчерский центр экстренных служб Сундсвалля располагался в трехэтажном здании красного кирпича на Бьёрнебургсгатан, возле Бэкпаркена. Обычно Ясмин было нетрудно дежурить ночью, но сейчас она чувствовала странную усталость. Было четыре часа утра; время шло к рассвету. Ясмин сидела в наушниках за компьютером и дула на черный кофе в кружке. Из комнаты, куда сотрудники уходили отдохнуть и перекусить, доносились шуточки. В вечерних газетах вчера написали, что некий оператор центра экстренных вызовов подрабатывает в службе “секс по телефону”. Ясмин когда-то работала администратором в “сексе по телефону”, но вечерние газеты представили дело так, будто Ясмин на своем нынешнем рабочем месте отвечает на звонки обеих служб.

Ясмин взглянула на экран компьютера, потом – в окно. До рассвета еще далеко. Мимо с грохотом проехала тяжелая фура. Над дорогой возвышался уличный фонарь. Бледный свет падал на листья какого-то дерева, серый электрораспределительный шкаф и участок безлюдного тротуара.

Ясмин отставила кружку с кофе в сторону: надо принять звонок.

– Служба сто двенадцать… Что случилось?

– Меня зовут Даниель Грим, я куратор интерната Бригиттагорден. Только что мне звонила одна из воспитанниц. Кажется, там произошло что-то очень серьезное. Поезжайте туда.

– Скажите, пожалуйста, что случилось? – Ясмин уже искала Бригиттагорден на карте.

– Не знаю, звонила одна из девочек. Я не очень понял, что она говорит, вокруг нее все кричали, она сама плакала и твердила: “везде кровь”.

Ясмин знаком дала понять коллеге, Ингрид Санден, что нужны еще операторы.

– Вы сами на месте? – Ингрид уже надела наушники с микрофоном.

– Нет, я дома. Я спал, но девочка позвонила…

– Это тот Бригиттагорден, что к северу от Сундсвалля? – спокойно спросила Ясмин.

– Пожалуйста, приезжайте быстрее. – У мужчины задрожал голос.

– Высылаем полицию и “скорую помощь” в Бригиттагорден, к северу от Сундсвалля. – Ясмин повторила названия, чтобы уточнить, куда отправлять помощь.

Она закончила разговор и тут же связалась с полицией и службой “скорой помощи”. Ингрид тем временем продолжала говорить с Даниелем:

– Бригиттагорден – это интернат для подростков, верно?

– Да, это он.

– Разве там не должно быть дежурных?

– Должны, и сегодня дежурит моя жена Элисабет, я сейчас позвоню ей… Я не знаю, что случилось. Совсем ничего не понимаю.

– Полиция уже выехала. – Ингрид пыталась успокоить звонившего. Краем глаза она увидела синие отсветы: первая полицейская машина уже мчалась по пустой улице.

Неширокий съезд с восемьдесят шестого шоссе вел прямо в темный лес, к озеру Химмельшён и Бригиттагордену.

Мелкие камешки защелкали по днищу полицейской машины, застучали по ветровому стеклу. Между высокими громкоговорителями крутилась мигалка.

– Ты раньше здесь не бывала? – спросил Рольф Винкер, переключаясь на четвертую скорость.

– Бывала… пару лет назад, когда одна девочка хотела поджечь дом, – ответила Сонья Раск.

– Какого хрена они не могут нанять ночных дежурных, – буркнул Рольф.

– Здесь наверняка персонал с ног сбивается.

– Не мешало бы нам знать побольше.

– Это верно, – спокойно согласилась Сонья.

Полицейские замолчали, слушая переговоры по радио. “Скорая” уже в пути; из участка выехала еще одна полицейская машина.

Дорога, как почти все лесовозные дороги, шла прямо. Днище гремело – машину бросало то в яму, то на бугор. Мимо мелькали стволы, синие блики мигалки скользили по деревьям в чаще.

Сонья связалась с полицейским участком как раз в тот момент, когда машина въехала на гравийную площадку между темно-красными строениями Бригиттагордена.

На крыльце главного дома стояла девочка в ночной рубашке. Глаза вытаращены, лицо бледное, отсутствующее.

В пульсирующем синем свете Рольф с Соньей вылезли из машины и подбежали к девочке, однако она их словно не заметила.

Возбужденно залаяла собака.

– Кто-нибудь ранен? – громко спросил Рольф. – Кому-нибудь нужна помощь?

Девочка неясно махнула рукой куда-то в сторону опушки, покачнулась и хотела шагнуть им навстречу, но у нее подкосились ноги, и она упала навзничь, стукнувшись головой.

– Что с тобой? – Сонья была уже рядом.

Девочка лежала на ступеньках крыльца, уставившись в небо и торопливо, поверхностно дыша. Сонья заметила, что она расцарапала себе подмышки и шею.