Украденные сердца - Мартин Мишель - Страница 45

• Предыдущая
• 45/74
• Следующая

— Очаровательный! Просто прелесть! — После чего направился к себе.

Усевшись в кресло за большой стол из красного дерева, он удовлетворенно вздохнул. Затем выдвинул верхний ящик и достал оттуда две небольшие фотографии Тесс, которые он показывал Барбаре Карсвелл. Первая была увеличенной копией снимка, который Люк взял из полицейского архива. Десятилетнюю Тесс Алкотт задержали за магазинную кражу и доставили в участок. Она плотно сжимала губы, хмурила лоб, чтобы не показать виду, что ей страшно, но глаза, в которых застыл испуг, выдавали ее настоящие чувства. Тесс научилась с актерским мастерством владеть своим лицом, но ее глаза всегда — и тогда, и сейчас — не могли скрыть правды о том, что творится у нее в душе.

Отложив в сторону эту фотографию, Люк взял со стола другую. Ее сделали люди Лероя, которые вели наблюдение за Тесс. Снимок был удачный, хотя и грустный. Тесс стояла у раскрытого окна в комнате Элизабет и смотрела вдаль. На первый взгляд могло показаться, что она наслаждается видом зеленых рощиц и лугов обширного имения Джейн Кушман, но на самом деле ее глаза не видели этой красоты. В них застыло выражение какой-то беспомощности, а может быть, отчаяния, словно она мучительно пытается или что-то вспомнить, или же разобраться в своих чувствах, но ни то, ни другое ей не удается, и от этого она страдает. Тесс на этой фотографии выглядела подавленной и одинокой.

Люку были знакомы эти чувства. Долгие годы он жил, не веря ни в искренность людей, ни в свое сердце. И сейчас, после стольких лет одиночества, он неожиданно и с изумлением обнаружил, что стал совершенно другим человеком, что все это время ему была нужна Тесс, только она, а не другая женщина. Пусть она великолепная актриса, пусть мошенница, но ее душа чиста, как прозрачная капля утренней росы. И душа, словно в зеркале, отражается в ее глазах в те мгновения, когда она забывает о своей роли, как, например, вот на этой фотографии, и становится сама собой. Ее глаза не лгали ему и тогда, когда она сгорала от страсти в его объятиях.

Люк потянулся в кресле, вспомнив вчерашнюю ночь. Чувства, которые и он, и она испытывали друг к другу, были искренними, они шли от сердца. Неожиданно он понял, что боль одиночества, с которой он жил последние двенадцать лет, оставила в его сердце глубокую рану, которая еще долго будет напоминать о себе. Люк вспомнил, как страшно переживал, когда его романы с Дженнифер, Эллен и Марго окончились неудачно. Люк честно пытался найти оправдания женщинам, предавшим его, и строго судил себя самого. Он искренне считал, что причина их ухода заключена в нем самом. Естественно, своими переживаниями он ни с кем не делился, поскольку не было никого, кому бы он мог довериться.

Наверное, все же он унаследовал от своих родителей гораздо больше черт характера, чем предполагал. Как часто говорил его отец, Мэнсфидды никогда не показывают слабость и свои эмоции; Мэнсфилды всегда уверены в себе и никогда не сдаются; чувства никогда не должны брать верх над разумом.

Люк ничего не имел против первых двух заповедей отца, но с последней был абсолютно не согласен и не собирался следовать ей. Он устал жить по правилам. Более того, стена, которой Люк окружил себя, обратилась в прах, как только в его жизни появилась Тесс. Она окропила живой водой его очерствевшую душу, и он ожил. Почувствовав сострадание к тому, прежнему, Люку, он стал более тонко ощущать красоту мира, более остро воспринимать все, что происходило вокруг. «Мы с Тесс встретились не случайно, — подумал он, — судьба сделала мне этот подарок в утешение за все то, что я перенес».

Люк вновь посмотрел на фотографию. Большинство людей, которые сталкивались с Тесс, видели в ней преступницу. Знали бы они, какой нежной, мягкой и чуткой может быть суровая и неприступная мисс Алкотт! Люк это знал, испытав нежные ласки и сладость поцелуев Тесс.

На его лице появилась улыбка. Странно как-то выходит, он все время ревниво оберегал себя от женских чар, и вот, всякой логике вопреки, нашел свою единственную и неповторимую. Стоп! Что же это получается?

