Колония - Денисов Вадим Владимирович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/96
• Следующая

Поднявшись по лестнице наверх, я сразу наткнулся на восемь ожидающих глаз: трое сталкеров и Ленни ждали итогов.

— Ну!

— Че, работает или кидок?

— Чувак, не молчи!

— Тихо все, — прошипел я. — Не мешать.

Внизу что-то мявкнуло. Я многозначительно поднял указательный палец и полез обратно. Монитор засветился белым. Внизу экрана появилась сенсорная клавиатура, в центре — жирная надпись:

Тут страшная надпись исчезла, на замену ей в углу тревожно загорелись быстро меняющиеся цифры. Какой осел сказал, что время невидимо! Еще как видимо!

Айпод, да и только, надо же… Слушай, Федя, а у кого яблочники идею подсмотрели, не помнишь?

Я коснулся рукой монитора. Экран тут же выдал информацию:

С этой своеобразной программой заказа, универсальной, удобной и вполне дружелюбной, меня знакомил Главный. Он работал, а я осторожно выглядывал из-за угла, подойдя по секундомеру только тогда, когда сеанс уже начался, чтобы не возникало эффекта переключения. Прога стоит что надо, все летает, ничто не виснет. Подсказочки имеются, подбор вариантов.

Задумался я, еще раз перепроверяя, правильно ли выбрал первую поставку. Вроде правильно…

И тут меня торкнуло!

Потом, много раз вспоминая этот момент, я всегда представлял: вот если бы тогда рядом был мой наставник и непосредственный начальник, президент России, что бы он сделал? Подзатыльник влепил Феде? Или «молодца» кинул?

Конечно, я стал командиром. Конечно же «на мне лежит большая ответственность», и попробовал бы я ее не ощущать ежеминутно. Но Потапов как был авантюристом, так и сложит голову в этом гордом и правильном звании. А еще я вспомнил рассказ Сотникова о том, как он рискнул и получил. Как он говорил? «Русские мы люди или нет? Где противоречивая удаль и непредсказуемые медвежьи решения? Где загадочная русская душа?»

В конце концов… И я, замирая от собственной наглости, быстро прописал: «Оружие огнестрельное нарезное». Тинь-тинь-тинь! Замигала галочка приглашения к вводу. Не укусила! А теперь вот такое пропусти-ка: «Пулемет ручной».

Бум. Бум. Бум. Сердце колотится.

Экран на секунду потемнел, сжигая мои нейроны миллионами… Сейчас из монитора покажется волосатый кулак с синими инопланетными наколками, потом бандитская рожа с фиксой… Смотрящий нехорошо ухмыльнется и вмажет по лбу излишне смелому оператору.

Ну!

От, сука! Смотрящие любят русских наглецов, чтоб я лопнул!

— Че там, Федя? — громко зашипели на потолке.

— Тишина!

Прав был Сотников! Тысячу раз прав! Надо пробовать и искать, а не плыть по руслу бревном. Смелей надо.

И отверзется.

Жмякнул «ввод» — все, уходим… Я торопливо полез по приставной деревянной лестнице в широкий проем и тут же, оступившись на затрещавшей перекладине, чуть не рухнул вниз. Гадство, да так ведь можно и сгореть на сеансе под неведомыми лучами! Нужно срочно нормальную делать.

— Че?!

Я молчал. Шли секунды… Треньк! Есть, полезли за призом. На этот раз я не торопился: мне моя голова дорога. Появление оператора со свежим пулеметом в руках вызвало бурную реакцию.

— Фигассе! Федор, так ты что, сразу сотниковский фокус повторил? Эт-та жесть! — заорал Кастет.

— Ну, ты, Федя, инде-ец… Уважаю, до сердца прорубило, — пробасил Сомов, принимая у меня тяжелый аппарат с пристегнутым «блином» и брезентовую сумку с еще двумя дисками. — По-нашему!

— Работает! Канал работает! — обрадовалась самому главному француженка.

А Zicke чмокнула в щеку: гордится, наверное.

— Для Катрин машинку взял, — пояснил я. — Мы тоже способны на нестандарт.

