Охота - Фукуда Эндрю - Страница 21
- Предыдущая
- 21/59
- Следующая
Все охотники срываются с места к геперу. Почти одновременно тела повисают на ремнях, взлетают в воздух и падают на землю.
Дверь вновь захлопывается.
В мгновение ока все вскакивают на ноги и пытаются сорваться с ремней. Я тоже рвусь изо всех сил, до пены на губах, моя голова дергается так резко, что очки слетают.
Я моргаю от неожиданно яркого света, раскрасившего арену сочными цветами. Я вижу охотников так ясно, что они кажутся более живыми. Они сейчас животные, озверевшие от голода и желания. Физкультурник и Алые Губы царапают собственные шеи, длинные белые следы остаются в местах, где их ногти впиваются в кожу. Их рты распахиваются и тут же захлопываются, как стальной капкан. Резкий скрежет зубов наполняет затхлый воздух.
Дверь открывается снова, ее придерживает вытянутая рука. За рукой следует голова, вертящаяся по сторонам, как перископ. По всей видимости, убедившись, что он в безопасности, гепер выбирается наружу. Дверь он оставляет открытой.
Секунду стоит тишина. Прекращается бульканье слюны, смолкают щелчки шейных позвонков и костяшек пальцев. Мы рассматриваем гепера с почти невинным любопытством, будто никто из нас не желал бы высосать из него кровь, выпотрошить его и сожрать в мгновение ока. Это тот же самый гепер, которого показывали по телевизору, — хрупкий и истощенный. Он моргает, изучая груды приманки.
Пепельный Июнь испускает жуткий хищный вопль. Тут же остальные следуют ее примеру, и спустя несколько секунд мы все завываем и мяукаем.
Гепер идет к первой груде еды, будто какофония его совершенно не беспокоит. Приближается к двум буханкам хлеба, лежащим перед Алыми Губами. Поднимает одну буханку, запихивает в рот и откусывает большой кусок. С деловым видом берет вторую и кидает ее в открытый люк, не удостаивая шипящую Алые Губы даже взглядом. Ему уже приходилось это делать. Он переходит к следующей порции — бутылкам с водой. Отвинчивает крышку, переворачивает бутылку и жадно глотает воду. Не теряя времени, собирает оставшиеся бутылки, несет их к люку и бросает внутрь. Затем переходит к следующей приманке — конфетам. Все это время, несмотря на рык и вопли, он не поднимает глаз, спокойно занимаясь своим делом.
Он проходит мимо стопки тетрадей перед Тощим, направляясь к конфетам. В этот момент я замечаю тусклый отблеск в районе пояса Тощего. Кинжал — он его вытаскивает. Белые вены на его костлявых руках выступают, как тошнотворно извивающиеся черви, когда он сжимает рукоятку кинжала и принимается резать кожаный ремень. Он знает, что надо торопиться: гепер вряд ли хочет расположиться на обед в нашей компании. Он собирается побросать в свою дверь всю еду, напитки и тетради и исчезнуть. Вряд ли он задержится тут дольше, чем на минуту. Арена наполняется злобой, чувством, что нас одурачили. Пепельный Июнь издает очередной леденящий кровь вопль. Она буквально повисает на ремнях, отчаяние усиливает ее голод.
Тощий трудится над своими ремнями. Он натягивает ремень, привязанный к левому запястье, а его правая рука ходит взад-вперед, вгрызаясь в кожу.
Разумеется, ремень падает, разрезанный надвое. Тощий недоуменно смотрит на висящую половину. Затем понимает — я вижу, как он выпрямляется, — что мечты становятся явью. Снова склоняется к ремням, его рука превращается в расплывчатое пятно.
Гепер об этом не подозревает. Он стоит у кучи конфет, берет одну, разворачивает фантик, принимается ее облизывать, не догадываясь о том, что происходит у него за спиной.
Тощий перерезал оба ремня на ногах. Он берет кинжал в другую руку и принимается пилить последний ремень на правом запястье.
Гепер застывает, поднимает голову, как будто принюхивается.
Нагибается и поднимает еще одну конфету.
Последний ремень поддается не так легко. Возможно, от возбуждения Тощий не может сосредоточиться, или, может быть, дело в том, что он вынужден резать левой рукой. В любом случае на этот раз он продвигается медленнее, и это приводит его в отчаяние. Он издает крик, от которого мои уши пронзает боль.