Боже праведный! Впервые его чувства отказывались повиноваться разуму. Люк понял, что любит Тесс всерьез.

Люк попытался сопротивляться охватившим его чувствам. Он вспомнил, что вчера во второй половине дня, ближе к вечеру, ему позвонил Лерой. Он сказал, что расследование приближается к концу и что в ближайшее время у него будут необходимые доказательства того, что Ванштейн не тот человек, за которого себя выдает. Он попросил подождать еще два-три дня, чтобы полностью изобличить мошенника. Значит, Тесс с ним заодно, значит, и она — мошенница?! Эта мысль была непереносима.

Но он любит ее. Разумно это или нет, но он влюбился в Тесс! Что же теперь будет? Лерой скоро докопается до правды, и у них будет вся информация о ее прошлом. Не случится ли так, что, узнав всю правду о ней, он ужаснется и не захочет иметь с ней ничего общего? Снова он в нокдауне? Снова он обманут?! Как вынесет этот удар его сердце?

— Проклятие! — в сердцах выругался Люк. И угораздило же его впутаться в эту историю!

В эту же секунду чувства предприняли ответную атаку, не желая мириться с его робкими попытками рассуждать здраво. Он словно наяву услышал веселый смех Тесс, а перед мысленным взором встало ее улыбающееся лицо — в голубых глазах радость, губы полураскрыты, на щеках ямочки. Он даже почувствовал вкус ее губ.

«Она частичка твоей души», — сказало ему сердце.

— Ну да, да, в этом-то и причина, — пробормотал Люк. Затем он внезапно рассмеялся. — Какого черта я брюзжу, как старый ворчун!

Он влюбился в женщину, найти которую мечтал всю жизнь. Важно не то, кто она такая, а то, что они нашли друг друга и что только вместе они счастливы. Далеко не каждому удается найти свою вторую половину и слиться с ней, чтобы стать единым целым и ощутить гармонию душ и сердец.

Люк откинулся в кресле. Тесс безраздельно господствовала в его мыслях и чувствах, покорив сердце. Его переполняла странная гамма ощущений: счастье и радость, грусть и печаль, нежность и сострадание. Возможно, он несправедливо судил мать и отца. Сейчас он испытывал нечто похожее на жалость и сострадание к родителям. Он словно впервые стал понимать их по-настоящему. Наверное, строго следуя жизненному распорядку, они считали, что ему эти правила помогут избежать ошибок и роковых случайностей. Бедные, бедные его родители! Они и сами не подозревают, чего себя лишают, отказываясь признать, что есть вещи куда важнее, чем принятые в обществе условности и вековые семейные традиции. Просто они желают добра своим детям. Люк понял, что любит родителей, что любил их всегда. Несмотря на размолвки, которые часто возникали между ними, и разные взгляды на жизнь, приводившие к скандалам, они все же были одной семьей, и он должен благодарить Бога, что у него есть отец и мать. Бедная Тесс! Вот она действительно хлебнула горя в жизни! Понятие «счастливое детство» для нее пустой звук. Каково ей было расти без родителей, без тепла материнской Ласки? А он еще смеет обижаться на свое семейство?! Да, сложная штука человеческие отношения!

Необычный день, подумал Люк. Сегодня ему нравились решительно все его сотрудники. Он испытывал теплые чувства к Харриет и Кэрол, а вечно недовольный и ворчливый Роджер, управляющий в офисе, сегодня не казался ему занудой. О своей новой конторе Люк подумал с чувством гордости. Ему казалось, что он совершил подвиг, приняв решение начать работу в Бруклине.

В свои тридцать пять Люк, кажется, наконец-то разобрался в самом себе и понял, что хочет получить от жизни.

Во-первых, ему нужна Тесс, во-вторых…

Черт, он совсем забыл о работе! Люк начал торопливо просматривать бумаги, лежащие на столе, но голова его по-прежнему была занята мыслями о Тесс. Его размышления были прерваны появлением Харриет. Она доложила, что только что пришел мистер Болдуин.

— Вы только подумайте, не позвонил, не предупредил! Мог бы договориться о встрече заранее, — возмутилась Харриет и вопросительно посмотрела на шефа.

• Предыдущая
• 45/74
• Следующая