Теперь острота огневой мощи экипажей «Зодиаков» снята — обе группы в лодках будут иметь пулеметное вооружение, а это уже серьезно, это боевые суда, можно парой врага рихтовать.

Привезенный «дегтярь», как и миномет, постоянно хранится в дежурке, в случае тревоги его хватает дежурный. ПКМ всегда у сталкеров, а снимать пулеметы с «Клевера» нельзя. Вернее, снять-то можно, переступив через инфаркт Маурера, но это по меньшей мере неразумно. «Клевер» — цельное, грамотно оснащенное военное судно, способное в случае необходимости на многое. Его ДШК с «максом» такое могут натворить… Зачем ослаблять основную боевую единицу.

А ведь нам предстоят еще и сухопутные рейды.

Скоро освободившийся от рутины Хвостов, помогающий то Вотякову с кабелями разбираться, то Эйнару с Кастетом колотить клятые оконные рамы, примется за сборку своего шуш-багги, чего сейчас я ему не разрешаю. Какой ни есть, транспорт будет. А вот пулеметы… С этим непросто и в России, а уж тут — что привезли, с тем и воюйте.

Поэтому второй ДПМ, третий сухопутный пулемет — в жилу и струю. Интересно, сказал бы мне кто месяца полтора назад, что Потапов будет так радеть за автоматическое оружие… А, нормально, для меня ничего не поменялось, не люблю я этих тарахтелок.

Вот такой был мой первый шоколадный сеанс. А теперь попробуйте догадаться, что я взял в день второй? Правильно, угадали. Стекло. Сто двадцать килограммов качественного триплекса.

Надо бы восстанавливать нормальную мобильность корвета, ведь на острове Джоны, кроме воткнутой Гоблином таблички с надписью «Территория России. Патрулируется морским спецназом» и флага Отчизны над опустевшей локалкой, мы в качестве резерва заховали две двухсотлитровые бочки. Но вопрос снабжения ГСМ пришлось отложить. В конце концов, «Клевер» пока сутками стоит в бухте, с базой определились, а на случай чудовищных сложностей оставшегося горючего вполне хватит, чтобы перебросить «Беринг» километров на сто. Только жаль вот, «шоколадка» этого маневра не одобрит.

Так, а что я брал в три последующих дня? И опять правильно — доски! Тупые унылые половые доски, самые качественные и нарядные, которые только смог найти в базе. Итальянские.

И никакой романтики.

Все эти дни над землей проплывал косой дождь…

Хоть по несколько часов, но лил. Когда мелкий, противный, не по-нашему осенний и потому чужой, когда тропический проливной, с грозами. Один раз грянул такой ливень, что Кастет охарактеризовал его как «вода с прослойкой воздуха». Крупный ливень здесь обрушивается на залив всегда неожиданно, не оставляя и намека на какой-нибудь просвет. Вода слабо кипит, покрываясь пузырьками. Райский мир тут же сдает позиции, он явно не готов противостоять такому натиску. Все смешивается.

Я гляжу на стихию, и мне представляется, что именно в это время года, когда на стыке холодного и теплого воздуха рождаются самые свирепые бури, здесь должны происходить таинственные и загадочные явления, умирать и рождаться целые эпохи. И приятно мечтать, что ты можешь быть проводником такого Нового.

Никто не может сказать, когда на побережье начинается настоящий сезон дождей и сколько он длится. Мы торопимся: нужно все надежно укрыть, сделать качественную кровлю на башнях и крыше вместо пластиковых времянок, навесы для техники и тенты-козырьки над входными дверьми, поставить окна и ставни, где это нужно, запасти дров и каким-то образом просушить их.

Шторма не утихали. Казалось, могучий океан только и ждал, когда мы проскочим к цели, и теперь отрывался по полной. Скорее всего, потом наступит короткое затишье — индейское лето этой местности, и это будет последнее окно, в которое теоретически можно проскочить на север, если найдется сумасшедший рискнуть сделать такое на подобном судне. Потом начнутся затяжные зимние шторма, и путь домой будет отрезан примерно до марта. Таков прогноз научников, ему я и буду следовать.

• Предыдущая
• 25/96
• Следующая