Гепер вздрагивает и оглядывается. Он видит Тощего, с запястья и щиколоток которого свисают перерезанные ремни, и тут же понимает, что происходит. В мгновение ока он разворачивается, бросает конфету и со всех ног бежит к двери. До нее всего пять шагов.
В этот самый момент Тощий перерезает последний ремень. Он в двадцати шагах от двери. Гепер несется к ней, ему остается всего три шага.
Прежде чем он успевает сделать следующий, Тощий сбивает его с ног.
Они катятся по грязи, прыжок Тощего отбросил их на десять ярдов. Тут же отпускают друг друга, гепер вскакивает на ноги и кидается к люку.
Тощий перехватывает его и швыряет обратно на землю. Гепер скребет ее ногами и руками, как взбесившийся краб. Тощий прыгает на него сверху. Они почти одного веса, но, разумеется, силы не равны. Куда там. Ногти Тощего тошнотворно врезаются в спину гепера, кровь быстро растекается по его рубашке.
Вид крови гепера так близко от них, ее запах, стоящий в воздухе, повергает остальных охотников в окончательное безумие. Вопли оглушают меня, мне кажется, что у меня вот-вот лопнут барабанные перепонки. «Не зажимай уши! Не зажимай уши!» Я делаю единственное, что мне остается: поднимаю голову, смотрю в потолок и кричу сам. От боли и ужаса, наполнивших эту арену. Мой крик сливается с воплями остальных. Несколько мгновений я слышу только его, он заглушает животные завывания вокруг, похожие на голоса гиен и шакалов. Это все, чего я хочу. Хотя бы несколько мгновений не слышать их воплей.
Тут, впервые за все время, гепер издает звук. Крик, совершенно не похожий на вопли голода и желания. Это крик ужаса и примирения со своей участью. Мне страшно. В нем выражен весь страх, долгие годы таившийся во мне.
Я слышу, как трескается и ломается кость. Тощий сломал геперу ногу. Он играет с ним, как кошка с раненой мышью, наслаждается моментом. И дразнит остальных охотников добычей, которой не уйти от него, но которая не достижима для нас. Гепер пытается ползти на двух руках и одной ноге. Вторая волочится по грязи. Его глаза затуманены невообразимой болью.
— Брось мне нож! — кричит Пресс. Она смотрит на Алые Губы, подобравшую нож Тощего.
Алые Губы двигается так быстро, что ее движения трудно различить. До этого момента никто не замечал, что она лихорадочно перепиливает ремни.
— Кинь мне нож!
— Нож! Слышишь меня — кидай мне нож! — кричит кто-то еще.
Тощий вскидывает голову, замечая, что происходит. Он не может продолжать наслаждаться моментом. Алые Губы вот-вот перережет то, что ее удерживает, и бросится к геперу. С злобным воплем он подскакивает к нему и запускает клыки в его шею сзади.
Алые губы перерезала четвертый ремень. Прежде чем он успевает упасть, она уже разворачивается и одним прыжком, как гепард, подлетает к геперу. Она промахивается, сбивая с ног Тощего, и оба катятся прочь от неожиданно освободившейся жертвы.
Тот встает на четвереньки и, оставляя за собой кровавый след, пытается найти дверь. Его глаза наполнены ужасом и болью. Он не знает, куда идти, кровь заливает ему глаза. Сбитый с толку, он направляется прямо ко мне.
Алые Губы и Тощий уже встали на ноги и прыгают на гепера. Они приземляются одновременно, сбивая его с ног. Прямо на меня.
Его голова врезается мне в плечо за долю секунды до того, как тело всем весом падает на меня. Почему-то он обнимает меня, обхватывает за пояс. Я придерживаю его. Алые Губы и Тощий прямо за ним, их когти впиваются в его плоть, клыки оскалены и вот-вот вонзятся.
Он поднимает голову и на чудовищную долю секунды заглядывает мне в глаза. Я так и не смог понять, почему его глаза неожиданно расширились — был ли тому причиной океан боли, в который он погружался, или то, что он увидел во мне. Другого гепера.
Когда все заканчивается, нас отвязывают. Сотрудник Института серьезно приказывает нам на остаток ночи разойтись по комнатам. К этому моменту от гепера не осталось ничего — только клочки одежды. Его кровь вылизали с пола, даже пыль, которую она пропитала, собрали, запихнули в рот и высосали из нее остатки.
- Предыдущая
- 21/59
- Следующая
