Другое человечество. Здесь кто-то побывал до нас... - Маслов Алексей Александрович - Страница 5

Нередко говорят, что находок крайне мало, чтобы возможно было бы делать какие-то выводы. Но сколько вообще находок надо обнаружить? Какое число может считаться достаточным? Возможно, что как раз отсутствие достаточного числа таких находок и есть свидетельство их отсутствия вообще.

Обратим внимание на крайне важный факт: все находки точечны. Они не обнаруживают рядом с собой прямых преемников или последователей. Они одномоментны, т. е. факт эволюционного развития именно на находках не прослеживается. Он предполагается нами, но, как уже указывалось, последовательность во времени не может служить доказательством преемственности.

В ноябре 1859 г. начинается новая эпоха в учении о человеке – именно в этом году британский натуралист Чарлз Дарвин публикует свою книгу, впоследствии ставшую знаменитой: «Происхождение видов путем естественного отбора». В 1871 г. он публикует другую, не менее знаменитую книгу «Происхождение человека», где пишет: «Основной вывод, к которому мы приходим в этой работе и который сегодня разделяется многими натуралистами, что вполне компетентны для того, чтобы вынести взвешенное суждение, заключается в том, что человек произошел от менее высокоорганизованных форм». Первая книга Дарвина буквально сразу же выдержала три издания и стала знаменем нового направления сначала в натуралистке, а потом и в гуманитарных науках вообще – она заставила пересмотреть прошлое человечества. Отсюда берет свое начало дарвинизм, впоследствии развившийся в значительно более многогранное и сложное учение об эволюции. То, что некогда высказывалось как предположение, с невероятной скоростью приобретало все новых и новых сторонников. Более чем через сто лет – в 1977 г., окрыленный многочисленными находками ископаемых гоминидов, профессор зоологии и психологии лондонского королевского колледжа сэр Джулиан Хаксли констатирует, что отныне дарвиновская теория эволюции «уже не теория, но факт» [109, 75]. Уже позже оказалось, что это все же теория, точнее, гипотеза. Но тогда все казалось очень простым и доказуемым. Надо лишь найти то самое главное переходное звено…

Дарвин не был ни первым, ни единственным основоположником принципа естественного отбора, в частности, первые предположения об этом высказывал еще дед Дарвина, а параллельно с Чарлзом Дарвином к этому же выводу пришли еще несколько ученых.

Идеи о наличии некой скрытой логики в развитии живых организмов в середине XIX в. буквально носились в воздухе. Дарвин был отнюдь не одинок в своих попытках определить загадочный алгоритм природы, который, как ему представлялось, все же можно было разгадать. Он его называет теорией естественного отбора и чувствует себя первооткрывателем. Но внезапно у него оказывается конкурент.

Конкурент по имени Альфред Рассел Уоллес (1823–1913) – талантливый британский натуралист, который провел восемь лет на Малайском архипелаге, с 1854 до 1862, путешествуя по островам, собирая биологические экземпляры как для собственных исследований, так и для продажи. Он прославился как плодовитый писатель, опубликовавший множество научных статей главным образом по различным аспектам зоологии. Вообще за свою жизнь он сумел опубликовать 21 книгу, более 700 статей. И среди его трудов были две действительно примечательные работы, затрагивающие происхождение новых видов. В первой из них, изданной в 1855, утверждалось, что «каждый вид появляется на свет, совпадая по пространству и времени с существованием ранее появившихся близкородственных видов». Уоллес тогда предположил, что новые виды возникают как результат разнообразных вариаций, которые накапливают виды в борьбе за существование.

Карикатура из английской газеты конца XIX в. на теорию Дарвина. На плакате надпись: «Неужели я человек и собрат?»

В начале 1858 он посылает новую статью с этими идеями Дарвину, стремясь поделиться интересными наблюдениями. Но реакция на его статью была самой неожиданной. Дарвин, потрясенный, увидел в статье столь поразительное совпадение с его собственной теорией, что призвал для консультаций своих самых близких коллег: геолога Чарлла Лиелла и ботаника Джозефа Далтона Хукера. Не украдена ли идея? Или Уоллес сможет вырвать пальму первооткрывателя столь удачно сформулированной теории у Дарвина? Надо было спешить с ответными действиями. Судьей в этом деле должно было стать знаменитое Линеевское общество. На его рассмотрении трое ученых представили два отрывка из предыдущих писем Дарвина, а также скандальную статью Уоллеса. В конце концов труды и Дарвина, и Уоллеса решено было издать в виде единой статьи, опубликованной в «Трудах Линеевского общества» в 1858 г. под названием «О тенденциях видов на создание вариаций; о сохранении вариаций и видов путем естественного отбора». Сам компромиссный вариант такой публикации был нацелен на то, чтобы избежать конфликта с известными учеными и прежде всего с Дарвин, который был очень упорен в отстаивании собственного приоритета. Сам же Уоллес не был поставлен в известность об этой публикации. Многое указывало на то, что Уоллес не только самостоятельно пришел к этим выводам, но сделал их несколько раньше Дарвина на основе уникальных исследований географического распределения животных по островам Малайского архипелага. Но Уоллес оказался менее амбициозен, чем Дарвин, и не стал отстаивать свое первенство, видимо, удовлетворенный этим вариантом. И в историю в качестве первооткрывателя для широкой публики вошел Дарвин, чье первенство оказалось весьма сомнительным.

В любом случае Дарвин был не первым, кто высказал идею о происхождении человека от общих с обезьяной предков, – он был лишь тем, кто четко сформулировал эту идею, оформив ее в виде научной, хотя и абсолютно недоказанной теории. Трудно представить, что до Дарвина никто не замечал внешней похожести человека и высших обезьян. И именно на этой похожести и строились первые догадки о существовании какой-то преемственности между этими видами.

Правда, первые попытки сделать из своих наблюдений смелый вывод о единстве происхождения человека и обезьяны заканчивались весьма плачевно. Итальянский философ Лучано Ванини (1584–1619) высказал в 1616 г. мысль о том, что человек произошел от обезьяны. Через несколько месяцев костер инквизиции в Тулузе поставил точку в жизни первого «эволюциониста».

Однако очевидная схожесть человека и обезьяны не давала покоя многим ученым, прежде всего философам и физиологам. Французский физиолог Жюльен де Ламетри (1709–1751) высказывает осторожную мысль, что на самом деле может существовать преемственность между самыми низшими формами жизни (в тот момент он считал таковыми растения) и человеком. Все связано между собой принципом поэтапного развития. Ламетри слыл блестящим медиком, он получает ученую степень в области медицины в Реймсе, затем продолжает изучать медицину в голландском Лейдене, служит хирургом во французской армии, но вскоре, к несчастью, заболевает. Именно его болезнь подводит Ламетри к мысли о том, что психические явления имеют самое непосредственное влияние на мозг и на нервную систему в целом. Все эти размышления выливаются в написание книги «Естественная история души» (1745), но ее публикация приводит к скандалу, его книги были публично сожжены, а самому Ламетри приходиться уехать из Парижа. Он погружается в создание философских трудов, разрабатывает концепцию, что отрицание божественного – атеизм – может являться единственным путем к счастью, смысл человека – наслаждаться этой жизнью, сам же человек может быть осмыслен лишь как особого рода машина. В конце жизни он превращается в беззаботного гедониста, стремящегося получить максимум наслаждения от жизни, что было вполне в духе части интеллектуальной элиты того времени. И в этом же духе он умирает, приняв трупный яд.